«Лукашенко забрал у меня дом и родину». Тридцатилетние — о жизни при одном президенте

«Свабода» поговорила с белорусками, родившимися в 1994 году, когда на первых президентских выборах победил Александр Лукашенко. Все они сейчас живут за границей и попросили сохранить анонимность, так как беспокоятся за судьбу родителей, оставшихся в Беларуси.

01.07.2024 / 08:42

Иллюстративный коллаж: «Свабода»

Рожденные в 1994-м

В каком возрасте осознали, что в вашей стране не меняется руководитель, и как к этому отнеслись?

Марта: в 2010 году, когда происходили достаточно масштабные протесты. Я не следила за тем, который раз уже Лукашенко объявил свою победу и сколько раз подряд по закону вообще можно занимать президентский пост. Я видела реакцию общества, и до меня дошло, что это уж точно нездоровая во всех смыслах ситуация: быть у власти столько лет подряд.

Яна: Знать, кажется, знала, но истинное осмысление того, что в стране не просто «что-то не так», а что это режим человека, застрявшего в должности, произошло в конце 2005 года. Знакомые завели меня в офис БНФ на (тогда) Варвашени: много белорусского языка, пластинки, диски, ну и главное — символика, которой, кажется, раньше не видела. Я спросила у подруги, что это за место, и она как-то коротко сказала, что наша страна не свободна, а это место оппозиции, здесь можно найти то, что власти запретили… Потом началась избирательная кампания 2006 года. Я наблюдала за ней с большим восхищением и надеждой, но тогда же осознала, что в нашей стране выборы с другим «результатом» не проходят. После этих событий интерес не пропал.

Катя: Примерно до 20 лет я никогда не интересовалась политикой своей страны. После выборов 2020 года я только начала углубляться во все, что происходит в Беларуси, и понимать, как все эти годы нас просто травила эта власть и на это никто не может повлиять.

Агата: Я осознала, что глава государства не меняется и разве не поменяется добровольно, когда состоялись выборы президента в 2006 году. Мне было тогда почти 12 лет. Скорее это было понимание, так как я росла у родителей, которые были всегда против Лукашенко и часто объясняли мне, что происходит в стране.

Как могла бы сложиться ваша жизнь, если бы не Лукашенко?

Марта: Мне сложно судить о том, что бы было, если бы его никогда не выбирали —слишком много переменных, и ретроспектива ограничена. Если бы не Лукашенко, думаю, у меня не было бы травмы свидетеля, проблем с гневом и последующей терапии. Я бы не плакала по ночам, глядя на фотографии моего родного города, который стал мертвым. Я бы не волновалась за своих близких, живущих в стране. Шансы на бесконечные карьерные и образовательные возможности ЕС вместе с отсутствием бюрократии и другим отношением к моей национальности бы сильно выросли. И у меня все еще было бы место, куда я могла бы вернуться. Альтернативных реальностей бесконечное количество, включая худшие. Но я верю в то, что было бы просто легче, свободнее и богаче жить.

Яна: Может, без Лукашенко моя жизнь не была бы такой политизированной. С другой стороны — вся предыдущая история очень хорошо накладывалась на мое взросление и так называемый подростковый бунт. Поэтому, возможно, если бы не было Лукашенко, этот бунт был бы направлен против кого-либо или чего-либо другого.

Катя: Я очень люблю свою страну, я там выросла, там остались все, кого я очень люблю и по ком скучаю. К сожалению, из-за Лукашенко сейчас я боюсь ехать домой. Страх, что меня посадят по причине моих взглядов на власть, очень велик.

Агата: Если бы не Лукашенко и его непрерывная власть, я бы продолжала жить в своей стране на своей земле, не боясь больше никогда не увидеть своих родных и некоторых друзей. Думаю, у меня бы было больше людей в среде, для которых единственный язык — белорусский, и наверное в свое время я бы меньше слышала от одноклассников, что белорусский язык — колхозный. Еще, наверное, я бы все же получила образование в родной демократической стране, занималась бы языкознанием, и это было бы не менее престижно, чем работа в айти. В Беларуси я обучалась по специальности «белорусская филология», но ушла оттуда в 2016 году, так как моих родителей начали вызывать в деканат из-за моего участия в шествии на День Воли. Университет в Беларуси так и не закончила, так как тогда решила, что я завязала с белорусским образованием, по крайней мере пока не изменится система образования и вообще не произойдет изменений в сторону демократии.

Что 30-летнее президентство Лукашенко забрало у вас? А что дало?

Марта: Президентство Лукашенко забрало у меня дом и родину, дало понимание того, что некоторых людей невозможно назвать людьми. Ни любви, ни жалости — как у них ко мне, так и у меня к ним.

Яна: На данный момент, наверное, забрало возможность посетить родной город Минск и родственников там. А с другой стороны, дало то, что дало. Большинство друзей и знакомых в моем кругу — это люди, с которыми я познакомилась благодаря углублению в белорусскую культуру, политическую ситуацию.

Катя: Мне власть ничего не дала за эти 30 лет моей жизни, только отобрала дом и близких.

Агата: Его 30-летнее президентство забрало у меня, во-первых, родной дом. После переезда ко мне в квартиру приходили сотрудники КГБ с обыском, и теперь я не могу вернуться в Беларусь. Также забрало чувство базовой безопасности, так как приходилось жить в условиях, когда ты не можешь называть вещи своими именами, когда каждый боится смело высказаться, ведь это же началось задолго до 2020 года. А из того, что дало — так это осознание, что не нужно ждать какого-то спасения, а каждому следует брать ответственность за свое будущее в свои руки. Только так вместе можно победить зло.

Жили бы вы за границей, если бы в Беларуси менялись президенты?

Марта: Да, но тут надо понимать особенности моего характера: мне нравится выходить из зоны комфорта и познавать новое. Если бы я родилась где-нибудь во Франции, я бы не смогла бы прожить там всю свою жизнь тоже. Ситуация с Лукашенко просто ускорила мой переезд.

Но важно понять одно: если ты живешь один за границей, тебе греет душу мысль о том, что если что-то пойдет не так, ты можешь вернуться домой. Я не могу. Эта критическая разница давит и одновременно дает стимул забыть о «прошлой жизни» и строить новую уже в ЕС без оглядки на что-то.

Яна: Думаю, что не жила бы за границей. По крайней мере, основным пунктом возвращения оставался бы Минск.

Катя: Пока не переехала в Украину, меня не беспокоила политика. Только в Украине я поняла, что все эти годы жила как в тюрьме. Многие спрашивают у меня до сих пор, в чем разница между Украиной и Беларусью, я им рассказываю анекдот про двух овчарок.

На границе жили две овчарки и одна из них решила посмотреть, как в Беларуси живется. Прошло пару недель, и она вернулась назад, а у нее и спрашивают:

— Чего назад пришла?

— Здесь хотя бы гавкать можно.

Есть ли в вашем окружении (семья, друзья, близкие) сторонники Лукашенко?

Марта: Подозреваю, что моя бабушка все еще смотрит на него сквозь розовые очки, но мы не обсуждаем эту тему с ней. Ей уже давно за 80, и нам проще обойти этот острый угол. С остальными, кто был в моем окружении и поддерживал Лукашенко, я давно перестала общаться.

Яна: Нет. Помню только случай во время референдума 2004 года. К родителям в гости пришли друзья, и один сказал, что проголосовал «да», то есть за то, чтобы Лукашенко мог переизбираться неограниченное количество раз. Мои родители тогда очень на него возмутились. Но были и есть много знакомых, которые просто пытаются жить так, чтобы никак с белорусской политикой не сталкиваться и не разговаривать о ней.

Катя: Моя мать работает на госслужбе более 30 лет, и эта тема никогда не поднималась в нашей семье. На данный момент вся моя семья проживает в Беларуси и не поддерживает режим, просто доживают до пенсии.

Агата: Среди близкого окружения у меня нет сторонников Лукашенко. Но некоторые далекие родственники и знакомые (одноклассники и одногруппники, например) до сих пор поддерживают Лукашенко.

Воспринимали ли вы Лукашенко как погоду, как то, на что невозможно влиять?

Марта: Если честно, я до сих пор его так воспринимаю. На него может повлиять или пуля, или инфаркт, или смерть российского патрона (во всяком случае, в нынешних реалиях). И все эти факторы, очевидно, не особенно находятся под влиянием народа или правительства в изгнании.

Яна: Ничто не вечно, включая Лукашенко. Рано или поздно ситуация изменится. Конечно, могу вспомнить несколько периодов, когда хотелось махнуть рукой. 2015 год или 2022, когда началась война в Украине и стало ясно, что пока война не закончится ее победой, то и изменений внутри Беларуси ждать впустую. То есть эти моменты скорее были показателем определенного застоя, но случился 2020-й, от которого я тоже не ожидала произошедшего. Перед ковидом я была уверена, что пройдут такие же выборы, как в 2015-м. А после дождя выходит солнце, так что когда закончится Лукашенко, главное — не потерять этот момент, спасти, что еще останется от Беларуси, и проработать/реформировать его наследие.

Агата: Не было восприятия этого человека как погоды, так как я уверена, что и на него возможно повлиять, просто нужно знать как. Но никогда и не было веры, что он просто возьмет и уйдет со своего поста.

Какой вы видите Беларусь без Лукашенко?

Марта: Той, о которой действительно без сарказма можно будет сказать «Беларусь для жизни». Пока она только для несвободного унылого существования по указам самопровозглашенных небожителей.

Яна: В Беларуси без Лукашенко будет очень много работы, чтобы исправить все, что случилось во время Лукашенко. Хочется, чтобы была активная политическая конкуренция, настоящая социальная политика, открытые границы, отсутствие цензуры, хорошие условия для ведения бизнеса или развития культурных проектов.

Катя: Я очень надеюсь, что Лукашенко скоро умрет и все его соратники уйдут! Пусть к власти придет человек, который сможет поднять нашу страну, она же такая чудесная! Я очень хочу свободно ездить к маме в гости и показать своим детям, где росла их мать.

Агата: Я вижу свободную Беларусь без Лукашенко только в условиях отсутствия влияния России. С возрождением белорусского языка и культуры, с хорошими условиями для бизнесменов и развития экономики. Я уверена, что у Беларуси есть огромный потенциал, чтобы стать достойной развитой европейской страной.

«Никому не говорит, чей сын». Как в Пекине учится Коля Лукашенко

Разбитые мечты и алмаз Минска: провалы мегапроектов Лукашенко

Лукашенко не поверил Рыженкову. Петкевич выглядит противовесом Крутому. А Крутой — большая загадка

Nashaniva.com