9 мая в Москве, во время парада Победы, единственным иностранным президентом на этом мероприятии стал глава Молдовы Игорь Додон. Президент Молдовы встретился с Владимиром Путиным и другими официальными лицами России. В Кремле пыл Додона оценили. Уже на следующий день, 10 мая, стало известно, что молдавское вино возвращается в Россию. За один день продукт из Молдовы, который бывший главный санитарный врач России Геннадий Онищенко называл «ядом, которой можно только красить забор», превратился в безопасный и достойный товар.
До избрания Додона президентом 7 лет у власти в Молдове находились проевропейские силы. За это время Молдова подписала соглашение об ассоциации с ЕС, получила безвизовый режим с шенгенскими странами, определенное время эта страна даже считалось образцом успешной евроинтеграции для других стран Восточного партнерства. Как так вышло, что Молдова в результате выбрала пророссийского президента, окончательно ли эта страна изменила свой внешнеполитический курс и что будет с европейскими перспективами Молдовы — на эти вопросы искала ответы «Наша Ніва».
Как проевропейские силы себя дискредитировали
С 2009 года страной управляла группа правых, националистических и центристских проевропейских партий, которая формировала парламентское большинство: либерал-демократы, либералы и демократы. Но эти политические силы вечно боролись за влияние, из-за этого они несколько лет не могли избрать президента (с 2000 по 2016 год президент избирался парламентом). Кроме политической нестабильности, Молдову в эти годы сотрясали и коррупционные скандалы, апогеем которых стала так называемая «афера века», когда из банковской системы Молдовы был выведен миллиард долларов, что было эквивалентно половине золотовалютных резервов страны. По этому делу бывший премьер-министр Молдовы, лидер либерал-демократов Влад Филат был осужден на 9 лет, хотя реальных организаторов этой аферы так и не судили.
Это дело подорвало доверие к проевропейским силам, которые стали у обычных молдаван также ассоциироваться с коррупцией, как и их предшественники. Главным «лицом коррупции» стал лидер Демократической партии Влад Плахотнюк. Это пример политика-олигарха. У Плахотнюка, который считается «молдавским Петром Порошенко», есть собственная медиаимперия: ему принадлежит около 70% всех молдавских телеканалов. Также он имеет большое влияние на силовые структуры Молдовы.
В 2015-2016 годах в Молдове происходили акции протеста, главным требованием которых была отставка правительства и президента, предотвращение назначения Плахотнюка новым премьером, досрочные парламентские выборы, а также возвращение к всенародным выборам президента.
Протест объединил самые разные политические силы: там были и пророссийские левые (в том числе Социалистическая партия Додона), и новые проевропейские силы (которые поддерживает в основном молодежь, потому что традиционные проевропейские партии себя дискредитировали), и даже юнионисты (сторонники объединения с Румынией). Протесты достигли своих целей — правительство было отправлено в отставку, Плахотнюк не стал премьером, и Молдова вернулась к прямым выборам президента.
На выборах основная борьба проходила между представителем «новых» проевропейских сил Майей Санду и пророссийским социалистом Игорем Додоном. Додон, который обещал расторгнуть соглашение об ассоциации Молдовы с ЕС и объединить Молдову и Приднестровье в федеративное государство, победил во втором туре с результатом 52,27%.
Молдова — новый сателлит Кремля?
Несмотря на избрание президентом Додона, это не совсем так. Согласно конституции, президент Молдовы — личность с символическим статусом, реальная власть находится в руках парламента, где пока еще парламентское большинство формируют проевропейские силы. Молдова — это не Беларусь, поэтому Додон не может самостоятельно отменить действие соглашения об ассоциации с ЕС и сменить курс страны на евроинтеграцию.
Но у президента есть две важные функции. Во-первых, президент выполняет репрезентативные функции и формирует имидж страны. Постоянные визиты Додона в Москву, а также его евроскептицизм не могут не влиять на внешнюю политику Молдовы, поэтому эту страну все чаще воспринимают как очередного сателлита Кремля. Во-вторых, президент является верховным главнокомандующим вооруженными силами страны. Игорь Додон воспользовался своим правом и запретил запланированные совместные учения молдавских и румынских военнослужащих.
Таким образом, нельзя сказать, что Молдова полностью изменила свой внешнеполитический курс и будет теперь ориентироваться только на Россию. У Додона нет полномочий, парламентом управляет проевропейская коалиция, а основные медиаресурсы находятся в мультимиллионера Плахотнюка.
Что будет дальше?
Игорь Додон заинтересован в расширении своих полномочий. 24 сентября в Молдове может состояться инициированный Додоном референдум, на который выносятся вопросы расширения полномочий президента, в том числе передача права президенту распускать парламент и назначать досрочные выборы. Бывший президент Молдовы, коммунист Владимир Воронин, который является неформальным наставником Игоря Додона, считает, что у нового президента мания власти и он этой властью увлекается.
Не нужно забывать о том, что все же основные рычаги власти находятся у парламента. Пока в парламенте преобладают проевропейские силы, хотя, скорее всего, этот расклад изменится уже в следующем году, после парламентских выборов.
Демократы, либералы и либерал-демократы, которые сейчас составляют большинство, в новый парламент могут даже и не попасть, так как будут неспособны преодолеть необходимый барьер. Скорее всего, расширит свое присутствие Социалистическая партия Додона, хотя у нее не будет абсолютного большинства в парламенте. Но в любом случае Россия через Додона и социалистов будет усиливать свое влияние.
Вместо старых проевропейских партий, в парламенте появятся новые. В первую очередь это либеральная партия «Действие и солидарность» кандидата в президенты Майи Санду, а также партия «Достоинство и правда», которая организовывала протесты 2015-2016 годов.
Таким образом, Молдова хотя и не является успешной страной, но все же там действуют определенные демократические процедуры, что не позволяет говорить о 100% влияние России на ситуацию в этой стране. С другой стороны, пример Молдовы является показательным для других стран Восточного партнерства: подписанного соглашения об ассоциации, безвизового режима и экономических реформ недостаточно для успешной евроинтеграции. Без успехов в экономике и нетерпимости к коррупции эти страны имеют все шансы снова попасть в сферу влияния Кремля.
