Марина Золотова. Фото Надежды Бужан.
— Первые три дня после задержания на Окрестина я была одна в камере и первую ночь спала на матрасе, — вспоминает Марина события месячной давности. — Потом матрас забрали «на прожарку» и обратно уже не отдали. Было холодно. Порадовалась, что взяла из дома шерстяное пальто. Спала в нем на голой шконке. Но все равно нужно было вставать ночью, делать упражнения, чтобы согреться. В день, когда родственники передали передачу на ИВС, мне ее не отдали. Кто-то из коридора крикнул: «Золотова, ваш муж передал вам передачу, я ее не отдам». Я спросила почему. Мне ответили: «Потому что ваша шарашкина контора уже написала, что передачу не приняли».
Утром 20 мая родственники сотрудников Tut.by принесли передачу в ИВС на Окрестина. Как позже выяснилось, подозреваемых в это время увезли на допрос в ДФР. Так что передачи приняли только со второго раза, отдали ее позже и по частям.
На следующий день Марину Золотову и еще несколько коллег перевезли в СИЗО на улице Володарского, некоторых фигурантов отправили под стражу в СИЗО КГБ. Из 15 человек только трое находятся на свободе — под домашним арестом, с запретом на определенные действия.
Марина отмечает, что в СИЗО на Володарского отношение персонала к подстражным более гуманное, чем в ИВС, где работают «более грубые люди».
— Первое, что я подумала, когда мы сюда попали, что моя бабушка во время оккупации сидела тут в подвале на Володарке, — говорит Марина. — И когда нас ведут на прогулку по сводчатому подвалу, я вспоминаю ее рассказы и думаю: не тот ли это подвал? Она чудом избежала смерти, ее должны были расстрелять. Потом ее угнали в плен. Но она вернулась домой, и мы вернемся.
Самое тяжелое — отсутствие информации, связи с родными людьми. Сын без меня отметил 15-летие, а дочь провела без меня выпускной и будет поступать в университет.
Камера, говорит Марина, похожа на купе поезда, но на втором ярусе можно стоять во весь рост и делать зарядку.
— Только наш поезд стоит в центре Минска. С 6 до 22 часов практически каждый день играет радио, но новостей не слышно совсем. Спим, едим, читаем, пишем, выходим (то есть выводят) на прогулку в крошечный дворик — там тоже делаем зарядку, играем в крокодила или слова. По понедельникам ходим в душ. По утрам в камеру светит солнце. Если забыть про решетку, а думать только про «реснички» (специальное жалюзи в камерах), можно представить, что находишься внутри какого-то итальянского жилища, где на весь день закрывают окна от солнца. Заново учусь писать от руки и жить без Google. Пошла по следам Борисевич (журналист Tut.by Катерина Борисевич почти пять месяцев провела на Володарке): кажется, читаю все то, что она читала. А вчера вот выучила «Дай, Джим, на счастье лапу мне» Есенина. В нашем «итальянском дворике» еще есть черный кот. Говорят, его зовут Миша. По утрам слышно пение птиц, а еще часто кричат чайки.
Знала ли Марина, что за ней придут, что будет разгромлен Tut.by?
— Я понимала, что репрессии продолжаются, и рано или поздно коснутся нас, но то, что сразу задержат так много людей и одновременно заблокируют сайт, я представить себе не могла. Я допускала, что сразу может быть заблокирован ресурс. К этому все шло, в том числе соответствующие законы.
Главный редактор говорит, что до задержания представители власти напрямую к ней не обращались «с напутствиями».
— Но я допускаю, что такие обращения могли быть к руководству компании, — отмечает она.
Какие будут последствия для страны после разгрома самого крупного онлайн-медиа?
— Мне сложно оценить последствия для страны, так как находясь в СИЗО, я не знаю всей картины, — говорит главный редактор. — Но Tut.by никуда не денется. Нынешняя ситуация для меня — временное явление. Разгром делает еще более очевидным, что идет тотальная зачистка информационного пространства. Для властей наш ресурс — кость в горле. Но то, что Tut.by заблокирован, не означает, что все пойдут смотреть БТ. Tut.by — это 3 млн пользователей. По решению власти 3 млн человек остались без своего любимого источника информации. Речь идет не только о новостях, но и о необходимых людям сервисах вроде «Афиши» или «Финансов». Предполагаю, что люди возмущены тем, что нет TUT.BY. Но Tut.by на самом деле есть, потому что мой коллектив продолжает работать в социальных сетях, за что я им безмерно благодарна. Я знала, что с нашей командой не может быть по-другому. Поэтому Tut.by никуда не исчезнет, будет как в песне: «Плывуць ў тумане стагоддзі і сталь спарахнее ўшчэнт. А мы тут былі і тут будзем, пакуль існуе гэты свет». Я по-прежнему уверена, что справедливость рано или поздно восторжествует, но репрессии затронут еще много людей.
