«Стоим мы перед будущим нашим…»
2 июня 1916 года в газете Homan появилась статья И. Мелешко «Наши соседи». Сначала автор отмечал: «Один за другим выступают угнетенные народы России, заявляя перед всем миром, что в дальнейшем прежнего гнета они терпеть не намерены». Затем сообщал, что «известную телеграмму» на имя президента Соединенных Штатов Вудро Вильсона — вслед за белорусами и литовцами — подписали и представители латышей. И наконец констатировал: «Выступление латышей увеличивает число народов, которые полностью или частью уже освобождены из-под российской власти и обратно возвращаться под нее не хотят».
Далее И. Мелешко писал о том, что Латвия, особенно Рига и Либава, стали местом работы и жительства многих белорусов и литовцев. Кроме того, латыши «держат в своих руках ключи к Балтийскому морю», а «выход к морю — это важнейший вопрос экономической жизни». К Балтийскому морю, напоминал автор, из Беларуси ведут две железные дороги (в Либавский и Рижский порты) и «наряду с Неманом, который вливается в море на литовском берегу, извечный водный путь — Двина». «Как Днепр с его притоками — Березиной и Припятью, — развивал свою мысль И. Мелешко, — соединяют нас с Украиной и Черным морем, так Двина связывает наш Край с латышами и Балтийским морем, — и таким образом мы имеем выход на две стороны света».
Это взгляд экономиста на ситуацию, в которой оказалась частично избавившаяся от российского господства Беларусь. Но это и взгляд политика, который завершает статью такими словами: «Так от Балтийского до Черного моря связываются одна с другой земли, которые частью уже оторвались от России, частью ждут освобождения от ее господства, но которые перед всем светом заявили, что московский гнет перешел все пределы, и сообща, плечо к плечу добиваются новой, лучшей доли для себя».
Уверенный в том, что Беларусь «уже не вернется в былую неволю», И. Мелешко — как и Антон Луцкевич, председатель нелегального Белорусского Народного Комитета, — 11 июня 1916 года представил членам этой институции проект реферата белорусской делегации на Лозаннской конференции народов России. Делегаты — а ими были Иван Луцкевич и Вацлав Ластовский — должны были изложить участникам конференции белорусское видение послевоенного устройства региона, который позже назовут Центрально-Восточной Европой. Правда, в документе речь шла лишь о восточной части региона. Луцкевич писал: «Вольная Беларусь в федерации со свободными соседними народами, своего рода «Соединенные Штаты» от Балтийского до Черного моря — вот, в широком понимании и отдаленной перспективе, политический идеал, на котором сходятся белорусы всех партий, всех политических направлений».
Новое состояние вещей
В высказывании И. Мелешко о том, что порабощенные Россией земли «сообща, плечо к плечу добиваются новой, лучшей доли для себя», проявилась своего рода суггестия. В действительности не было ни согласия, ни дружбы.
Если прибегнуть к термину Юрия Туронка «нежеланных республика», то Беларусь как субъект международного права была нежеланной или не совсем желанной для всех ее соседей без исключения. Все соседи претендовали если не на всю Беларусь от Белостока до Смоленска (крайние польские националисты), то на ее части. И все они хоть что-то и на какое-то время да получили: Украина от немцев — наше Полесье, Литва от немцев и большевиков — значительную часть Гродненской и всю Виленскую губернию, Латвия — от большевиков — три уезда Витебской губернии, в том числе волости с преимущественно белорусским населением. А Польша и большевистская Россия год с гаком вели, говоря словами Ленина, войну за Литву и Беларусь. Неизвестно, как сложилась бы судьба самой Польши, если бы на помощь ей не пришла Антанта, в первую очередь Франция, которая помогла и оружием, и военными.
К ноябрю 1920 года ситуация в Центрально-Восточной Европе в основном стабилизировалась. Украина была располовинена, ей пришлось (до следующего прихода немцев) отказаться от нашего Полесья. Литовскому правительству после «бунта» Люциана Желиговского пришлось перебраться в Ковно и забыть о маячившей в грёзах литовско-украинской границе под Бельском, Пружанами да Выгоновским озером (Вильну да малую часть бывших Виленской и Гродненской губерний в 1939-м и 1940-м гг. Литве подарит Сталин).
Несмотря на то, что 12 октября 1920 года Москва и Варшава подписали прелиминарные условия мира, Антон Луцкевич не считал, что вопрос о послевоенном устройстве Центрально-Восточной Европы уже решен. Более того, он предвидел, что военный успех Польши со временем может привести эту страну к катастрофе. Он считал, что у Польше есть шанс избежать катастрофы. И он вернулся к своей идее Соединенных Штатов от Балтийского до Черного моря. Интернированный польскими властями в варшавском отеле «Саский», он пишет брошюру «Усходняе пытанне і Беларусь» [«Восточный вопрос и Беларусь»]. По-польски. Для поляков.
Польский шанс избежать катастрофы
Луцкевич был уверен, что «итог всеобщей войны, которая завершилась Версальским трактатом, не устранит вероятности новой всемирной войны». Он видел, что побежденная Германия стремится к новому сближению с Россией. И с этим должны считаться все нации и вновь созданные государства, «волею судьбы оказавшиеся между двумя… колоссами». В первую очередь с этим должна считаться Польша. Никакой польско-российский и польско-немецкий союз Польше не поможет, поскольку Германия не потерпит у себя под боком Польшу, стремящуюся избавиться от статуса аграрно-сырьевого придатка и стать индустриальной державой. Поскольку Россия «намерена отстроить былую «всероссийскую» державу» — с Белорусью, Балтикой, Украиной, Кавказом. И с Польшей.
С другой стороны, писал Луцкевич, Польше не следует обманывать себя, идти на поводу «юношеской веры в героизм и милитаристскую силу польского народа». Героизм героизмом, а хорошо вооруженные Россия и Германия будут такой силой, которой Польша «ни в коем случае не в состоянии будет противостоять».
Обращаю внимание: спустя полтора года, в апреле 1922-го, будет подписан Рапалльский договор между Россией и Германией, на основе которого будет налажено сотрудничество между Красной Армией и Рейхсвером, а Луцкевич уже тогда был уверен в неизбежности милитаристского союза обоих государств.
Что должна делать Польша, дабы ее не раздавили Россия и Германия? Луцкевич убежден, что ради собственного выживания Польша может и должна «стать центром, вокруг которого могли бы сгруппироваться, прежде всего, бывшие земли Российского государства, расположенные между Балтикой и Черным морем, а далее — при благоприятных условиях — Чехословакия, Югославия и южные соседи».
Луцкевич отмечал: Польше относительно просто наладить отношения с Финляндией, Эстонией, Латвией, Венгрией, Румынией, Югославией, а вот с непосредственными соседями — Беларусью, Литвой, Украиной и Чехией — у нее крупные разногласия и конфликты. В интересах самой Польши — наладить с ними добрые отношения и таким образом оторвать их от России, поскольку «Россия без Балтики, без Беларуси, без Украины не страшна никому — тем более если из этих обособленных земель составится мощный, скрепленный общими интересами комплекс государств».
Идеи не умирают
В 1920-м, когда Луцкевич писал брошюру «Усходняе пытанне і Беларусь» [«Восточный вопрос и Беларусь»], его идея в лучшем случае могла быть воспринята как голос не имеющего внушительной поддержки, слабого политика. Но произошло худшее: на его идею не обратили никакого внимания. У польского политического класса — и эндеков, и христианских демократов, и социалистов — были другие интенции.
Чтобы Польша оказалась раздавленной, России, принявшей псевдоним «Союз Советских Социалистических Республик», и Германии понадобилось, если вести отсчет от Рапалльского договора, 17 лет. К 1941 г. Россия вернула Балтию, всю Беларусь, часть Финляндии, Бессарабию, а в Украине она прихватила и территории, которые до 1914 года ей не принадлежали.
История повторяется. Политики стран НАТО плохо усвоили эту истину. Они не усвоили, что после поражений и катастроф Россия прежде всего восстанавливает свой военный потенциал. После распада СССР Россия уже через 17 лет (в 2008-м) взяла под свою руку часть Грузии. «Великие державы» не сделали из этого никаких выводов. Западные лидеры по-прежнему пожимали руку Путину и улыбались ему. И даже захват Крыма и попытка оторвать от Украины «Новороссию» не сразу отрезвили их. В набат стали бить политики в бывших российских владениях, в том числе в Польше.
История повторяется. И вот, в 2015-м, спустя почти 95 лет после того, как Луцкевич сел писать свою брошюру, новоизбранный президент Польши Анджей Дуда выражает идею создания блока государств от Балтийского до Черного и Адриатического морей.
Все надо делать вовремя
Долгим оказался путь польской политической мысли к некоторым идеям. Лишь после Второй мировой войны в кругу интеллектуалов парижского журнала «Культура», который редактировал наш земляк, князь Ежи Гедройц, пришли к выводу, что существование независимых Беларуси, Литвы и Украины отвечает польским интересам. Хотя бы потому, что такие государства были бы буфером между Польшей и Россией. Еще дольше польская политическая мысль приходила к идее союза расположенных между морями государств.
Вероятно, что идея о союзе государств между Балтийским, Черным и Адриатическим морями пришла к Луцкевичу после беседы с президентом Чехословакии Томашем Масариком весной 1919-го. Во время беседы этот выдающийся политик и (что важно подчеркнуть) интеллектуал высказался в том смысле, что в новых обстоятельствах Польша могла бы взять на себя роль проводника славянства вместо России, но эта роль ее абсолютно не беспокоит. Идею Масарика Луцкевич развил и предложил Польше роль лидера Центрально-Восточной Европы. Однако у Польши были иные заботы: как разделить с Россией Беларусь и Украину, как ассимилировать белорусов и украинцев, как оторвать от Чехии Тешинскую Силезию, как сделать послушной Литву, как поприжать евреев, что делать с немецкой национальным меньшинством…
В 1920—1921 гг., пока не был подписан Рижский трактат, пока не была принята польская конституция как основной закон жестко централизованного государства, у Польши был шанс стать лидером Центрально-Восточной Европы, спрлотить вокруг себя соседние нации и таким образом избежать немецко-российской агрессии.
Польша свой шанс не использовала.
Но идеи, сформулированные Антоном Луцкевичем, от этого не потеряли своей привлекательности. Вот и недавно, спустя 100 лет после того, как она была сформулирована, идею Балто-Черноморского союза вновь озвучил новый глава Верховной Рады Украины Андрей Парубий.
