Алкаев о признании бывшего спецназовца: Это Григорьевичу старшие братья из Москвы закрыли шлагбаум на Запад

17.12.2019 / 07:38

Признания Юрия Гаравского, который назвал себя бойцом белорусского «эскадрона смерти» и рассказал, как участвовал в похищении и убийстве противников Александра Лукашенко 20 лет назад, прокомментировал Радио «Свабода» бывший начальник следственного изолятора на Володарского, автор книги «Расстрельная команда» полковник Олег Алкаев.

— Я его не знал и не знаю. Человек решился довериться, рассказать всё это на камеру. Я не считаю его плохим человеком. Я считаю, что, наверное, надо послушать его. Он там фамилии называет, места, конкретные вещи.

— С профессиональной точки зрения вызывает ли этот рассказ у вас вопросы, сомнения?

— Я не могу к нему иметь претензий. Он сказал это не в пивной, он сказал официально, поэтому давайте будем его слова воспринимать как, по крайней мере, правдоподобные. Это тяжело. Я и сам такой же человек.

Его слова нужно принимать за правду. Может, он не все видел и не знает. Это надо учитывать. Он на себя такое бремя взял, я думаю, что он за него с достоинством ответит. Это не шутки, не если рыбу украл в магазине.

— В свое время вы говорили, что когда сменится власть, то около 30 человек будут стоять в очереди, чтобы дать показания по делу о похищении Захаренко, Гончара и Красовского, Завадского. Как вам кажется, это началось?

— Думаю, что не совсем началось еще. Но и началось. Скорее всего, я думаю, что Григорьевичу старшие братья из Москвы закрыли шлагбаум на Запад. Это мое мнение. Сидят умные люди в Кремле и видят, что человек немного там за рамки выходит. Показать надо было, что дорога на Запад закрыта, шлагбаум опустился. Придется ответить на все вопросы, которые поставил этот беженец.

— В какой юридической ситуации этот человек может находиться? Что ему может грозить?

— Если он сам участвовал в убийствах, он получит срок. Даже по немецким законам получит реальный срок. Разберутся, здесь суды не спешат так, чтобы за три дня решили. Здесь же КГБ нет.

— Так вы думаете, что он в Германии находится?

— Не знаю, где находится. Но если это «Немецкая волна» напечатала, то, скорее всего, в Германии, так как Германия — самая толерантная страна. Меня самого дважды арестовывали.

— Как бывшего начальника СИЗО и руководителя расстрельной команды?

— Да. Я объяснил просто. Приговор был — я выполнял. Я думаю, что и у него проблем больших не будет. Если докажут, что он убивал, осудят, конечно же, а если будет срок давности за недонесение, то, может, и не осудят. Я же не знаю. Нужно говорить с людьми, которые доступ имели к этому. Я впервые о нем сегодня узнал.

Пока возьмем его слова за основу. А дальше надо разбираться, правду говорит или нет. Во-первых, он говорит, что назовет места. От этого и надо отталкиваться. Я бы так делал. Человек 20 лет молчал, и вдруг засвербило. Но в сказки я не верю.

— Что им могло двигать?

— Не знаю. Молчал, молчал и решил освободиться от груза. Такое бывает. Я с этим сталкивался. Человек сидит 20 лет, молчит, а потом идет каяться.

Молодец, что сказал. Это хорошо. Назвал фамилии. Что касается того, что якобы что-то не совпадает в рассказе, то детали всегда отличаются. Я сам — свидетель, и скажу, что некоторых вещей не замечал, а они были, оказывается.

* * *

В 2001 году Олег Алкаев выступил с разоблачением по делу о похищении и предполагаемом убийстве известных белорусских политиков. Согласно его заявлениям, в 1999 году по распоряжению тогдашнего министра внутренних дел Юрия Сивакова он ознакомил с процедурой приведения смертного приговора в исполнение командира специального отряда быстрого реагирования (СОБР) Внутренних войск МВД Беларуси Дмитрия Павличенко. В том же году Алкаев дважды по личному указанию министра выдавал специальный пистолет ПБ-9, предназначенный для исполнения смертных приговоров.

Позже, сопоставив даты, он предположил, что из этого пистолета были убиты Юрий Захаренко, Виктор Гончар и Анатолий Красовский. Когда ему стало очевидно, что правоохранительные органы не имеют намерения предпринимать необходимых шагов для расследования исчезновения политиков, он опубликовал в оппозиционной печати интервью и документы. Олег Алкаев получил в 2002 году политическое убежище в Германии.