За тысячу лет истории Шклов несколько раз менял место дислокации и образ. Способствовали этому люди энергичные.
Памятник огурцу: неочевидное
«Еще при советах собирались по пять-шесть мужиков, нанимали грузовик, паковали огурцами под завязку. Сами с топорами - наверх, и так ехали на Ленинград »,
Но сколько народу поубивалось, заснув за рулем в тех огуречных рейсах, сколько от бандитов пострадало… И все же жениться с «огуречницей» было жизненной удачей.
Не успел припарковать машину около базара в Витебске, как подъехал «мерс». Из него вышли три джентльмена в спортивных костюмах и исключительно вежливо сообщили, что парковка платная: 10 долларов.
Сейчас на местном рынке с огурцами стоят несколько пенсионеров, для которых парники-рассада - в большей мере инерция и поддержание привычной картины мира.
Местные люди сразу искушенным взглядом определяют перекупов, у которых огурцы привозные, не шкловские. Как - загадка. Кажется, и цвет, и размер, и форма та же…
Время поменялось
Дикий огуречный бизнес свернулся, потому что изменилось время.
«Проблема безработицы в Шкловском районе остро не стоит, - говорит кандидат экономических наук Петр Мигурский. - Есть бумажная фабрика «Спартак», Завод газетной бумаги «Основа», льнозавод, сельхозпредприятия».
Еще в Шклове есть маслосырзавод, который не вошел в могилевский холдинг «Бабушкина крынка» и по объему производства часто попадает на первое место в районе. На Шкловщине находится и производство французско-русско-белорусской фирмы «Данон», откуда по всей стране развозят кефир с котом Матроскиным. Предприятия по производству каркасных домов, филиал «Основы», недавно продало 18 своих разборных домиков во Францию.
Сизифов труд
Еще на Шкловщине 39 фермерских хозяйств. Крепче всех стоит на ногах «Диана», что в деревне Даньковичи. Начинали в 90-е с нескольких гектаров, сейчас арендуют полколхоза.
К мнению Малиновского, говорят люди, прислушивается глава государства: они знакомы с давних времен, когда вместе работали в колхозной системе. «Дотаций он имеет, конечно, но и ум, - рассуждает народ. - Ведь дураку дай хоть триллион - без толку».
Александрия
В 2005-м на месте бывшей усадьбы Лукашенко стояла беседка меж старых яблонь. Теперь там полноценных дом с белыми ставнями.
В похожей стилистике по улице поставлены еще несколько новых жилых домов.
Альберт Тимофеевич и Трофимова криница
Мы поехали в Химы расспрашивать.
Проблема Альберта Тимофеевича - дом, в котором он живет, фактически, на основе устного договора. Покупалось здание у колхоза, а там потерялись документы - хозяйство реорганизовалась раза три. Теперь приходится искать свидетелей той сделки. Хотя сам и ремонт в доме сделал, и коммунальные оплачивает исправно.
«Бог дал мужчине бороду не для того, чтобы он ее брил!» - шутливо поучает он нас на прощание. За колоритную внешность Альберта Тимофеевича и взяли в клип-заставку государственного гимна. «Посадили на курган в белой рубашке, пацана дали с мечом», - улыбается.
А лет Альберту Тимофеевичу - 78.
Сапега, Радзивилл, Купала
Переехав Днепр за Александрией, попадаешь в Копысь, где Александр Лукашенко родился. Местечко давнее и славное, имеет герб — черного зайца на зеленом поле. От моста хорошо видно древнее замчище.
За право владеть Копысью в 1631-м судились 74-летний канцлер Лев Сапега и 11-летний сирота Богуслав Радзивилл. Мальчик всех удивил: сказал в сейме перед королем такую пламенную речь, что Сапега отказался от своих претензий.
«Люди заплакали, услышав мову»
Едешь Шкловщиной — и бросается в глаза обилие парных названий: Шклов Старый и Малый Старый, Чемоданы, Большие и Малые, Салавени Старые и Новые, Стайки Новые и просто Стайки. Возле «просто Стаек» есть Борисоглебская часовня, и именно здесь, уверяют местные, были убиты и похоронены святые князья Борис и Глеб…
Днепр - то ли артерия, то пуповина, которая издревле связывала эти земли с Киевом.
«Здесь сквозь живут белорусы, но есть и немного литвинов. Вот в здешнем храме завелся сейчас порядок, что проповеди священники говорят по-польски, по-литовски и по-белорусски; также поет народ песни церковные на этих трех языках. Белорусы здешние как услышали первый раз проповеди на своем языке, то от радости аж заплакали».
Католическая община в Фащевке есть и сейчас, и как раз в день нашего приезда в небольшом костеле, перестроенном из жилого здания, проходит религиозный праздник — фэст. Без Будславского размаха, конечно, но собралась под сто человек.
«А я растерялси!»
Мать, не имея возможности прокормить малого Петю, посылала его с нищенской сумой попрошайничать в Шклов. А в парке крутили кино.. Заканчивался киносеанс - и начинался сеанс Олейникова. Он так уморительно изображал актеров, которых только что видел на экране, что зрители бока рвали со смеху. А однажды спародировал, как шкловский батюшка с матушкой по парку гуляет. Священник не обиделся: напротив, написал записку на киностудию, чтобы обратили внимание на талантливого юношу.
«Корона» опустошает город
Через Новые Чемоданы мы возвращаемся в Шклов, переезжая Днепр по мосту. И замечаем странную для субботнего райцентра активность. Люди семьями, группками и цепочками из разных концов города направляются нам навстречу. Оказалось, при въезде в Шклов со стороны оршанско-могилевской трассы открывается большой гипермаркет «Корона».
Это событие на несколько часов буквально опустошило Шклов. Если и попадался на улицах одинокий прохожий, то и он явно уже на празднике был: имел или полный «короновский» пакет, или флажок участника акции. Или и то, и другое.
Белый тополь
Шкловский парк, в котором начиналась артистическая карьера Олейникова, кстати, входит в десятку лучших в Беларуси.
Она случайно сгорела в 2004-м. «Для шкловцев это была настоящая трагедия, - говорит Алесь Грудина. - Ведь с ней у каждого связаны личные воспоминания: здесь был Дом культуры, танцы были, выпускные, первые свидания назначались … Словно часть жизни исчезла». Сейчас на месте усадьбы спортплощадка. Неподалеку, у аллеи, ведущей к Днепру, со времен Кривошеина сохранился белый тополь в несколько обхватов. Он обозначал место «парковки» экипажей, привозивших гостей на бал к предводителю.
Кривошеин не только танцевал. Он, например, построил в Шклове картонную фабрику. Сейчас это «Спартак», который обеспечивает картоном и оберткой полстраны.
Как пишется «ассигнация»?
Их роман продолжался несколько месяцев, Зорич зарекомендовал себя как гуляка, выпивоха и картежник, а в конце концов вызвал своего благодетеля Потемкина на дуэль. Екатерина, наградив Зорича алмазной табакеркой и Шкловом, услала его из Петербурга.
Самая громкая история, которая здесь произошла, связана с подделкой денег. Занимались этим братья Марк и Ганнибал Зановичи, знакомые брата Зорича. И дело бы выгорело, не допусти они грамматическую ошибку в слове «ассигнация»… Масштабы аферы были такие, что Российская империя в 1786 перешла на деньги нового образца.
На памятнике Зоричу - надпись: от благодарных шкловчан. Хотя, наверное, и «от благодарных потомков» можно было написать, их в Шклове хватает: граф держал при себе целый гарем из балерин.
Геометрия Чарторыйских
Если смотреть на Шклов сверху, до сих пор замечаешь геометрическую правильность его исторического центра.
Только башню пришлось восстановить: ее сбила немецкая артиллерия в 1941-м. В здании ратуши и стилизованных торговых рядов сейчас гимназия.
Еврейская Атлантида
В Иерусалиме есть улица Шкловская. Что это значит - никто там не понимает. Как и нам сегодня трудно себе представить мир еще семидесятилетней давности - эту огромную еврейскую Атлантиду, без осмысления которой невозможно говорить о белорусской истории.
Самый необычный материальный объект еврейского наследия Шклова — бисхаим, чистилище. Это такой коридор, по которому на кладбище проносили умершего. Считалось, что его душа в это время очищается от прижизненных грехов. «Такое только в Шклове могли придумать!» - говорили соседи-завистники.
Фантастикой кажутся истории Зорича, Кривошеина, Цейтлина, когда гуляешь летним вечером вдоль лыжероллерной трассы по берегу Днепра и любуешься пейзажами.
Хочется надеяться, что этому городу, который столько пострадал за тысячу лет войн, пожаров, перестроек, наконец повезло.
Каментары