Стоматолог Вилейской центральной районной больницы Екатерина Зимницкая оказалась в Воложинской больнице с диагнозом COVID-19 после контакта с зараженной пациенткой. Она утверждает, что, несмотря на явные симптомы у нее, мужа и их троих детей, администрация Вилейской больницы отказывалась брать у них пробы на коронавирус, ей не давали больничного и не госпитализации, пишет «Радыё Свабода».
«Не всякое ОРВИ — это коронавирус», — говорит Ирина Макарова, главврач Вилейской центральной районной больницы. Она объясняет, что решение не делать тест приняли терапевты, так как Зимницкая, мол, работала, используя средства индивидуальной защиты.
«Я буду жаловаться в прокуратуру, как только выйду из больницы. Почему со мной так обращаются? — возмущается Екатерина Зимницкая. — Дальнобойщик, который приезжает из-за границы, приходит в приемный покой, требует взять мазок, и ему тут же его делают. А у нас есть клинические проявления, мои дети стали контактами первого уровня, и у них не берут мазков! Где правда?!»
«Сейчас никому из медиков больничные листы не выдаются»
Екатерина Зимницкая 12 лет работает в стоматологом и ортодонтом. В ее семье трое детей — девяти, двух с половиной и одного года. Поскольку ортодонтов в Вилейской больнице не было, 2 декабря Екатерина вышла на работу на полставки.
«26 марта у меня была пациентка. Она медик в 3-й городской больнице в Минске, но живет в Вилейке. 28 марта ей сделали мазок на COVID-19, 29 марта пришел положительный результат. Ее госпитализировали в Минске, — рассказывает Екатерина. — Она знакомая моей свекрови, поэтому позвонила и сказала, что тест положительный тест. свекровь позвонила мне, предупредила».
Екатерина говорит, что сразу позвонила в больницу. Ее направили к заведующей поликлиники, которая входит в структуру центральной районной больницы.
«Я позвонила ей, она мне сказала, что они еще ничего не знают, а я должна оставаться дома. Я спрашиваю, как я буду оставаться дома? Она говорит: «Пишите за свой счет». Я говорю: «Почему? У меня есть температура, клинические признаки заболевания», — продолжает рассказ Екатерина. — Я обзвонила все руководство, разговаривала с заместителем главврача, председателем врачебно-консультационной комиссии по больничным. Она мне сказала, что госпитализировать они меня не могут, «потому что приказ». Хотя температура у меня в тот день была 37,5, и я им об этом говорила.
Я разговаривала с главврачом ЦРБ Ириной Макаровой. Она мне сказала, что это не очень высокая температура, мол, «это же не 38 и выше». И сказала, чтобы я шла на работу. Ссылалась на «приказ».
Под «приказом», на который в разговорах с Зимницкой ссылались чиновники в Вилейке, похоже, имеется в виду рекомендательное письмо Минздрава.
Замминистра Елены Богдан заявлвла: «Считаемт, что медработники, которые были контактами 1-го уровня, имели минимальный риск заразиться, поскольку были в защитных костюмах. Вместе с тем за медработниками, которые были контактами 1-го уровня, установлен контроль, — 3 раза измеряют температуру, проводят опрос, есть ли клинические проявления болезни. Тестирование на коронавирус они проходят на 1-й и 13-й день. В случае, если будут выявлены симптомы, необязательно респираторные, медработник будет госпитализирован».
Екатерина Зимницкая утверждает, что в случае с ней руководство больницы и поликлиники поступило вопреки этому распоряжению:
«Температура у меня была, пробы у меня не взяли, никто на меня не обратил внимание», — говорит она.
«Просила, чтобы дали кварцевую лампу, мне отказали»
«30 марта ко мне пришел домой терапевт, — продолжает Екатерина, — только в перчатках и маске. Больше на нем ничего не было, хотя все руководство знало, что я контакт первого уровня. Он послушал, посмотрел горло, сказал: пневмонии нет, дыхание чистое».
Листка нетрудоспособности Екатерине так и не дали, но она пошла на больничный в связи с болезнью младшей дочери. Мужа, работающего в милиции, на службе отправили в отпуск. 2 апреля у Екатерины полностью исчезли обоняние и ощущение вкуса. Об этом она сообщила руководству.
«Когда мы дома сидели с детьми, я просила, чтобы мне дали кварцевую лампу — рассказывает Екатерина. — Я понимала, что болею, и переживала за своих детей. Но мне отказали, сказали: «Мы ничем вам не можем помочь».
4 апреля температура у Екатерины поднялась до 38 градусов. Температура и кашель появились у ее мужа. На вызов снова приходит терапевт без средств защиты, только в маске и перчатках, говорит Екатерина. Мужу выписывают больничный. Екатерине — нет.
«В субботу ночью я проснулась, потому что мне было очень плохо. Я потеряла сознание. Муж вызвал «скорую». Медики «скорой» тоже приехали в обычной одежде, у них были только маски и перчатки. Мне укололи «тройчатку» и поехали, госпитализировать меня никто не предложил», — говорит Екатерина. Два следующих дня температура держалась выше 38, общее состояние было плохое.
«В понедельник 6 апреля я звоню заведующей поликлиники и говорю, что мне очень плохо, сделайте что-нибудь. Слышу снисходительное: «Ладно, сделаем вам мазки». Мы приезжаем в приемный покой, нас отправляют на снимок. Заключение рентгенолога у меня: «Не исключена нижнедолевая правосторонняя пневмония». У мужа — «острый бронхит». Они сразу начали засуетились».
Екатерина говорит, что госпитализировать ее в Вилейскую больницу отказались.
«В Вилейке стоит аппарат КТ. Повсюду написано, что рентгенологическое исследование в этой ситуации не совсем информативно, что истинную картину покажет только КТ-исследование. Мне говорят, что КТ мне делать не будут. Я спрашиваю «почему?». Слышу ответ: «потому»».
«Скорая» за Екатериной приехала уже в полном снаряжении. 6 апреля ее госпитализировали в Воложинскую районную больницу.
«Еще неделю после этого у меня ничем не сбивалась температура, парацетамол не помогал. Мне по 4 капельницы в день делали антибиотиков. 4 раза делали снимки — полного выздоровления у меня до сих пор, по снимкам, нет», — говорит врач.
Первый тест на коронавирус Екатерине сделали 6 апреля еще в Вилейке, перед госпитализацией. Результат пришел только 10 апреля и был отрицательный.
«16 апреля у меня в Воложинской больнице взяли второй тест, — говорит Екатерина. — 17 апреля он подтвердил, что у меня коронавирус».
«А когда мне писали направление в Вилейку, заведующая поликлиникой своей рукой написала, что COVID — вероятный случай. Вы же уже предполагали, но почему же троим моим детям не делали тест?! Я звонила педиатру, говорила, что один из них кашляет, у младшей температуре, ей назначили антибиотик азитромицин. Старшая не чувствует запаха и вкуса уже неделю. А Вилейка отказывала в проведении тестов моим детям! Говорят: «Подождем до понедельника». Чего же ждать?!» — возмущается Екатерина.
Она говорит, что позвонила классной руководительнице старшей дочери и рассказала, что больница отказала в проведении тестов детям, поэтому дочь в понедельник придет в школу. Говорит, попросила, чтобы это передали руководству и чтобы то со своей стороны потребовало проведения тестов.
«Я не понимаю, почему ко мне такое отношение. Я с этими врачами никогда не сталкивалась ни в работе, ни в жизни. Разве можно ставить под угрозу мою жизнь и здоровье? Жизнь и здоровье моих детей? Моего мужа? Возможно, чтобы не портить статистики?» — задается вопросом Екатерина.
«Почему-то все тесты отрицательные, — удивляется она. — Но когда я принимала ту пациентку, со мной в кабинете была еще одна врач. У нее через несколько дней поднялась температура, а еще позже ее госпитализировали. КТ подтвердила двустороннюю вирусную пневмонию, но говорят, что тесты у нее отрицательные. Руководство также знает, что она в тот момент была со мной в одном кабинете».
По словам Екатерины, сейчас она чувствует себя лучше, но на последнем снимке все еще есть затемнения в легких. Говорит, что перед ней могли извиниться еще перед госпитализацией, сделать компьютерную томографию, взять тесты у детей. Однако ничего этого не было сделано, и ее к тому же отвезли в больницу, где нет аппарата КТ.
Сейчас она настроена решительно и собирается жаловаться в прокуратуру.
«Я понимаю, что мне уже работы в Вилейке не будет. После того как коллеги могли так поступить с моим здоровьем, то мне теперь многие говорят: «Катя, если ты будешь ссориться, то тебе работать не дадут».
Наконец, во второй половине дня 19 апреля у детей и мужа Екатерины взяли тесты на коронавирус. Мужу также сказали находиться в самоизоляции до 20 апреля.
«Сейчас никому из медработников листки нетрудоспособности не выдают»
Ирина Макарова, главный врач Вилейской центральной районной больницы, на просьбу объяснить ситуацию, ответила так:
«Как только поступил сигнал, мы проконсультировались с Центром гигиены. Если врач работала в средствах индивидуальной защиты, а она подтвердила, что именно так работала — маска, очки, головной убор, халат, нарукавники, — то этот медработник не считается даже контактом первого уровня, а лишь контактом второго уровня по нашим критериям», — объясняет главврач. — Она [Зимницкая] сообщила, но сейчас никому из медработников больничные листы не выдаются. Даже если медработник является контактом первого уровня, он все равно ходит на работу и оказывает медицинскую помощь в средствах индивидуальной защиты».
Макарова обращает внимание, что контакт с коронавирусной пациенткой у Зимницкой произошел 26 марта, а симптомы у нее самой появились 28 марта. Мол, у коронавирусной инфекции инкубационный период намного продолжительнее.
«Симптомы у нее были незначительные, мы ее отправили на самоизоляцию, я ей рекомендовала. Но больничный лист ей не должен был выдаваться, мы его ей и не выдавали», — объясняет главврач.
На вопрос, почему Зимницкой отказались делать тест на коронавирус, хотя она сама просила об этом, Ирина Макарова объясняет:
«Терапевты приняли такое решение, так как она была в средствах индивидуальной защиты и на тот момент относилась к контактам второго уровня. Не всем подряд мы делаем анализы. Многие хотят. Мы у контактов второго уровня мазки на тот момент не брали. Стоматологи всегда в защите, поскольку любой пациент может быть потенциальным носителем любой инфекции. Сейчас это коронавирус, с таким же успехом это может быть и другое заболевание. Кроме того мазки нужно брать на 7-й и 13-й день».
Семья Зимницких — муж и дети — до появления ее положительного анализа на коронавирус не считались контактами первого уровня, поэтому тестов им тоже не делали. Значит, для терапевтов, которые посещали их семью, перчатки и маска — это достаточные средства защиты, говорит Макарова.
Ирина Макарова как врач высказала мнение, что положительный анализ самой Зимницкой на коронавирус — это результат ее нахождения в инфекционной больнице. Но, говорит Макарова, у детей и мужа Зимницкой уже взяли тесты и отправили в Минск, по их результатам можно будет судить об общей картине.
«Она не осталась одна: и терапевт, и педиатр к ее детям приходили. Первые мазки у нее были отрицательные. Не каждое ОРВИ есть коронавирус. Она наблюдалась у врачей. Когда уже состояние не проходило, мы приняли решение отправить ее в Воложин на стационарное лечение», — говорит Ирина Макарова.
Куда распределять пациентов с подозрением на коронавирус, по словам Макаровой, решает центр медицинской помощи. В Вилейской ЦРБ на данный момент инфекционного отделения нет, и пациенты с коронавирусом там не лечатся.
