«Телефон пришлось оставить на вахте (симку, батарейку и флешку я забрал. Глупость, надо было вовсе без телефона идти), — пишет Стефанович в своем фейсбуке.
— Мужик назвался «Нестеровым Александром Александровичем». Лысеющий дядька лет 33, тренированный, но не сухой, кг 90, говорит, что из Минска, смотрит в глаза почти без остановки, но не выглядит страшным. Я спустя 3 минуты выразил желание уйти, встал и направился к выходу, он встал и начал уговаривать, что «просто поговорим», даже обещал показать свои документы в конце беседы. Ладно, поговорим. «Давайте на ты» — «давайте нет». Спрашивал о том, где работает мать, как я учусь (знал средний балл в университете и даже баллы при поступлении в БГУ, знал, что учился в Петербурге, даже читал мою прошлогоднюю статью о бойкоте, пытался вывести на разговор «другие представители демократических сил не владеют фактами и логикой»).
Спрашивал об интересах — ну, я рассказал о философии Дэвида Чалмерса, мне не жалко. Выражать своё мнение на любые вопросы он начинал с фразы «ну с одной стороны да», а что с другой стороны — никогда не говорил.
Спрашивал о парламентской кампании, буду ли участвовать — «может быть», в качестве наблюдателя или кандидата — «может быть».
Говорил, надо, чтоб моя жизнь и карьера прошла без эксцессов. На моё замечание, что я законопослушный человек и мне нечего бояться, он ответил, что эксцессы с такими тоже случаются. Ну вы поняли.
Ну и коронное: «Я вижу перед собой интеллектуала, и мне было бы интересно иногда связываться с вами и общаться». Ответил, что пусть добавляется ко мне в фейсбук или приходит на офис на Веры Хоружей, посидим, чаю попьём. «Но вы же понимаете, что я не могу прийти к вам в офис». Он обещал постучаться в сети.
В середине разговора попросил, чтоб я не писал и не упоминал об этом разговоре. Я ответил, что уже написал о том, что иду в военкомат. Он начал спрашивать «зачем», «какой смысл», и потом где-то 20 минут убеждал, что не надо этого делать. Я ответил, что его слова приняты к сведению, но всё равно напишу.
Свои документы в конце показать отказался, сразу видно честного человека.
И что и зачем?» — вопрошает в заключение Павел Стефанович.
