В советское время Минский тракторный завод был гордостью страны. А в 2015-м оказался совершенно убыточным предприятием. «Наша Нива» рассказывает историю завода, который когда-то производил культовую технику, а в нулевые стал выпускать машины для заливки льда и стал должником на сотни миллионов рублей.
Часть первая. Культовые тракторы и конструкторы-разведчики
В СССР Беларусь имела репутацию «сборочного цеха». Промышленный гигант МТЗ по престижу можно было сравнить, пожалуй, с нынешним «Ипамом».
Архитектурным наследием предприятия стал возводившийся сразу после войны Тракторозаводской поселок. Архитекторы Вениамин Костенко и Семен Розенфельд спроектировали этакий идеальный микрогород для заводчан в стиле советского классицизма — с бульварами, скульптурами и развитой инфраструктурой. Неплотная застройка, малоэтажки, вазы, лепнина, колонны…
МТЗ должен был стать главным предприятием республики, поэтому и жилой район возводили с душой и размахом.
Серийное производство завод начинал с гусеничных тракторов «Кировцев». На колесные тракторы здесь перешли с 1953 года.
На протяжении какого-то времени МТЗ выпускал трелёвочные трактора для работы в уральских лесах. Но потом решили, что Беларуси целесообразнее бросить силы на окучивающую технику (развивать одновременно два направления было невозможно). Выпуск трелёвочных машин передали заводам в Карелии и на Алтае.
Белорусскими тракторами, которых выпускали по 50 тысяч в год (а в 1980-х — и по 100 тысяч), обеспечивали не только Советский Союз. Ими пользовались фермеры во Франции, Великобритании, Канаде, США и других странах капиталистического Запада.
Культовой советской моделью стал «Беларус» МТЗ-80. В 1975 году его признали лучшим во всем Советском Союзе. Более высокая мощность, чем у его предшественников, экономичный двигатель, двойная очистка выхлопов… Два года назад на заводе решили выпустить преемника легендарного трактора-Belarus 742.
Секрет успешности тракторов был в сильных конструкторах-разведчиках.
«Мы отправляли их в командировки за рубеж обслуживать наши машины, но у каждого из них было дополнительное задание: выдавать объективную информацию о тракторах, выпускаемых зарубежными фирмами.
К информации они прилагали отчет, на основании которого наши специалисты проектировали новые, еще более мощные и экономные тракторы. В это время мы перешли от маломощных тракторов в 50 лошадиных сил к мощным, но экономным — в 80—100 лошадиных сил», — рассказывал о 1980-х в интервью бывший гендиректор МТЗ Иван Кулешов.
На предприятие старались устроиться многие сельчане. Во-первых, завод был дико популярен. Во-вторых, работа здесь давала шанс получить квартиру в столице. Хотя и нелегким путем: некоторые заводчане строили жилье буквально собственными руками — после работы шли на объект. Когда квартиры распределяли, те, кто больше часов провел на стройке, мог попасть в начало очереди.
Часть вторая. Комбайны для заливки льда и непростительно успешный директор
В 1997-м МТЗ выпускал тракторов больше, чем все заводы СНГ. Правда, если с мощностью производства вопросов не возникало, то сбывать технику после распада Союза стало сложнее. Больше не было плановой системы, когда трактора непрерывно отгружались во все уголки СССР. Штат с тех времен заметно сократился. В начале 90-х на МТЗ работало 32 тысячи человек, сейчас вдвое меньше — 15 тысяч.
Если при Союзе завод выпускал экспериментальные трактора для обработки бахчевых культур, рисовых и хлопковых полей, для горного земледелия, то в 90-х — технику для шахт и универсальные машины Ш-406 сразу для нескольких задач. В нулевых появились другие новинки. Например, комбайны для очистки и заливки льда — началась эпоха ледовых дворцов.
При Лукашенко от завода требовали успешных показателей (хотя бы на бумаге) и вбухивали миллиарды долларов в модернизацию, но персональный успех не простили.
В 2002-м с поезда Минск—Москва сняли директора МТЗ Михаила Леонова. Его обвинили в получении взяток, хищении государственных средств в особо крупных размерах, уклонении от уплаты налогов и присудили 10 лет колонии с конфискацией имущества (из них восемь он отсидел). Но за громким процессом, говорят, стояли другие причины.
Леонов был влятельным промышленником. На выборах 2001 года сторонники перемен рассматривали успешных директоров как альтернативных кандидатов. Подписи тогда стал собирать глава «Атланта» Калугин, но и ему, и остальным решили показать, чем чреваты политические амбиции.
Часть третья. Тракторный биатлон и арест европейских активов
В 2018-м МТЗ похвастался тем, что провел первый в мире тракторный биатлон. Соревнования проходили в песчаном карьере в Сморгонском районе.
В этом году завод удивлял беспилотником, но это одиночная модель, которую еще не запустили в серийное производство.
Завод входит в десятку крупнейших производителей сельскохозяйственной техники в мире. На экспорт МТЗ отправляет 90% техники. В основном — в Россию, Казахстан, Узбекистан и Украину.
Стратегически важным своим направлением завод считает также Пакистан, где у них один из сборочных цехов. За последний год особенно увеличились поставки на Ближний Восток и в Азию — в 2,5 раза. На вьетнамских пляжах можно увидеть, как белорусские трактора разравнивают песок.
Несколько лет назад в публичное пространство просочилась история об аресте имущества завода в США и части ЕС. Если коротко, МТЗ пытался взыскать долги с посредников, которые продавали его технику за рубежом, для чего нанял американскую компанию. Та выбила часть долгов, но завод почему-то не стал оплачивать ее услуги. Суды продолжались много лет и завершились не в пользу МТЗ. В итоге в Литве, Канаде, США и Румынии оказались арестованными все активы предприятия. Под арест тогда попали также авторские права и знаки.
Часть четвертая. Кредиты на выплату зарплат и текучка молодежи
В 2020-м МТЗ запомнился большой колонной рабочих, которые в знак протеста выдвинулись на проспект с растяжкой «Не овцы, не скот, не народец». Лидером стачкома заводчан стал бывший термист Сергей Дылевский. На предприятии он работал с 2008 года, начинал токарем.
«На МТЗ пошел, потому что учился по специальности станочника в третьем лицее машиностроения. Меня с детства привлекала обработка металла, Работа с автомобилями. К сожалению, на специальность «авторемонт» не прошел по состоянию здоровья, поэтому учился технологии машиностроения», — рассказывает Сергей Дылевский.
Родители его тоже работали на Тракторном. Мать попала туда по окончании «нархоза». Отец пришел на главный конвейер после армии — он ставил кабины на трактора.
Почему в наше время молодежь устраивалась на МТЗ?
«Большинство шло по распределению от учебных заведений, — считает Сергей. — На моей памяти очень много людей уходило с работы по истечении срока обязательной отработки. И так происходило на многих предприятиях. Из моей лицейской группы из 30 человек на заводах остались работать, наверное, пятеро».
Условия работы на заводе зависят от цеха. Сергей последние годы стоял на новой линии металлообработки, где было чуть получше.
«Но к 2020 году стало как и повсюду. Оборудование износилось, денег, чтобы качественно его обслужить, не хватало. Ремонтники делали всё, что от них зависело, но это сказывалось на качестве работы. Температурные режимы не выдерживались нигде. Летом — пекло, зимой — холод».
Когда Дылевский только пришел на предприятие, получал около 2000 долларов. В прошлом году зарплата была около 500.
«По моему мнению, заводу так и не удалось выйти из кризиса 2010 года. Потому что на протяжении всего этого времени долговая яма только росла. Руководство предприятия брало кредиты в российских банках, чтобы платить людям зарплаты.
За это время изменились и планы производства. Если в 2008 году у нас месячный план был около 6000 машинокомплектов, то на 2020-й — всего 2500», — вспоминает Дылевский.
Между собой заводчане шутят: нет ни одного нового «Белоруса», который бы не тек. На собой здесь тоже умеют посмеяться. «Почему в конце смены рабочие так быстро бегут к проходной? — Чтобы занять место на трубах». «Трубы» — это место, где мужики собираются после работы и выпивают.
Основными проблемами завода Сергей считает отношение руководства к работникам, мизерные зарплаты и плохое состояние цехов.
«Мы постоянно сталкивались с тем, что руководители давали нам задания на работы, которые мы не должны делать. И одно дело в свободное время пойти подмести улицу (хоть это и не наша работа), и совсем другое — лезть работать на крышу, в то время как мы не имеем ни подготовки, ни банальной страховки для этого. С зарплатами стало очень плохо после 2015-го. Тогда стало ощущаться, что цены растут, а зарплаты падают. Люди стали жить от зарплаты до зарплаты».
После протестов, по словам Дылевского, с завода уволили около тысячи человек.
Часть пятая. Семейная история и женщины в цехах
Для бывшей машинистки крана Ульяны Горбачевой МТЗ тоже семейная история. Ее дедушка был сначала сварщиком в прессовом цеху, потом — трактористом. Бабушка недолго работала в литейке, мать с год была заведующей заводской столовой, а брат — рабочим в кузнечном цеху.
Сама Ульяна пришла на МТЗ в 19 лет.
«У меня на тот момент была сложная жизненная ситуация: мама осталась без работы, заболела, мне срочно нужно было устраиваться куда-то. Я всю жизнь прожила в Тракторном поселке, родители одноклассников на заводе работали, рассказывали, что там довольно неплохой заработок. Поэтому я пошла туда.
Мне сначала отказывали. В отделе кадров говорили: «Женщины на завод не нужны». Но повезло, что одна знакомая сделала мне пропуск на три дня, и я просто сама пошла по цехам искать себе работу», — вспоминает Ульяна.
Год она была штамповщицей — стояла за прессом в цеху, где изготавливали кабины для тракторов. Это тяжелый физический труд.
«Когда я устроилась, мы работали в две смены стабильно, иногда третью вводили. Нас в цеху человек 800 было. Когда увольнялась — 437 человек и одна смена», — рассказывает Ульяна.
Ее зарплата машинистки крана составляла 1000—1100 рублей чистыми. Максимум из того, что удалось получить, — 1450 рублей (за месяц с пятью рабочими субботами и продленной сменой). Но задержек с выплатой никогда не было.
Женщины на заводе стоят на сварке, мойке деталей, резке, работают малярами и кладовщицами.
«За мои 12 лет работы условия в цехе практически не изменились. Например, постоянно поднимали вопрос о спецодежде — о том, что нужны женские ботинки, а не те, которые есть. Женские, более легкие и удобные, начали выдавать только перед моим увольнением. В цеху всегда стоял холод, ватник и телогрейка не спасали.
Сколько у людей травм и несчастных случаев было! Всё из-за старого оборудования. Порезы, отрезанные пальцы… Могло придавить грузом, когда рвались цепи и тросы. На участках могло быть неисправное оборудование. Но из-за того, что нужно сделать план, на это закрывали глаза. План выполняли — и только после этого станки забирали в ремонт».
Часть шестая. Тайны финансовых отчетов
Шесть лет назад МТЗ был полностью убыточным предприятием. Что теперь?
Мы проанализировали его последние финансовые отчеты. За этот год завод улучшил свое состояние. Выручка от реализации продукции и услуг за 9 месяцев 2021-го (это 1,6 миллиарда рублей) выросла на треть по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. А общая прибыль увеличилась в 7,5 раза — до 118 миллионов рублей.
«Это хорошая цифра, ведь промышленность в целом за первые девять месяцев этого года была драйвером роста ВВП. И МТЗ — один из тех игроков, которые вкладывали в рост свои усилия. В целом организация является платежеспособной.
Мы видим рост выручки, прибыли, доходов по текущей деятельности и чистой прибыли. Думаю, здесь может сказываться эффект низкой базы 2020 года, когда был отложенный спрос на продукцию машиностроения. Ведь в прошлом году была просадка серьезная. В этом году завод нагнал и вышел на показатели лучшие, чем были в 2019 году», — прокомментировал «Нашей Ниве» один из антикризисных управляющих.
Но есть в отчете неясные моменты. Один из вопросов: откуда завод берет деньги? За прошлый год предприятию поступило 4,8 миллиарда рублей. Из них средства, поступившие от покупателей, составляют только 1,6 миллиарда. Остальные поступления обозначены как «из других источников».
Часть этих средств — доходы от участия в уставном капитале других организаций и проценты от инвестиционной деятельности (всего 2,8 миллиона рублей). Откуда взялись остальные средства, из отчета не ясно.
С выплатой краткосрочных долгов у МТЗ не должно быть проблем.
«У завода коэффициент текущей ликвидности — 1,95. Это очень хорошая характеристика. У него почти в два раза больше краткосрочных активов (денег, депозитов), чем обязательств по долгам», — замечает наш эксперт.
По состоянию на сентябрь заводу предстояло выплатить 458 миллионов по краткосрочным кредитам и займам. В тоже время покупатели должны заводу более миллиарда рублей (краткосрочная дебиторская задолженность). Если эти средства взыскать, можно спокойно рассчитаться по долгам. Но здесь есть нюанс.
«Не хватает информации для углубленного анализа. Нужно понять, кому завод отгрузил продукцию. Ведь не секрет — чтобы вписываться в плановые показатели, наши государственные промышленные предприятия нередко используют такую модель работы: создают за рубежом торговые дома и отгружают им партии техники.
По договору этот партнер должен рассчитаться в течение 12 месяцев, например. А вот рассчитается ли, большой вопрос. Была ли вызвана эта отгрузка тем, что на тех рынках есть спрос на трактора, или она была сделана для того, чтобы показать, что у нас территория не заставлена продукцией (и склад сейчас оказался в условном Нижневартовске)?
Сделать вывод о качестве дебиторской задолженности невозможно. Если она не будет погашаться вовремя, завод не сможет рассчитываться по кредитам и займам, выплачивать зарплаты. Но с балансом у МТЗ все нормально», — подытоживает собеседник.
Отметим, что помимо краткосрочных долгов, у МТЗ есть еще долгосрочные — на 504 миллиона рублей.
Каментары