1 апреля стартует очередной чемпионат Беларуси по футболу в высшей лиге. Команды завершают предсезонные сборы, определяются с составами и игровой стратегией, устраивают встречи с болельщиками.
Что за сюрпризы готовит элитный дивизион любителям футбола? Какие коллективы составят реальную конкуренцию борисовскому БАТЭ? Кто попадет в центр внимания журналистов и общественности? Продолжится ли процесс белорусизации футбольной хозяйства?
Перед началом первенства Радио Свобода побеседовала с форвардом минских «Крумкачоў» Вячеславом Глебом. В начале марта он продлил контракт с минской командой, которая на одном дыхании прошла путь от любителей до профессионалов, став величайшим открытием за всю историю суверенного футбола в Беларуси.
«Крумкачы» как новый бренд футбольной Беларуси
34-летний Вячеслав Глеб — один из самых опытных действующих игроков. Выступал за клубы Германии, Швейцарии, Греции, Китая, в домашнем багаже — МТЗ-РИПО, минское «Динамо», «Гомель», «Торпедо-БелАЗ», «Крумкачы». Младший брат Александра Глеба, единственного белорусского футболиста, который стал обладателем главного трофея Лиги чемпионов в составе испанской «Барселоны».
— Вячеслав, вы среди последних подписали контракт с «Крумкачамі»: взвешивали предложения, от которых трудно было отказаться?
— Безусловно, предложения были — и здесь, и из-за рубежа. Но чтобы что-то заставило меня покинуть страну, нужны были соответствующие условия. Юлить не буду, прежде всего финансовые. То, что предлагали зарубежные клубы, — по суммам, естественно, больше, чем в Беларуси. Однако это все равно не стоит того, чтобы надолго отрываться от семьи, от друзей, от Родины. К счастью, сейчас такая ситуация, что я могу выбирать.
— То есть условия от «Крумкачоў» на данный момент вполне приемлемы?
— Условия, по большому счету, одинаковы что в том году, что в этом. Денис Петрович (Шунто, председатель правления клуба) говорил, что это, пожалуй, самые малые требования в высшей лиге, но персонально для меня особой разницы нет — плюс-минус 500 или даже 1000 долларов. По крайней мере, принципиального значения не имеет. Главное, мне нравятся «Крумкачы», нравится атмосфера в коллективе, вокруг него. Опять же, фанаты просто потрясающие. Думаю, такого проекта в Беларуси еще не было. Хочется быть началом чего-то нового, а «Крумкачы» — это и есть новый бренд Беларуси. Который, надеюсь, будет успешно развиваться и дальше.
— Еще год назад и специалисты, и болельщики относились к дебютанту достаточно скептически, хотя первый круг и заставил посмотреть на команду уже под другим углом. Чего не хватило на вторую часть дистанции — сил, самоотдачи?
— Еще перед началом прошлого сезона я говорил: БАТЭ однозначно будет первым, а со 2-го по 16-е места будет примерно равная борьба. Кто в итоге окажется наверху, а кто внизу — еще вопрос. Я абсолютно был уверен в себе, в команде — тем более. Первую половину прошли вполне достойно, после возникли проблемы. Видимо, у кого-то вскружилась голова — сами видели, что произошло на финише. Но ничего: команда молодая, без большого опыта, простительно.
— Опытный брат не отговаривал от рискованного перехода? Все же амбиции амбициями, но после транзита через низшие лиги надо было доказывать право на жизнь в компании намного более сильных соперников.
— Не, ни в коем случае, он отнесся вполне положительно. Еще раз повторю: «Крумкачы» заставили о себе говорить, это явление стало интересноа всем, даже людям, далеким от футбола. Поэтому Саша не отговаривал. Тем более на тот момент еще работал Олег Дулуб, тренер, которого я очень уважаю. Для меня это вообще один из самых сильных футбольных специалистов в Беларуси.
— «Крумкачы» попали на заметку к журналистам сначала во второй, а потом в первой лиге — белорусскоязычное позиционирование, нестандартное маркетинговое продвижение. По крайней мере хоть что-то новое в консервативных рамках.
— Действительно, и в прошлом году было интересно, и в этом году много оригинальных задумок. И наши болельщики, фанаты сумеют все это непосредственно ощутить на себе. Клубный менеджмент в этом направлении работает очень серьезно. Не факт, что даже у БАТЭ есть такие специалисты, как в «Крумкачах».
Родной язык как показатель цивилизованности
— Футбольный чемпионат постепенно белорусизуется — хотя бы на уровне того, как пишутся фамилии на майках. Тенденции в правильном направлении?
— Абсолютно позитивные тенденции. Мы все белорусы, должны этим гордиться и подчеркивать. Должны знать свой язык, историю. Поэтому я за белорусизацию — обеими руками.
— Пока в белорусском футболе только один человек осмеливается публично демонстрировать языковые способности — форвард солигорского «Шахтера» Николай Януш. Одобряете такой пыл?
— Конечно, похвально, только за. Я также могу разговаривать, но это будет, скажем так, белорусско-русский язык. Что с учетом сегодняшних реалий нормально. Главное, не нужно стесняться, комплексовать. Я считаю, что белорусский язык — один из красивейших вообще. На эту тему всегда полушутя спорю со своими украинскими друзьями. Они говорят, что самый красивый — украинский, я отстаиваю белорусский, ведь краше не существует. Это такой извечный спор. Если взять любых наших соседей, практически каждый гражданин владеет родным языком. Мы, к сожалению, в этом плане непозволительно много потеряли…
— Как думаете, на каком этапе это случилось? Беларусь на самом деле одна из редких стран, где родному языку оставлен статус вторичного.
— Не буду углубляться в причины, но мы начали терять язык в середине 1990-х. На какое-то время после развала СССР почувствовали, кто мы на самом деле, но вскоре все закончилось. В силу разных факторов от нее отказались. В том числе это решение руководства страны. Не то что оно было против, просто ничего не сделали, чтобы направить ситуацию в нужное русло. А как раз надо было начинать со школы, чтобы не только «История Беларуси» по-белорусски, а все предметы преподавались на родном языке. А русский, если уж так хотели, пусть бы была второй официальной. Получилось же наоборот: все перевели на русский, белорусский почти свели. Я сам еще застал волну белорусизации и убежден: белорусского языка в школах, в вузах должно быть намного больше, намного…
— Чего далеко ходить, если ваш с Александром папа — как раз пример истинного патриота. Сумел ли Павел Григорьевич передать эти черты сыновьям?
— Да, наш отец — искренний патриот своей Родины, очень любит Беларусь, белорусский язык. Могу только констатировать как факт. Впрочем, каждый белорус должен знать свою историю. Для меня это как аксиома. Тот, кто не знает своих корней, вряд ли может себя считать полноценным гражданином Беларуси. Наша история — она наша, от нее никуда не деться. Хотите мое мнение? Я тоже считаю: «Погоня» и бело-красно-белый флаг — это наши извечные символы. Объявили референдум, снова вернули красно-зеленый флаг и герб. Не знаю, как тот плебисцит проходил, но мы, видимо, единственная страна, которая сохранила советские атрибуты. Почему так случилось? Кто его знает. Возможно, нам их просто навязали. Было бы даже интересно посмотреть на результат, чтобы такой референдум провели сейчас.
— Сегодня в Беларуси происходят процессы, которые ставят в тупик всю международную общественность. Например, «тунеядский декрет». Почти полмиллиона «иждивенцев» на шее государства — явный перебор для небольшой страны. Кстати, «Крумкачы» даже запустили акцию: покажи квитанцию на уплату налога — получи 10-процентную скидку. В пикантное положение попали и семьи некоторых футболистов, так как доходы мужа позволяли женщине сконцентрироваться на домашних заботах.
— Для меня это абсолютно неприемлемо. С декретом однозначно поспешили, он сырой, недоработанный. Почему его приняли, не оценив последствия, — не знаю, пусть решает руководство, чиновники, депутаты. Однако то, что в нынешнем виде он не должен существовать, факт. Есть нюансы, которые не прописаны. Допустим, человек долго работал, заработал на жизнь честной работой — говорю в том числе про себя и своих коллег-спортсменов. Есть деньги, есть за что жить. Я что, не могу обеспечить семью, не могу позволить жене не работать? Если содержу, почему кто-то еще должен платить? Я плачу налоги — кстати, большие — за себя и семью, какой еще «тунеядский» налог? Даже не в деньгах дело, а в отношении к людям. Мне само слово это не нравится. Какой тунеядец, что за архаизм? Да, безусловно, человек должен работать. Но государство должно создать условия, чтобы граждане работали и зарабатывали. А не так, что из-под палки. В таком случае ничего хорошего не получится.
Россия как рай для ленивых белорусских футболистов
— Вячеслав, география ваших выступлений охватила немалое число стран — уходы и возвращении в немецкую Бундеслигу, далее Швейцария, Китай, Греция. А в каких первенствах поиграть не удалось, а хотелось бы? Думаю, редкий футболист, особенно молодой, не мечтает про Англию, Испанию или Италию.
— Расскажу такую историю. Как-то с друзьями приехали в гости к моему брату, когда тот играл в «Бирмингеме». Саша в это время тренировался. Ну, и я напросился — можно хоть разок попробовать? Он договорился, я переоделся. Скажу без лишней скромности, выглядел на общем фоне совсем неплохо. Тренер даже начал интересоваться, в какой команде я играю. Но брат прекратил дальнейшие разговоры: мол, в такую бестолковую команду однозначно не пойдешь. Правда, сейчас и они уже отходят от кондово-деревянного британского стиля, но на тот момент команда «Бирмингема» была ближе к регби, чем к футболу. А где хотелось бы поиграть и не получилось? В идеале стоило цепляться за Бундеслигу, это настоящий опыт. К сожалению, получилось не так долго, и это гложет.
— Ситуацию, когда удается попасть в российский чемпионат, много кто из игроков считает венцом карьеры. В чем причина? Прежде всего, в финансовом составляющей?
— Только финансы. Хотя сейчас и там срезали. Но все равно деньги бешеные. Ну представьте — все без налогов! За рубежом если получаешь, условно говоря, 1 миллион долларов, то 500 тысяч платишь налога. А в России на руки дают всю сумму. На порядок переплачивали за футболиста, который хоть чего-то стоит. Чтобы было понятно, в пропорции: если в Европе игрок такого уровня зарабатывает 100 рублей, то российский клуб платил ему 5 тысяч. Такая вот гигантская разница. Плюс у нас такой менталитет — чтобы без особого напряжения. Опять же, с иностранными языками проблемы: никто не хочет учить, а для игры в элитных лигах это очень важно. Конечно, для белоруса лучше особо не париться, а поехать в Россию, посидеть на скамейке запасных и иметь дурные деньги. Вижу в этом основную причину.
— Наконец в национальную сборную Беларуси назначили главного тренера. Под началом Игоря Криушенко вы выступали в жодинском «Торпедо-БелАЗ». Как считаете, этот факт поспособствует возвращению в основную команду страны?
— Я с Игорем Николаевичем уже разговаривал, конечно, поздравил его, поговорили. Двери для всех открыты, здесь никакого блата нет. Он подтвердил очевидное: Слава, будешь хорошо выступать — будем рады видеть в команде. Поэтому все зависит от меня самого, от моей игры. Я всегда говорил: в сборной должны быть лучшие. А держать на перспективу, навырост — так пусть в молодежке обкатываются. В национальной команде должны играть самые сильные на данный момент. И тот, кто думает или рассуждает не так, тот любитель. Игорь Николаевич и сам прекрасно понимает, чего от него ждут — прежде всего результата.
— На ваш взгляд, подогрела интерес к сборной попытка ребрендинга в стиле «Белых крыльев»? Перекрыл ли антураж длинную полосу невнятных выступлений? Народная поддержка якобы есть, а результата по-прежнему нет.
— Вспомните: когда сборной руководил Бернд Штанге, был объективный подъем. Все — взрослые, дети — без всяких ребрендингов шли на стадион, болели, переживали. И вдруг — пропасть. Мы упали в такую яму, что до сих пор из нее не можем вылезти. Сборная стала настолько неинтересной, что нужно было придумывать какой-то антураж, чтобы отвлечь внимание от никчемной игры. Создали «Белые крылья», но результата все равно нет. Чтобы не оказалось, что опять все сойдет на нет. Конечно, нужно стремиться к высотам, но предварительно создавать условия в школах, в детских командах. Это вопрос не одного года — при условии, что что-то делать. А если не делать ничего, то не спасут и десятилетия.
— Так где новые кадры, где то футбольное поколение next, которое придет на смену ветеранам — братьям Глебам в том числе?
— Нет. Сами посмотрите, сколько действительно достойных фамилий появилось за последние 10 лет? Кажется, на пальцах одной руки можно пересчитать — и то с авансом, что в полной мере еще не заиграли, но обязательно заиграют. Корзун, Савицкий, еще пару человек, в которых просматривается талант. И все, нет, выжженное поле.
Характер правдолюба как карьерный раздражитель
— Большое дело — обкатка «молодняка» в солидных европейских клубах. Может, недорабатывают футбольные агенты? Что-то не слышал, чтобы где был спрос на белорусов.
— Не в агентах дело. Допустим, чтобы сейчас попасть из Беларуси в Германию, нужно быть как минимум на две головы сильнее немца. А знаете, как там школы работают? Думаю, они лучшие в мире. С детского возраста настолько вкладываются в игрока, что он попросту не может вырасти бездарным. Ребенок может даже быть нетехничным, неталантливым, но на подсознательном уровне знать, куда бежать, как ногу ставить, кому пас отдать. Там это доводится до автоматизма. У нас детско-юношеский футбол — это, к сожалению, полная катастрофа.
— Сколько уже лет слышим про катастрофу, и никаких сдвигов, чтобы что-то поправить. В таком случае все логично: если не вкладывать в резервы, только и останется сетовать, что нет смены…
— О чем говорить, если могу проиллюстрировать на примере собственного брата. За различные его переходы от ФИФА в Беларусь поступило однозначно более миллиона евро. Куда они исчезли — никто не знает. Деньги перечислялись, но на них что, что-то соорудили? Наша школа, где мы с Сашей выросли, кочует с места на место, нет своего крова. Хотя за те средства спокойно можно было построить и поле, и школьную базу. Средства бесследно исчезли, и никому не интересно, где они, что с ними.
— Как и в прошлом году, вам придется нести бремя лидера команды — что называется, и статус, и возраст обязывает. Единственное, что в этом году появился «конкурент» — Артем Челядинский, который в свои 39 претендует, чтобы попасть во всевозможные книги рекордов. Будет соперничество с новым капитаном?
— (смеется) С Челядинским? Слава Богу, что ходить еще сам может, без палки. Хочет еще попылить— на здоровье, главное, чтобы после себя в совок песочек собирал. По-хорошему над ним шутим, ведь Чел — уникальный, конечно: все стареют, а он молодеет. Можно только пожелать не один год оставаться в рядах активных. Опять же, о чем это свидетельствует? Нет молодежи! Чел до сих пор на своем опыте не слабее, а, может, сильнее намного каких-то молодых игроков… Что до ответственности, то прекрасно ее понимаю, принимаю и буду все делать ради того, чтобы моя команда хорошо начала сезон и закрепилась в первой части турнирной таблицы.
— Приходилось слышать, что у Вячеслава Глеба достаточно сложный характер, и именно это обостренное чувство справедливости в юности не дало сделать карьеру, чтобы затмить успехи старшего брата. Может, с возрастом вы стали более терпимым?
— Да нет. У меня есть такая черта, которая, возможно, не всем нравится — хотя мои друзья это как раз ценят. Я всегда в лицо говорю то, что думаю, за спиной никогда не шепчу. И много раз, когда лучше было промолчать, все равно лез на рожон, высказывал свою мысль. А можно сделать по-хитрому, как это делают 95% — заткнуться, свое «я» засунуть куда подальше и показаться сговорчивым. Всем выгодно, всем комфортно. Но я такой, меняться не собираюсь. Главное, те, кто меня знает, понимают: я никогда не предам, за друга буду стоять до конца. А то, что есть предположения, что что-то рассказывают — то мне с ними не жить. Это значит, я вызываю определенные эмоции: у кого-то положительные, у кого-то отрицательные. Что также хорошо. Главное, чтобы не было полного равнодушия. Вот тогда действительно будет плохо, когда всем пофиг на такого человека или игрока, как Вячеслав Глеб (смеется).
— Глеб все же другой по своему характеру?
— Да. Александр пошел, скажем так, в белорусскую родню — более рассудительный, спокойный, уравновешенный. А я впитал много крови российской. У нас много родственников в России, многих уже не стало, они все очень активные.
— В благополучных странах спортсмен достигает определенной границы и свободен выбирать: или заняться бизнесом, или перейти в комментаторы, или попробовать себя на тренерской должности. В какой области видите себя?
— С этим, думаю, будет нормально. Хотя перед многими после окончания карьеры действительно встает мучительный выбор — что делать дальше? Некоторые так и не могут себя найти. Надеюсь, все у меня сложится хорошо. Свяжу ли свою жизнь с футболом? Не знаю, не могу ответить. Так или иначе, возможно, буду где-то рядом, ведь одно другому не мешает: можно и бизнес делать, и футболом заниматься…
Вячеслав Глеб родился 12 февраля 1983 года в Минске. Белорусский футболист, игровое амплуа — нападающий. От середины нулевых — игрок национальной сборной. Выступал в чемпионатах Германии, Швейцарии, Греции, Китая, Беларуси. Последние два сезона в составе столичной команды «Крумкачы». Входит в Клуб белорусских бомбардиров, которые забили 100 и более голов на высшем уровне. Старший брат — один из самых титулованных белорусских футболистов Александр Глеб.
