О возможных названия станций на третьей и четвертой линиях минского метрополитена мы поговорили с культурологом, знатоком истории столицы Сергеем Хоревским.
СХ: Если говорить о станциях метро, то начинать нужно с первой линии. Например, никто никогда не догадается, к чему привязано название станции метро «Московская».
«НН»: Расскажите.
СХ: Раньше это был автовокзал «Московский». Сегодня кинотеатр «Москва» совсем в другой стороне, улица Московская, где еще остался один дореволюционный домик, абсолютно в другом уголке Минска на станции «Институт культуры». Человек, который первый раз в Минске и пытается разобраться, где тут Московский район, где станция метро, а где Московская улица, оказывается в тяжелой ситуации. Это абсолютный абсурд.
Есть старый анекдот про площадь Ленина, которую так не смогли за эти годы переименовать. Как в Минске найти площадь Ленина? Ширину Ленина умножить на длину Ленина.
«НН»: А вторая линия?
СХ: Ну, то же самое! Запутались с нашей идентичностью и идеологией. Это касается и названий улиц, и названий станций.
Думали-думали-думали и не придумали ничего лучше станции метро «Спортивная». И что там спортивного? Почему не на «Минск-Арене» «Спортивная»? Абсолютное размывание смыслов. А что такое «Пролетарская»? Это значит, что где-то должна быть и «Крестьянская».
«Молодежная», а где тогда «Пенсионерская»? Что означают эти названия? Они абсолютно не привязаны к местности. Такое впечатление, что есть задача создать максимально никакие названия. Существует страх как-то самовыразиться. Страшно боятся этой истории.
Вот давайте опросим сто первых человек в Минске и спросим, кто такой Фрунзе, в честь которого названа станция метро. Никто же не ответит. 25 лет назад люди еще помнили, кто это такой. Михаил Васильевич Фрунзе, который два месяца был первым минским милиционерам, а после возглавил Военную академию. Держание за такие вот старые имена, символы, без них регулярного воспроизводства в медиа, в пропаганде, в школе, оно умирает. Никто не скажет также, кто такой Володарский В., как его называли и чем он был хорош. Это факт.
«НН»: А как раньше давали названия улицам?
СХ: Они образовывались сами. Официальные названия улиц — это очень позднее явление, оно возникло лишь в конце XIX века. Народ всегда рассуждал логически. Улица, которая идет на кладбище, — это Цвинтарная, к костелу — Костельная, за мечетью — Замечетная. Если жили рыбаки, то Рыбацкая. В Минске был прекрасный переулок Лодочнsый. Я сам помню, что там в каждом доме было по лодке. Теперь же названия не несут никакой нагрузки.
«НН»: Давайте теперь обратимся к третьей линии метро. Будем идти по порядку. Станции на пересечении улиц Заславской, Мельникайте и проспекта Победителей предлагают присвоить название «Профсоюзная».
СХ: Это древний район, где 600 с лишним лет жили татары. Есть прекрасно задокументированная история татар в этом районе со времен великого князя Александра. Все известно!
Мечеть на месте гостиницы «Юбилейная» простояла на одном месте 500 лет! Сначала деревянная, после каменная, была взорвана при Машерове без причины. Этот квартал в разные времена назывался Татарский конец, Татарская слобода, Татарские огороды.
«НН»: И тем более, что профсоюзы ассоциируются скорее с Дворцом профсоюзов на Октябрьской площади.
СХ: Да! А во-вторых, они там сегодня сидят, а завтра уже сидеть не будут. Наша недавняя история свидетельствует, что без проблем можно разрушить музей Великой Отечественной войны, можно разрушить автовокзал «Московский». А мы будем голову ломать, при чем здесь профсоюзы внутри одного из самых древних районов Минска. Идем дальше.
«НН»: Станции на пересечении улицы Кропоткина и проспекта Машерова присвоить название «Свислочь».
СХ: Знаете, с той стороны как раз не Свислочь, а Переспа впадает в Свислочь. Свислочью можно назвать любую станцию, ближайшую к реке. Сегодня эти станции пересекают реку трижды, а будут пересекать, пожалуй, раз десять. Само по себе название нормальное, нейтральное. Но почему оно именно там, а не ниже или выше, вопрос. Переспа — это древняя деревушка, которая была на том месте, есть такая речушка.
«НН»: Кажется, и автобусная остановка «Переспа» имеется.
СХ: Да. Именно с этим пятачком, где над речкой Переспа Сторожовская гора возвышается, связывают легенду о Менеске. Якобы именно там находилась его мельница. Почему бы не назвать «Млын Мянеска»? С этого имени начинаются любые книжки про наш город. Как в Киеве Кий, Хорив и Лебедь, как в Вильнюсе — волк Лиздейки. Так у нас Менеск.
Лучшие варианты, чем «Свислочь» — это «Переспа», «Млын Мянеска», «Сторожевка».
«НН»: Станции на перекрестке улиц Максима Богдановича и Веры Хоружей присвоить название «Кірмаш».
СХ: «Кірмаш» — это название сегодняшнего магазина. Он в разное время назывался то «Звездочка», то «Генерал», сейчас «Кірмаш». Послезавтра магазин снова переименуют. Это район на территории бывшей деревни Комаровка. Это и Комаровское болото, которое тянулось вплоть до площади Якуба Коласа. Знаменитый Комаровский лес. И рынок сегодня здесь «Комаровский».
«НН»: Так и местные жители называют этот район только «Комаровкой».
СХ: Абсолютно. Кто из тех, кто живет в Минске, кто бывает в Минске, не знает, что такое Комаровка? У деревни Комаровка была очень интересна и конкретная история, кому она принадлежала, кто там жил.
«НН»: Станции на перекрестке улиц Максима Богдановича и Сурганова присвоить название «Парк Дружбы народов».
СХ: Раньше там была первая в Российской Империи болотная станция. Это такой научно-исследовательский центр, подозреваю, не первый в мире, по изучению болот. Флоры, фауны, лекарственных качеств. Действительно уникальная станция. Может быть, назвать «Болотная станция» сегодня и не очень хорошо.
«НН»: В Москве есть же Болотная площадь.
СХ: Хотя лично я бы назвал. И не вижу здесь никаких противоречий. Парк Дружбы народов назван довольно случайно, он может быть переименован 20 раз — это факт.
«НН»: Имя Ивана Мележа предлагают дать станции на пересечении улиц Богдановича и Халтурина.
СХ: Было бы лучше там упомянуть Цнянку. Название озера, села Цнянки легко ложится в любой рот. И понятно к чему она привязана. Халтурин — мало кто знает о нем. Я знаю, но рассказывать не хочу, что это российский народоволец. Я очень против персонализации городской ономастики. За редким исключением — Колас, Купала, Богданович.
Бывают такие анекдоты, как улицу Танковую называют улицей имени Максима Танка. Хотя Танк там не жил, там жил Василь Быков! Эти привязки иногда абсурдные.
«НН»: «Зеленый Луг»?
СХ: Хорошее название.
«НН»: Далее «Логойская»…
СХ: Куда интереснее было бы назвать «Логойский тракт». Кстати, это хороший повод вспомнить, в честь каких городов у нас названы станции метро. У нас есть «Могилевская», но почему-то нет ни «Брестской», ни «Гродненской», ни «Гомельской». Когда появляется «Логойская», то возникает вопрос, а чему нет «Полоцкой», «Новогрудской»? Конкретно это привязано к Логойскому тракту, не понимаю, что мешает назвать именно так. Почему именно «Логойская», таким макаром можно назвать и «Докшицкая», и «Бегомльская», туда же эта дорога также ведет.
«НН»: Теперь переходим на четвертую линию метро. Станции на пересечении улиц Голодеда и Ташкентской присвоить название «Чижовка».
СХ: Отличное название. Есть в этом смысл.
«НН»: На пересечении улицы Малинина и проспекта Рокоссовского будет станция «Озерная».
СХ: А почему «Озерная»? Что мешает назвать «Серебрянкой», что сжимает горло? Это же на слуху у всех минчан не одно десятилетие. «Серебрянка» — что может быть лучше?
«НН»: «Шейпичи» предлагаются на пересечении Плеханова и Рокоссовского.
СХ: Классное название. Шейпичи — это древнее название. Очень интересный район, где после войны образовалась коммуна демобилизованных людей. Они там без всяких разрешений построились, оставались, не платили налоги, не платили за электричество. Это очень хорошо описано у Томаса Бона «Новые Шейпичи: ничейная земля или плутовской роман?». Как впоследствии при Хрущеве оказалось, что существует целый район, где нет никакой власти, а люди справляются сами. Это прекрасное название.
«НН»: Вот мы уже говорили о Серебрянке, а станцию метро с таким названием предлагают назвать на перекрестке улиц Кошевого, Ванеева, Тростенецкой и проспекта Рокоссовского.
СХ: А почему не назвать «Тростенецкая»? Это направление в сторону деревень Малый и Большой Тростенец. Как доехать до будущего Тростенецкого мемориала? До станции метро «Тростенецкая».
«НН»: Может, боятся негативной окраски?
СХ: Бояться могут только закомплексованные идиоты. В старых европейских городах есть и улица «Свиная», где кололи свиней, и «Козья». Это объясняет, где что происходило. Неправильно строить гламурный город, где тебе ничего ни о чем не напоминает. Я считаю, что обязательно нужно настоять на названии «Тростенецкая». И это будет правильно.
«НН»: Станция «Долгобродская».
СХ: Великолепное название. Есть огромные исследования о минском Долгом Броде.
«НН»: Мы уже затрагивали с вами эту тему. Название «Рабочая» предлагают дать станции на пересечении улиц Уральская и Фроликова.
СХ: Есть «Пролетарская», то думают, пусть будет еще и «Рабочая». Абсолютно нелепое название. Там недалеко есть Слепянская водная система. Когда-то недалеко было предместье «Три корчмы». Я думаю, что над этим названием надо подумать.
«НН»: «Ботанический сад».
СХ: Нормально. Мне всегда нравится это с меркантильной позиции. Ты ищешь Ботанический сад — едешь на станцию метро «Ботанический сад».
«НН»: Видимо, то же самое и к «Печатной» можно отнести.
СХ: С одной стороны — да. А с другой — Дом печати существует с 1932 года. Поэтому название «Дом печати» лучше. 80 с лишним лет все минчане знают, где стоит Дом печати. А назови «Печатная», я не уверен, что все с ходу поймут. Перемудрили. «Дом печати» — хорошее старое название.
«НН»: На перекрестке улиц Максима Богдановича, Орловской и Сурганова будет станция метро «Максима Богдановича».
СХ: В градостроительном плане, транспортном — это очень важный пункт, который легко связывается и с проспектом, и с кольцевой. Тысячи людей проезжают там ежедневно. Если бы там была станция имени Максима Богдановича, а еще, может быть, какой-то мемориал, где были бы отражены сюжеты творчества поэта, это было бы очень правильно.
А еще параллельно Орловской начинается древний Сморговский тракт. Можно и так назвать, пусть бы было зафиксировано эта историческое название.
«НН»: «Старовиленский шлях», пожалуй, вопросов не вызывает?
СХ: Великолепное название.
«НН»: «Веснянка»?
СХ: Тоже нормально. Почему и бы нет?
«НН»: Ну и последняя — это «Олимпийская» возле «Минск-Арены». Олимпиады у нас не было, а станция метро будет.
СХ: Если кому-то хочется, то почему нет? Но это такие отрыжки Олимпиады-80 для людей с Москвой в голове. «Минск-Арена» куда более логично. Я вот приехал из Щучина или Мозыря, раз в пару лет бываю в Минске, и мне надо на «Минск-Арену» билеты купить. То, что «Минск-Арена» в течение ближайшего поколения останется «Минск-Ареной» — это факт. А будет ли у нас в течение ближайшего поколения Олимпиада? Вряд ли.
«НН»: Какой вывод напрашивается после ознакомления с этими названиями?
СХ: Когда у нас болит зуб, то мы идем не к гинекологу, не к окулисту, а к стоматологу. Есть отличные специалисты, которые годами занимались этой тематикой — Иван Сацукевич, Владимир Денисов и многие другие. Почему бы не составить такой совет доверия и не поручить им разработку? Ведь когда начинают голосовать все подряд — это не тот случай. Это как голосовать в детском саду, что есть: мороженое или гречневую кашу? Результат ясен. Я бы поручил это комиссии, чье решение было бы окончательным.
