Битва за Киев: как украинцы спасли свою столицу в первые дни войны?
Американская газета Washington Post в своем большом материале рассказывает о драматических первых днях обороны Киева от российской агрессии. Приводим изложение этого материала в сокращении.
24.08.2022 / 20:19
Киев в первый день войны. Фото: Униан.
Осколки от беспилотника-камикадзе разорвали палатку, в которой спали украинские пограничники, служившие возле белорусской границы. Виктор Деревянко проснулся от жгучей боли, его тело горело. Кусок металла прошел через руку и живот и вошел в мышцу рядом с сердцем.
«Я не мог сориентироваться, — сказал Деревянко, заместитель начальника отдела. — Только после третьего взрыва мне удалось подняться с кровати и попытаться найти укрытие, потому что взрывы не прекращались».
Так в 4:15 утра 24 февраля началась война.
За несколько часов до этого Деревянко и другие украинские силовики насмехались над президентом США Байденом, в очередной раз предупредившем о российском вторжении.
Министр внутренних дел Украины Денис Монастырский проснулся от звонка своего мобильного телефона. Начальник пограничной службы Украины был на линии и сказал, что его подразделения сражаются с россиянами.
Это было не частичное вторжение на востоке страны, которого ждали украинские чиновники. Это была полноценная война. Монастырский повесил трубку и набрал номер Зеленского.
«Началось», — сказал Монастырский украинскому лидеру.
«Что именно?» — спросил Зеленский.
«Судя по тому факту, что нападения происходят в разных местах одновременно, это оно, полномасштабное вторжение», — сказал чиновник.
«В первые минуты они нанесли страшные удары по нашей противовоздушной обороне, страшные удары по нашим войскам в целом. Там были 20-метровые кратеры, каких никто не видел за всю свою жизнь», — вспоминал позже Монастырский.
Если бы россияне смогли захватить власть в Украине, или заставить правительство в панике бежать, оборона страны быстро развалилась бы. Москва могла бы установить марионеточное правительство. Таков был план Кремля.
Но атака Киева, продолжавшаяся 36 дней, стала крупнейшей ошибкой Путина за всю его политическую карьеру. Наступление на украинскую столицу закончилось позорным отступлением.
Итог битвы за Киев был далеко не предопределен. Washington Post реконструирует события первых дней войны и объясняет, как украинские войска защищали и спасали столицу.
Украинским силам не хватало достаточного количества вооружения, боеприпасов и средств связи. Но у украинских военных, политиков и обычных граждан была воля к борьбе.
Защитники также воспользовались рельефом местности вокруг столицы — густыми лесами, узкими дорогами, извилистыми реками, а также погодой, которая не была холодной, в результате чего российская техника не могла проехать по весенней грязи.
Украинцам повезло и потому, что Кремль сильно просчитался с оценкой способности украинцев к борьбе.
Как только Путин закончил свое телевизионное выступление, в котором рассказал о начале войны, по Киеву прокатился гул. Первая леди Украины Елена Зеленская рассказала, что перевернулась в постели, а мужа рядом с ней не было. Она встала и увидела, как президент Украины надевает костюм и белую рубашку без галстука.
«Что происходит?» — спросила она.
«Началось» — ответил Зеленский.
Зеленский созвал совещание своих главных советников. Они решили, что часть кабинета министров, включая тех, кто отвечает за оборону, останется в Киеве, а другие переедут в Западную Украину. Чиновники наблюдали, как камеры пограничного наблюдения передают видео с сотнями российских танков.
Целью захватчиков было проникнуть и захватить Киев. Когда в Киеве наступило утро, Зеленский начал говорить по телефону с мировыми лидерами, чтобы попросить о помощи. Через несколько часов он сел за стол и самостоятельно записал видео для украинского народа.
Руководителю Офиса Зеленского Андрею Ермаку позвонили из Кремля. Он услышал хриплый голос Дмитрия Козака, заместителя руководителя администрации Кремля, который родился в Украине, но давно вошел в ближайшее окружение Путина. Козак сказал, что украинцам пора сдаваться. Ермак выругался на Козака и повесил трубку.
Учитывая расположение российских сил вдоль границ Украины, украинский генерал Александр Сырский пришел к выводу, что, если россияне действительно нападут на Киев, их колонны будут продвигаться по двум или трем основным магистралям. В Кремле верили, что город будут защищать только слабые украинские силы, дезориентированные политическим хаосом в стране.
Чтобы защитить город, Сырский организовал два кольца войск, одно на окраинах, а другое в столице. Он хотел, чтобы внешнее кольцо было как можно дальше от внутреннего кольца, чтобы защитить центр города от обстрелов и удержать россиян от боев на подступах к Киеву.
Сырский разделил город и район на сектора и назначил генералов управлять каждым районом, создав систему подчинения. Тактические решения принимались офицерами на местах немедленно, без необходимости консультироваться со штабом.
Примерно за неделю до вторжения украинские военные переместили все командные пункты. Сырский также отдал приказ вывести военную авиацию, включая вертолеты и реактивные самолеты, с основных баз.
Однако если речь идет о танковых механизированных бригадах, то для обороны столицы была доступна только одна. Генерал Сырский приказал всем военным учебным центрам создать специальные импровизированные батальоны, а артиллерийские системы, обычно использовавшиеся для обучения, были доставлены в район столицы.
Сырский приказал своим артиллеристам занять оборонительные позиции за пределами города, на северо-востоке и северо-западе, в районах, которые, вероятно, столкнутся с натиском россиян.
Политическое руководство страны говорило гражданам, что войны не будет, но военные готовились к ней.
Украинцы держали свою подготовку в секрете. Высокопоставленный представитель Министерства обороны США заявил, что Вашингтон знал больше о плане вторжения России, чем о плане обороны Украины.
22 февраля Резников разговаривал по телефону со своим коллегой из Беларуси Виктором Хрениным, пообещавшим, что российские войска через белорусскую территорию не вторгнутся, дав слово офицера.
Через два дня после начала вторжения министры снова поговорили. Резников услышал нервный голос на другом конце провода. Белорусский министр заявил, что передает послание своего российского коллеги Сергея Шойгу: если Украина подпишет акт о капитуляции, вторжение прекратится.
Резников ответил: «Я готов принять капитуляцию с российской стороны».
Российские вертолеты Ка-52 «Аллигатор» низко пронеслись над Днепром. Они вылетели из Беларуси в Гостомель.
Виталий Руденко, командир базы Национальной гвардии, находившейся в аэропорту, недоверчиво поднял глаза.
«До последнего момента я в это не верил. Может быть, я не хотел в это верить», — сказал он.
Некоторые из средств ПВО, размещенных украинцами вокруг аэропорта, были уничтожены ударами. Сотрудник аэродрома, сын которого был завербован российской разведкой, раскрыл их местонахождение.
Наиболее боеспособный персонал базы был переброшен за несколько недель до войны в восточную часть Луганской области Украины вместе со своим оборудованием, покинув аэропорт и базу примерно с 300 солдатами, включая призывников, отбывавших обязательную военную службу в Украине. Многие никогда не видели боя.
Вертолеты кружили над аэропортом, как стая стервятников. Они открывали огонь по всему, что находилось в пределах досягаемости, по всем зданиям, по всем людям, как по военным, так и по гражданским.
Несколько украинских средств ПВО были перемещены за день до вторжения, поэтому они оставались нераскрытыми для россиян. Российские пилоты находились под шквальным огнем ракет класса «земля-воздух» и зенитной артиллерии.
Десятки гражданских служащих по всему аэропорту побежали в бомбоубежище. Другие прятались где только могли, в том числе и в канализации.
Украинские солдаты попали под постоянный огонь. Оказавшись в меньшинстве на территории аэропорта и столкнувшись с элитными российскими подразделениями, бойцы Национальной гвардии начали испытывать нехватку боеприпасов. Украинцы решили отступать.
Выход был хаотичным. Однако после отступления украинские силы открыли огонь по аэропорту из тяжелой артиллерии, которую они развернули за пределами периметра аэропорта, взорвав взлетно-посадочную полосу, чтобы предотвратить будущие посадки. Кроме того, поздно вечером 24 февраля два украинских бомбардировщика Су-24 пронеслись над аэропортом и разбомбили взлетно-посадочную полосу, причинив еще больший ущерб.
«Мы должны вернуть Гостомель», — сказал главнокомандующий ВСУ Залужный.
«Господин главнокомандующий, при всем моем уважении, у меня недостаточно сил, чтобы взять Гостомель», — ответил глава 72-й механизированной бригады полковник Удовиченко.
«Мы должны попробовать», — ответил Залужный.
Вместе с элитными украинскими подразделениями войска 72-й бригады несколько дней удерживали аэропорт, обстреливая его из артиллерии и блокируя российские войска, пытавшиеся покинуть объект. По словам украинских официальных лиц, Москва планировала перебросить тяжелую технику и дополнительные войска на грузовом самолете Ил-76, чтобы помочь наступлению, но не смогла сделать это немедленно.
«То, что они смогли штурмовать аэродром и взять его под контроль в течение нескольких часов, с одной стороны, сыграло негативную роль [для нас], — сказал генерал Сырский. — Но, с другой стороны, артиллерийский огонь, направленный на взлетно-посадочную полосу и места высадки, значительно задержал посадку и сорвал план захвата Киева, потому что теперь мы знаем, что в принципе противник выделил максимум до трех дней на захват Киева».
Последующие дни российские войска, находившиеся в пригородах Киева, пытались попасть в Киев, но застряли в колонне на десятки километров. У россиян были серьезные логистические проблемы.
В убежище под правительственным кварталом Киева Зеленский слушал отчет секретаря Совета национальной безопасности и обороны Алексея Данилова.
«Проблема в том, что все наши партнеры говорят, что нам будет очень трудно, что у нас почти нулевые шансы на успех», — сказал Данилов Зеленскому.
«Мы не получим большой поддержки в первые дни, потому что они будут смотреть на то, как мы способны защитить страну», — продолжил он.
Данилов также предупредил Зеленского о планах россиян его захватить или убить. Некоторые призвали Зеленского выехать в безопасное место.
У Кремля были основания ожидать, что Зеленский может уйти. Восемью годами ранее Виктор Янукович бежал в Россию. Российские лидеры видели в Зеленском комедийного актера, который не выдержит такого давления.
Но Зеленский остался.
«Послушайте, я живой человек. Я не хочу умирать, как любой другой человек, — сказал Зеленский. — Но я точно знаю, что если я буду думать об этом, то я уже мертв».
В первые часы и дни Зеленский и министры жили с постоянным чувством острого напряжения. Резникову, министру обороны, в конце концов пришлось обратиться к психотерапевту.
Зеленскому предлагали эвакуацию и западные лидеры. Но украинский президент понимал, что это привело бы к немедленному краху, поэтому отказывался.
«Я не пытаюсь удержаться у власти», — сказал Зеленский, объяснив это западным чиновникам. Зеленский подозревал, что некоторые из его иностранных собеседников просто хотели, чтобы конфликт закончился как можно скорее, а его администрация фактически сдалась России.
Ермак, глава Администрации президента, сказал, что в течение следующих недель он регулярно отправлял фотографии убитых украинских детей и разрушенных украинских домов на мобильные телефоны чиновников по всему миру. Девяносто процентов из тех людей, кто их получил, отреагировали, перезвонили и начали делать больше.
Украинцы всех возрастов, никогда не державшие в руках оружия, бросились на оборону страны после того, как официальные лица в течение первых дней вторжения раздали его. Некоторые украинские военные были не очень довольны этим решением, так как оно привело к инцидентам, когда свои стреляли в своих.
Но глава МВД Монастырский и Зеленский назвали это важным сдерживающим фактором не только для россиян, но и для потенциальных украинских перебежчиков.
В ночь на 25 февраля Зеленский вышел из своего бункера на улицу перед офисом президента, чтобы показать на камеру, что он никуда не убегает. Рядом с ним стояли премьер-министр, глава его политической партии, руководитель его администрации и еще один высокопоставленный советник. Премьер-министр поднял свой телефон, чтобы показать дату и время.
«Мы все здесь, — сказал Зеленский. — Наши войска здесь. Гражданское общество здесь. И мы здесь. Мы защищаем независимость нашей страны. Мы будем продолжать это делать».
Бои вокруг Киева были настолько интенсивными, что у украинцев почти закончились боеприпасы для 152-мм артиллерии.
Соединенные Штаты вооружили Украину портативным оружием, хорошо подходящим для партизанского сопротивления. Это означает, что американцы ожидали скорой победы россиян.
Россияне столкнулись с жестким сопротивлением украинских сил в городе Ирпень. Не сумев прорвать оборону Украины там, россияне решили сосредоточиться на продвижении в Киев через деревню Мощун. Там была самая опасная ситуация для украинцев, ведь взятие Мощуна означало бы проход на Киев.
Важным эпизодом обороны Киева был подрыв шлюзов на реке Ирпень с целью создать дополнительный барьер для россиян. Подразделения украинского спецназа проникли в тыл врага, чтобы подложить взрывчатку.
Были и другие примеры того, как украинцы разрушали свою инфраструктуру для того, чтобы создать препятствия для россиян.
Примерно на третью неделю марта россияне высадили десант на украинской стороне реки возле деревни Мощун.
Залужному сообщили, что украинским войскам, возможно, придется отступить из села, потому что у них больше нет сил и средств удерживать его.
«Мы будем искать силы и средства», — ответил Залужный.
Украинцы оттеснили россиян назад за реку, когда наступление Москвы начало захлебываться.
Российская артиллерия продолжала обстреливать деревню, заставляя украинцев прятаться среди трупов своих товарищей.
Генерал-лейтенант Анатолий Кривоножко, руководитель Центрального воздушного командования Украины, находился 24 февраля на больничном в Киеве с ковидом. Когда первые ракеты начали бить по украинским военным аэродромам и радиолокационным станциям, он вытащил трубку для внутривенного вливания и вызвал водителя. Он был нужен на своей базе.
Находясь в изоляции, Кривоножко работал дистанционно и готовился к возможному нападению России. Многие украинские истребители и средства ПВО класса «земля-воздух» были передислоцированы. В результате, когда попали первые ракеты, россияне часто били по пустоте. Украинцы создавали фальшивые цели для врагов.
Молодые пилоты взяли гранатометы и заняли позиции для защиты Васильковской авиабазы в часе езды к югу от Киева. Более опытные пилоты летали, зная, что эти полеты будут последними.
То, что Украина вообще сопротивлялась, удивило россиян и заставило их изменить тактику, сказал генерал Кривоножко. После первых волн российских самолетов в Украину летало меньше, и вместо этого Москва начала использовать больше крылатых ракет.
Украинские истребители, продолжавшие летать через несколько дней после вторжения, стали символами ожесточенного сопротивления украинцев.
«Все, особенно Россия, верили, что наша противовоздушная оборона продержится всего несколько дней. Если не несколько часов», — сказал подполковник Денис Смажный, главный специалист отдела подготовки зенитных ракетных войск.
Средства противовоздушной обороны оставались главной целью для россиян, и украинцы постоянно беспокоились о том, что диверсанты обнаружат их местонахождение.
Коллаборационисты отмечали некоторые места краской для направления авиаударов. Также они отправляли закодированные сообщения с координатами.
Российским военным сказали, что никаких систем противовоздушной обороны не будет. Они нагло ворвались в воздушное пространство и их уничтожали.
Полковник Леонид Хода, командир 1-й танковой бригады, проводил мобилизацию к северо-востоку от Киева в Гончаровском. До начала вторжения он перевез боеприпасы, топливо и продовольствие в замаскированные безопасные районы и рассредоточил свои войска вдали от базы в полевых условиях. Полковник даже попрощался со своей женой. Через несколько часов после начала войны казалось, что происходит худшее.
Российские войска пересекали границу с трех направлений в сторону Чернигова. Их план состоял в том, чтобы быстро захватить город и продвинуться на юг вдоль восточного берега Днепра в Киев в течение трех дней. Вместе с силами в Гостомеле россияне планировали зажать Киев в клещи.
Хода был со своей бригадой численностью около 2000 человек. Он покинул базу и поспешил на север, в Чернигов, чтобы создать передовой командный пункт. Его роты уничтожили несколько российских колонн. Атака остановила наступательные силы и дала украинцам критическое время, чтобы выстроить оборону и собрать собственные войска.
Украинцы старались загнать российские войска на узкие участки местности — непроходимые грунтовые дороги, поля и болота. Транспортные средства, остававшиеся на асфальте, стали мишенью для мобильных украинских войск. Мосты и переправы были заминированы и заблокированы.
Украинцы заставили россиян выбирать определенные маршруты, где их затем отрезали и взрывали. Эта стратегия вызвала восторг в Пентагоне.
Проблемой россиян было то, что они никак не могли съехать с дороги, так как у их младших офицеров полностью отсутствовала инициатива.
Старый советский способ ведения войны, когда командиры оставляли офицерам небольшую свободу действий для принятия решений, остался отличительной чертой российской армии. Это напоминало 1941 год, когда жизнь личного состава ничего не значила для командиров.
А вот украинские командиры научились от западных партнеров передавать полномочия по принятию решений по цепочке командования. Офицеры низшего уровня могли принимать решения без опоры на штаб.
Когда россияне заблокировали украинскую связь и спутниковые сети, многие офицеры остались без связи с солдатами на передовой.
Военные коммуникации были полностью парализованы. Украинской армии пришлось работать через информаторов.
Полковник Хода говорит, что решение Зеленского остаться в Киеве усиливало боевой дух украинской армии.
Российские военно-воздушные силы сначала доминировали в небе над Черниговом. Только в середине марта бригада Ходы получила западные ПЗРК, что позволило им сбивать российские самолеты.
С помощью грубой силы и количественного превосходства россияне сумели прорваться южнее Чернигова и почти окружить город.
Кульминацией боевых действий стали события в деревне Лукашовка. Россияне собрали целую батальонную тактическую группу численностью около 750 военнослужащих и составили боеприпасы между стенами старой православной церкви. Российская бронетехника наводнила деревню. Там было около семи танков, 19 боевых машин пехоты и 12 или 13 бронетранспортеров, грузовики.
Решение России сосредоточить там войска было ошибкой.
Используя небольшие группы, украинцы вышли и уничтожили один или два танка, одну боевую машину пехоты, часть личного состава. Остальное сделала артиллерия. Большая часть российского оборудования была сожжена.
Россияне потеряли слишком много людей, танков и боевых машин — и у них больше не было достаточных сил, чтобы продвинуться в сам Чернигов. Их материально-техническое обеспечение было перегружено.
Россияне действовала нагло и глупо. Шли дни, и украинские командиры, следившие за российскими коммуникациями, начали ощущать смену тона среди российских солдат. Энтузиазм превратился в панику и разочарование. Киев держался, а проблемы России нарастали.
В конце марта Россия объявила, что ее войска переориентируются на Восточную Украину. Через несколько дней они начали отступать.
Спасая Киев, Украина отстояла свою независимость как суверенное государство. Но Россия продолжает оспаривать границы этого государства на юге и востоке страны.