Художник Алексей Кузьмич уже два месяца живет за границей. Но белорусский суд о нем помнит: на днях Алексей узнал, что за дерзкую акцию на избирательном участке его заочно приговорили к аресту на 15 суток.
Фото Сергея Балая, Tut.by
Полтора месяца художник провел в Киеве. Сейчас живет на два города — Париж и Берлин.
«В Париж я поехал к знакомой. Мне там понравилось, я бы и остался, но ввели жесткий карантин на месяц — была возможность только час в сутки бывать на улице. Конечно же, я сбежал из парижской тюрьмы, потому что в тюрьмах сидеть не очень люблю, — улыбается Алексей. — Меня пригласили в Берлин. Сейчас живу здесь, исследую разные темы по искусству».
9 августа художник пришел на избирательный участок, чтобы выразить свое отношение к ситуации в стране. Из кабинки для голосования он вышел в набедренной повязке и с бюллетенем, на обратной стороне которого нарисовал фаллический символ. Вечером он повторил ту же акцию на улице перед ОМОНом.
Фото Шуры Пилипович-Сущиц.
10 августа с самого утра люди в масках начали ломиться к Кузьмичу в квартиру. В обед он вместе с адвокатом согласился проехать в Центральное РУВД.
«На меня составили протокол, двое суток держали в отделении в жестких условиях: на 15 квадратных метрах сидело 30 человек без еды, пару раз в сутки была возможность попить и сходить в туалет. А потом приехал ОМОН: нас прогнали через коридор дубинок, посадили в автозак, привезли на Окрестина, снова прогнали через коридор.
На Окрестина я находился часа три-четыре. Потом приехала бригада скорой помощи и увезла меня в больницу. Мне повезло: я стоял у входа в камеру и врачи обратили на меня внимание», — вспоминает те дни художник.
Из изолятора он вышел в кровоподтеках.
«Было ощущение того, что ты в один момент лишаешься всех прав, превращаешься из человека в какой-то объект, над которым могут творить любые манипуляции, и ты не имеешь права ничего возразить. Ко мне было особое отношение.
Когда по сарафанному радио разнеслась информация, что я тот самый художник, который показал ОМОНу х**, сразу началось психологическое давление и пошли в ход дубинки. Угрожали, что я не выйду оттуда или выйду инвалидом».
Заявление на действия силовиков Алексей не подавал — не видел в этом смысла.
О том, что 23 сентября состоялся суд, художник узнал только сейчас. Хотя в постановлении суда написано, что его предупредили по почте о времени и месте заседания.
«Я думал, они наоборот попытаются скрыть информацию, что я был на Окрестина и в РУВД, так как никаких протоколов на руки ни мне, ни адвокату не давали», — говорит Алексей.
Суд решил, что своей акцией художник нарушил общественный порядок и спокойствие граждан и проявил явное неуважение. Свидетелем выступила наблюдатель Л. Н. Гераськова. За хулиганство (ст. 17.1 КоАП) судья Центрального района Виктория Шабуня осудила художника на 15 суток ареста.
Возвращение на родину начнется с нар, шутит Кузьмич.
«Я собираюсь приехать в Беларусь, все-таки я художник контекста, и текущая ситуация в стране чрезвычайно важна для того рода искусства, которым я занимаюсь. Но пока я в вынужденной эмиграции, в отпуске. Необходимо со стороны посмотреть на происходящее, отрефлексировать эти процессы. Я не подавал на беженство и не планирую становиться иммигрантом. Скорее, я чувствую себя как турист».
