В базе зафиксировано всего лишь 2893 звонка в милицию.
Абсолютное большинство сообщений не несет никакой информационной ценности: заявителям не нравятся звуки машин и скандирования под окнами, которые «мешают отдыхать», они сообщают о том, что наблюдают толпы людей и символику в соседских окнах.
Помимо жалоб на громкие звуки, доминируют наблюдения за повсеместной бело-красно-белой символикой и надписями. Так, три из четырех вызовов в Марьиной Горке — сообщения о появлении в городе надписей «3%».
Но попадаются и курьезы. Так, в Брестской области неравнодушный гражданин сообщил следующее: «Жена с подругой забрасывает в почтовые ящики листовки оппозиционного характера».
В Минске пьяная заявительница сообщила, что ее собственная дочь идет на митинг. Там же парень 96-го года рождения сообщил милиции, что его тесть «участвует в несанкционированных мероприятиях».
Кто-то на могилевской трассе обратил внимание что двое мужчин держат в руках камеру: «Возможно, координаторы или блогеры».
Встречается несколько заявлений о «матерном обсуждении президента».
Председатель одного из избирательных участков в Полоцке пожаловалась, что «ей пришло письмо из Минска с рекомендацией не фальсифицировать выборы президента Республики Беларусь».
Там же заявительница сообщила, что хочет видеть на участке участкового, так как «ходит посторонняя девушка и политически гадит».
«В доме №3 из окна доносится песня В. Цоя «Перемен», — такая жалоба тоже есть.
Некая неравнодушная пенсионерка «из телеграм-канала узнала, что на Красной площади в 19 часов планируется митинг», другая со ссылкой на племянницу, которая живет в России, сообщила, что «под Львовом вооружаются группы мужчин и группами выдвигаются в сторону Беларуси».
Из одной из белорусских церквей сообщили, что у забора поставили лампадки.
«Возле второго подъезда находятся две девушки, которые разговаривают на иностранном языке, заявительница допускает, что они провокаторы», — выписка из милицейской базы.
«На лавочке у подъезда сидят три человека и говорят, что против президента», — еще один донос.
Читайте также:
«На меня самого написали четыре доноса». Историк Игорь Кузнецов о слитой базе обращений в милицию и параллелях с 1930-ми годами
