Артем Шрайбман
«Мы неадекватно оценивали зрелость белорусского общества»
В 2020 году мы открывали для себя новую Беларусь и белорусов. И самым позитивным явлением года аналитик называет явный политический подъем.
— Массовость белорусских протестов, возникших в Беларуси еще до выборов, впечатляет. Все это в пересчёте на процент населения, вовлеченного в процессы, в разы больше, чем то, что происходило в странах-соседках. Даже там, где Революции побеждали. Мы недостаточно оценивали зрелость белорусского общества. Оно у нас очень сильно переросло свою власть: власть отстала, и это очень хороший симптом.
Вместе с этим год был драматичным в количестве репрессий, административных арестов, убийств, поломанных судеб, в бесконечной волне беззакония.
— То, что люди проводят месяцы вдали от своих семей, то, что Игорь Лосик не услышал, как заговорила его дочь. То, что девушки из Объединения белорусских студентов сидят в СИЗО вместо того, чтобы учиться… За всем этим грустно наблюдать. Это ужасно. Но если рассуждать чисто исторически, я уверен: все эти человеческие жертвы здоровьем и свободой, они будут ненапрасны, — считает Артем. — Все это — вклад в модернизационный прыжок. Причем когда я имею в виду не модернизацию предприятий, а политической системы. Все народы платят за это свой счет. Кто-то говорил, что белорусам легко досталась наша независимость. Ну, вот теперь мы за нее платим.
«Революция не закончена»
Государственные СМИ вместе с чиновниками ежедневно (и уже не первый месяц) повторяют: протест сдулся, он существует только в телеграм-каналах, революция проиграла. Но эксперт с этим не согласен.
— Чтобы ответить, проиграли мы или нет, стоит задать уточняющие вопросы: как мы смотрим на ситуацию — как на локальный взрыв народного гнева с достижениями целей, которые люди поставили перед собой на какой-то короткий период, или как на глобальный исторический процесс? С первой точки зрения революция, безусловно, не изменила власть и проиграла в 2020 году. Но означает ли это, что она закончена? Нет. В истории немало примеров, когда революционные изменения приходили волнами. История Российской империи красочно об этом свидетельствует — революция 1905 года была явным вступлением к тому, что впоследствии произошло в 1917-м. Подобное случилось в Польше, где профсоюз «Солидарность» поднял первую волну протестов в 80-х. Потом был период реакции, закручивания гаек, чрезвычайного положения (это чем-то похоже на нашу траекторию, кстати). И после пришла вторая волна, которая снесла коммунистическую Польшу и ее правительство. Учитывая, что сегодня время летит куда быстрее, чем в начале 20 века и даже чем в 80-е, наши процессы, соответственно, будут развиваться куда стремительнее. Тем более у белорусского режима куда меньше денег.
Шрайбман уверен: события 2020 года в любом случае сократили срок пребывания Лукашенко у власти:
— Все события-2020-го войдут в историю, как то, что пустило карьеру Лукашенко под откос.
«Белорусское общество не захотело жертвовать людьми, и этим показало свою зрелость»
На днях в СМИ появилась анонимная беседа с человеком из внутренних войск, который среди прочего отметил, что, если бы протестующие дожали в августе-сентябре, то все могло бы измениться быстрее. Таких мнений немало. Но Шрайбман считает наоборот: то, что общество не пошло на провокации и массовые жертвы — это признак зрелости беларусов.
— Такие режимы, как белорусский, как показывает история, не падают без большой крови. Беларусь — не режим Виктора Януковича и Сержа Саргсяна, Эдуарда Шеварднадзе… Это не мягкий постсоветский клептократический олигархический режим, где можно строить политику на борьбе кланов или парламентской оппозиции. Наш режим сразу задает такую планку насилия, где возможно большое количество жертв. И я не уверен, что в белорусском обществе в принципе есть готовность к таким жертвам во имя идеалов. То, что белорусы не опустились на тот уровень противостояния и насилия, который предложила им власть, много говорит о нашем народе. Наше общество показало себя как постоянное, цивилизованное, для которого ценность жизни — прежде всего.
«У протестов есть шанс победить в следующем году»
По мнению аналитика, протест может победить в 2021-м при нескольких условиях: неподдержка со стороны России и новые ошибки самой системы.
— Достаточно было бы, чтобы Лукашенко лишила помощи хотя бы Россия, чтобы там по отношению к Беларуси заняли более нейтральную позицию. Тогда номенклатура не сможет быть уверенной в завтрашнем дне. Протест может победить и иначе — из-за попыток власти провести какие-то косметические реформы, из-за которых она потеряет контроль. Замещения Лукашенко Координационным советом может не состояться ни в следующем году, ни в принципе. А вот вопрос отстранения его от власти, включая давление протестов, может быть решен уже в следующем году. Важным фактором здесь будет экономическое состояние и новые ошибки власти. Мы с вами оцениваем ситуацию статично, не учитывая, сколько еще ошибок может наделать власть, когда находится в таком состоянии, когда и легитимности нет, и дипломатическая изоляция давит. Эта ситуация сама по себе провоцирует не самый компетентный режим на новые ошибки.
Надеяться, что Беларуси помогут санкции и исключительно какие-то внешние силы, точно не стоит.
— Санкции почти никогда не меняли режимы, — отмечает Шрайбман. — Они могли только скорректировать курс некоторых политиков. Это было и в Беларуси, когда Лукашенко освобождал политзаключенных. Сейчас цель мирового сообщества — транзит власти, но прямых рычагов давления на Лукашенко у Запада сегодня почти нет. С другой стороны, санкции делают Беларусь максимально токсичной для бизнеса, для международных организаций, и таким образом страна становится дороже для России. Увеличивается цена, которую Москве нужно платить за поддержку этой власти.
«Нам нужно достичь дна»
Правило о самой темной ночи перед рассветом распространяется и на политику. Собеседник уверен: этот рассвет ждет белорусов. Вопрос-когда?
— Если мы будем на каком-то дне, когда мы его достигнем, оттуда только один путь — наверх. Есть лимит тем репрессиям и жестам, которые могут происходить в стране. После превышения лимита приходит, прежде всего, усталость государственной машины. Сегодняшняя ситуация — очень дорогая для власти, поэтому я думаю, что сам аппарат будет стремиться найти из нее какой-то выход. А как раз поиски выходов могут привести к новым ошибкам, к дестабилизации системы. Именно в этом я вижу свет в конце туннеля.
