«Целью было не убить, а сломать морально». Еще один бывший узник шкловской колонии рассказал свою версию смерти Витольда Ашурка
После публикации воспоминаний Виктора Пархимчика, о своих впечатлениях от шкловской колонии рассказал еще один бывший политзаключенный Сергей (имя изменено), пишет «Радыё Свабода».
«Витольд открыто называл администрацию предателями и врагами»
Сергей рассказывает, что попал в колонию как фигурант уголовного политического дела. Ему присудили два года лишения свободы, срок отбывал в Шклове. В той самой колонии, где в мае 2021 года погиб Витольд Ашурок.
«В шкловскую колонию я попал летом 2021 года. После гибели Витольда администрация испугалась, некоторое время там перестали бить заключенных. При мне это были единичные случаи. До того, как я попал в колонию, как рассказывали заключенные, было хуже. Мне говорили: «Тебе повезло. Еще полтора месяца назад нас жестоко били здесь», — говорит Сергей.
По словам бывшего политзаключенного, в шкловской колонии он сам не раз попадал в штрафной изолятор.
«Невозможно там самому себе нанести повреждения, как утверждала администрация колонии после гибели Витольда (по официальной версии, Витольд Ашурок умер в результате сердечной недостаточности, повреждения на его теле администрация объясняла бытовыми причинами и самостоятельными действиями заключенного. — РС). Как было на видео, где он ходит по камере и потом падает и бьется головой. Во-первых, в ШИЗО ты сидишь под камерами наблюдения все время. Во-вторых, каждые 5—10 минут к тебе заглядывает охранник. Заключенные, с которыми я пересекался, говорят, что Витольда били. Ведь он, пожалуй, единственный был в колонии, кто мог открыто выражать свои мысли и свое отношение к администрации. Он называл их откровенно «предателями и врагами», — говорит бывший заключенный.
Собеседник утверждает, что людей в колонии могут бить без четкой причины.
«Витольда били за его характер и высказывания, — убежден бывший политзаключенный. — На него давили и морально, и физически. Ведь он был опасен для администрации. Именно из-за того, что открыто высказывал свои мысли и таким образом «подрывал авторитет администрации колонии».
Собеседник объясняет, что особенности отношения администрации к заключенным в Шклове могут быть вызваны желанием подчинить их. Как говорит бывший политзаключенный, до 2017 года Шкловская колония была «черной». На языке субкультуры заключенных это значит, что там господствовали порядки, определенные самими заключенными. Как вспоминали в разговоре с Сергеем «старожилы», в шкловской колонии до 2017 года можно было приобрести наркотики, алкоголь, ножи и заточки. Администрация долго боролась с этим и в итоге победила — «зона» стала «красной» (полностью подчиненной администрации. — РС). Не желая допускать старых порядков, администрация жестко обращается с любыми проявлениями неповиновения. По словам собеседника, он не думает, что гибель Витольда Ашурка была целенаправленным убийством.
«Они не рассчитали, что организм не выдержит и человек просто умрет. Цель была сломать его морально», — убежден Сергей.
Когда он попал в Шклов, то разговоры о смерти Витольда могли быть опасными для заключенных.
«Мне говорили, что не стоит об этом даже разговаривать или спрашивать, потому что что-то с тобой может случиться», — говорит бывший заключенный.
«Не удивительно, что Витольд выглядел истощенным»
Близкие и друзья Витольда отмечали в разговорах с журналистами, что на видео из колонии, где политзаключенный падает в камере СИЗО, видно, какой он худой и истощенный.
«Это не удивительно. Один знакомый заключенный за две недели потерял 20 килограммов веса. Активных администрация ставит на самую тяжелую работу, на ночные смены. Вот потягает человек ночью бревна, потом не выспится днем. Если «политический» — то он лишен передач как «злостный нарушитель». Еда в зоне никакая. Мало спишь, мало ешь, много и тяжело работаешь — вот человек и истощенный. Покачаешь ночами бревна, то, конечно, будешь сухой, как треска», — говорит Сергей.
Он рассказывает, что ранее, после выступления Лукашенко в 2015 году, невыносимые условия отбывания наказания создали для «наркоманов» — тех, кто отбывал наказание по статье 328. В 2015 году Лукашенко приказал создать для них такие условия, «чтобы они смерти просили».
«Именно тогда в колониях появилась новая «работа» для заключенных — очищать кабель, добывать медь и алюминий. Работа очень тяжелая. Платили за нее копейки. Потом, после действий кампании «Матери 328», к «наркоманам» стали относиться немного лучше. Но выработанную методику — «чтобы они смерти просили» — начали применять в 2020 году к «политическим», — говорит бывший политзаключенный.
По его словам, первыми после событий 2020 года в Шкловскую зону «въехали» девять «политических», в том числе и Витольд Ашурок.
«Их максимально быстро сделали «злостными нарушителями», лишили свиданий, передач. Стать «злостным нарушителем» там чрезвычайно легко. На тебя пришел приказ «сверху» и тебя делают нарушителем. Я сам был свидетелем, когда на проверке к одному из заключенных прицепился конвойный: «Почему вы не выбриты?» А он только что, при мне, брился. Тот говорит: я бритый. Но конвойный свое: «Какова причина того, что вы не выбриты?» Тут же рапорт (засвидетельствование нарушения. — РС)», — говорит бывший заключенный.
«Обычного уголовника избили жестоко только за то, что он разговаривал с «политическими»
Рычагов влияния на заключенных в администрации колонии много, утверждает собеседник. Это лишение передач, свиданий, «отоварки» (возможности приобретать продукты на территории колонии. — РС), ШИЗО.
«Еще могут по приказу администрации «загонять в гарем» — значит, переводить в статус «опущенных», людей с «низким социальным статусом». Это легко сделать с каждым. Например, обычный заключенный не может брать в руки мусорку, чтобы выносить ее, или поднять что-то с пола в туалете, даже если у тебя это выпало из кармана. Человеку дают мусорку: «На, вынеси». Он соглашается — и попадает в категорию «опущенных». Не соглашается — идет в ШИЗО. При мне жестоко пытали обычного уголовника только за то, что он хорошо относился к «политическим» и разговаривал с ними. Заместитель начальника по режиму и оперативной работе сам лично побил его. После его бросили в ШИЗО и предупредили, чтобы больше никаких отношений с «политическими», — говорит Сергей.
Он добавил, что заместитель начальника по режиму и оперативной работе был любителем бить заключенных. Заместитель начальника по идеологии был любителем морально давить на них.
«За тобой следят не только оперативники, но и пять зеков, которые доносят»
Сергей говорит, что администрация зоны много внимания обращает на слова, разговоры среди заключенных.
«Больше всего они боятся разговоров, выражения каких-то идей, когда ты доносишь какую-то информацию, которая может всколыхнуть сознание других. За тобой наблюдает не только оперативник, но еще и пять зеков, которые доносят. Я попал в ШИЗО, мне начальник оперативной работы передал именно те слова, которые я говорил в отряде. За две фразы я пошел в ШИЗО», — говорит бывший заключенный.
Если «политического» лишили всего — передач, «отоварки», свиданий, то другие зеки могут ему помочь, рассказывает Сергей. Поделиться яблоками или сигаретами.
«Но это будет наказано. Знаю случай, когда одному «политическому» передали яблоко. Тут же кто-то донес. И «политический», не обычный зек, понес наказание за то яблоко. Был другой случай. Один «политический» поделился продуктами с зэком. Конечно, был наказан «политический». Ведь в «Правилах внутреннего распорядка» есть такой пункт, что нельзя передавать другому свое имущество. Хотя для обычных зеков это правило недействительно. Они администрации не интересны, на них закрывают глаза», — говорит Сергей.
Стукачи, по словам Сергея, имеют свою заинтересованность в сотрудничестве с администрацией и давлении на «политических».
«Им могут дать больше свиданий, могут изменить режим на более легкий. Поэтому они и усердствуют так в своем деле», — добавил бывший «политический».
Комментарии