«У юристов принято комментировать обвинение в суде на публичном открытом процессе, чтобы любой независимый наблюдатель мог вынести собственное мнение. К сожалению, и это сейчас становится роскошью», — сказал он.
«И все же я не могу понять, как, зная не только обо всех публичных поступках, но и о каждой фразе, о каждой мысли тех, кто работал вместе со мной тем летом, можно излагать все точно наоборот в документе, который направлен на изменение жизни человека на период до 12 лет. Честно говоря, несмотря на все происходящее, это не укладывается в голове».
Отвечая на вопрос DW, что теперь белорусы могут сделать, чтобы ускорить его освобождение, Максим Знак сказал:
«Есть очень простой и правильный способ: следователи, прокуроры, судьи — они ведь тоже мы, белорусы. Для моего скорого освобождения достаточно честно, открыто и публично рассмотреть мое так называемое «дело» по закону. Вот и все».
