Летом границу с Украиной перешел старший лейтенант пограничной службы ФСБ России Илья Богданов.
Он вступил в ряды одного из добровольческих батальонов и участвовал в боях против вооруженных сил ДНР. В интервью Илья Богданов рассказал об отношении к России и Путину и о том, чего на деле стоит заключенное в начале сентября перемирие.
— Когда вы перешли границу?
— Границу я перешел в начале июля. У меня как раз начался отпуск. Я пришел с командировки, был 36 суток в море. Я работал госинспектором по государственному контролю в сфере охраны морских биологических ресурсов. Еще зимой я хотел поехать в Киев и участвовать в событиях на Майдане Незалежности, но не позволяла государственная служба и наличие девушки на тот момент. До Москвы я долетел за счет государства, по воинским перевозочным документам (они компенсируют проезд, когда едешь в отпуск), а дальше поездом в сторону границы. Границу я пересек легально и поехал в Киев. Меня никто не встречал и знакомых в Украине не было, поэтому в Киеве я снял квартиру посуточно и пошел искать штаб батальона «Азов». Его я выбрал, потому что ультраправый батальон, своя компания. Я его не нашел, контактный телефон, который я разыскал, не отвечал.
— Как нашли пункт записи добровольцев?
— Я пришел на Майдан, проходил там полдня в поисках к кому подойти, но там был контингент исключительно из конченных маргиналов. В итоге все-таки подошел к палатке с надписью «штаб». Там состоялся разговор с какими-то псевдолидерами, у них хватило мозгов вызвать СБУ. Меня забрали и проверили искренность. В СБУ беседы прошли нормально, спокойно. Затем я все-таки нашел штаб «Азова», за меня поручились из России правые, Роман Железнов, который тоже сейчас в Украине, но все равно меня не взяли. Я пошел в другой батальон служить, неофициально.
— Батальоны — это профессиональные военные?
— В батальонах этих есть профессионалы, но в основном добровольцы. Я здесь видел много мужиков, которые с гражданки прошли подготовку, обкатались в боях и теперь дадут фору профессиональным военным тем же, если они без боевого опыта. Ни копейки за службу я не получил. Одеться мне помогли волонтеры. Тяну на отпускных с России. С едой все норм, хватает. Сейчас меня вообще перевели в армейские подразделения. Меня здесь восстановили в звании. Я так же ношу старлейские погоны.
— Вы успели поучаствовать в боевых действиях?
— В бою был, впечатления как и раньше. Это мое, мне это нравится. При АТО запомнилось, как вывезли с Новоекатериновки и Комсомольского человек 170 военных, отходящих кучками из-под Иловайска. Когда ездили по нам минометы, и мы даже до Новокатериновки не могли заехать. Запомнилась безграмотная Нацгвардия в Комсомольском — эти вояки, бросающие оружие, технику и форму, бегущие кто куда. В окружении не был, очень хотел туда попасть, я вообще стремлюсь в любой … попасть, но не судьба. А вот плен нежелателен, потому как это унижение и все такое. Лучше смерть. Смерть — лучшая советчица, мотиватор жизни и вообще нормальный процесс. Умер в свой срок и пошел дальше развиваться в космосе. Я верю, что все происходит своевременно, и смерти не боюсь.
— Насколько стороны конфликта соблюдают перемирие?
— Перемирие не соблюдается абсолютно. Скоро снова начнется активная фаза боев, я думаю, мой батальон будет защищать Днепропетровск через пару недель в октябре
— Многие говорили, что их заставила поехать воевать за ДНР и ЛНР история в Одессе, а что заставило вас?
— История в Одессе меня особо не трогает, спалили шавок и поделом. Но вот мое окружение, даже мой самый близкий лучший друг, воюют сейчас за ДНР. Честно говоря, после его сообщений у меня башню окончательно и сорвало, и я уже на 100% понял, что поеду в Украину. Я понял, что это путь моего сердца. А так это их выбор, я никого не осуждаю, просто сейчас мы не общаемся.
— А кто именно воюет в ДНР из Владивостока?
— Мой лучший друг Федя и Олег, с которым я тоже общался с июня, воюют за сепаратистов. Мы общались с 14 лет. Вместе мечтали о революции. Хотелось бы с ними встретиться, хотя знаю, что разговора не выйдет, а будут трупы. Хотя еще месяц назад могли созваниваться. Еще там же воевал тот парень, который меня в движуху привел. Он очень разочаровался. Сейчас вернулся, я его звал со мной ехать, но он с казаками поехал, они ему и проезд оплатили.
— Вас не смущает перспектива убивать своих земляков?
— Перспектива убивать земляков-идиотов меня привлекает больше, чем сепаратистов из Украины, поскольку наемники из России более осознанны в своем выборе и несут большее зло.
— Чем вы занимались до Украины?
— Я учился. Потом служил оперуполномоченным в Республике Дагестан и государственным инспектором в Приморском крае. В Дагестане занимался оперативной работой, ходил в пограничные наряды, на блокпостах старшим заступал, в различных спецухах принимал участие со взаимодействующими органами и спецназом. Я служил на боевой заставе в горах. Участвовал в КТО. У меня есть удостоверение участника боевых действий. Потом строил карьеру. Работал госинспектором РФ по государственному контролю в сфере охраны морских биологических ресурсов владивостокской специализированной инспекции. Я закончил Хабаровский пограничный институт федеральной службы безопасности РФ. По специальности я оперативник ФСБ, просто когда по связям перевелся в Приморье, поменял должность по своему желанию.
— Как вы относитесь к Путину и к России?
— Путин — антинародный царек, а Россия моя любимая страна, Родина. Но на данный момент она большой кусок бесполезной территории. Русские — народ с большим потенциалом, действующие от сердца, но опять же на данный момент это очень зомбированная деградирующая масса.
— Чего ждете от конфликта в Украине?
— То, что Украина победит, я уверен, это факт. От этого конфликта я жду зарождения нового государства и сплочения нации, в общем — позитива и развития. Война в Украине — это далеко идущий процесс, это зарождение чего-то нового, чего еще не было в истории. После войны хочу семью, дом, детей замутить, все устроить и дальше воевать. География конфликтов широкая, но предпочтение, конечно, против совковой Рашки. Не думаю, что тут все закончилось. Майдан был февральской революцией, впереди октябрь.
— Вы считаете, что вы изменили присяге?
— Плевать я на нее хотел. Я и давать-то ее не хотел. Я в 2005 году очень верующим человеком был. Меня даже «клянусь» смущало. После того как я уехал, родных вызвали в военную прокуратуру и ФСБ. Обысков не было, но у них позабирали мои вещи, удостоверение забрали.
