В Минске начался суд над гражданином России Константином Бурыкиным, известным как «батюшка со свастикой». Ему предъявлено обвинение за незаконное хранение огнестрельного оружия, совершенное повторно или группой лиц. Максимально возможная ответственность по этой статье — 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Бурыкин закрывал лицо от репортеров.
Константина Бурыкина задержали в конце ноября 2016 года, тогда он еще де-факто возглавлял Федерацию пауэрлифтинга Беларуси и являлся настоятелем православного храма в агрогородке Гатово под Минском.
«Наша Нива» публиковала детальное расследование жизни и деятельности этого человека.
Читайте также:
Расследование: как «батюшка со свастикой» распоряжался бюджетными миллиардами
Прокурор, зачитывая обвинение, сообщил, что Константин Бурыкин в период с 2001 года приобрел у неизвестных лиц, при невыясненных обстоятельствах, несколько пистолетов: револьвер наган (калибр 7,62) и браунинг (7,65).
Некоторые детали были неисправны, но после их замены пистолет можно было бы использовать как оружие.
Также прокурор сказал, что при обыске в ноябре 2016-го в квартире Бурыкина обнаружено несколько патронов для гладкоствольного оружия.
Следствие установило, что Бурыкин носил с собой, передвигался вместе с оружием, чем нарушил статью 295 УК РБ — вторую и третью часть.
Что же рассказал Бурыкин об этих пистолетах?
«В Республику Беларусь я приехал в 1995 году, женился, имею вид на жительство, четверых детей имею. В 1999 году был рукоположен в священники, направлен в Гатово строить храм, потом 17 лет служил там. В этот период, в 2000—2001 году, я был назначен духовником в РНЕ, тогда организация не была запрещена, я их окормлял 3—4 года, проводил духовные беседы, обряды. На одной из таких встреч мне были вручены в подарок эти пистолеты, которые у меня нашли. Я спросил: это не боевое оружие? Мне сказали, что они старые, неисправные, никаких проблем не будет. Я принял в подарок, хранил их дома как добрую память от этих людей. Мысли использовать их противозаконно у меня не было, потом мы из Гатово переехали в Минск, я их туда перевез, они там хранились», — сказал Бурыкин.
«Во время обыска в ноябре, у меня нашли пистолеты и патроны в моем сейфе и другой комнате. О существовании патронов я узнал во время обыска. Я в это время был в США, решал вопросы по организации чемпионата мира по пауэрлифтингу, мне позвонила жена и сказала, что у нас дома обыск и найдены патроны. Я об их существовании не догадывался, впоследствии выяснилось, что это мой старший сын Сергей нашел их на стройке, принес домой. Я как-то в квартире видел в игрушках какие-то гильзы, я удивился, взял их и положил в сейф, чтобы позже разобраться. Но забыл ввиду различных проблем в федерации пауэрлифтинга», — пояснил также священник.
По его словам, сыну на тот момент было 10—11 лет.
Бурыкин говорит, что сам обыск — это результат клеветы «доброжелателей», которые завидовали его успехам в руководстве федерацией пауэрлифтинга и писали заявления в милицию.
Вину он признает полностью, говорит, что как любой адекватный человек, если бы знал, что так может подставить себя и свою большую семью, то выбросил бы эти пистолеты или сдал бы в милицию.
Здесь судья начал задавать вопрос про РНЕ, он поинтересовался, каким образом Бурыкин связался с этой организацией, был ли в курсе идеологии, которую исповедует РНЕ.
«Они обратились в епархиальное управление, попросили священника, это год 2000-й примерно, — сказал Бурыкин.
— Мне сотрудники епархии сказали, что могут позвонить люди: «Хотят встретиться, поговорите с ними, помогите, беседу духовную проведите, потом отчет предоставите. Где-то 4—5 встреч было за время работы с ними, я сдавал отчет Филарету. Со мной от РНЕ контактировал Андрей Сакович.
Я проводил молебны, обряды различные. Об идеологии — я и раньше знал, когда мне предложили окормлять, меня это заинтересовало, сначала ничего такого не видел, но позже были уже очень резкие высказывания, которые для меня неприемлемы. Я понял, что присутствует деструктивность, о чем я докладывал Филарету, и мне мое руководство церковное велело прекратить контакты — это 2003 или 2004 год — они уже были признаны экстремистской организацией, я прекратил контакт».
