Восемь месяцев назад портал «Трибуна» запустил белорусскоязычную версию. Результаты вдохновляющие
С ноября прошлого года у независимого спортивного медиа «Трибуна» существует белорусскоязычная версия. Каковы результаты? Мы спросили у руководителя проекта Максима Березинского.
Белорусскоязычная «Трибуна» поражает высокими цифрами просмотров.
«Как только мы запустили белорусскоязычную версию, первые показатели у нее были на уровне где-то 38-40% [от всех просмотров «Трибуны»]. Примерно эта цифра и держится, разве что иногда случаются отклонения — например, как-то было 33%.
Думаю, это связано с тем, что, несмотря на блокировку, мы время от времени попадаем в поисковики, и когда туда залетает русскоязычный текст, соответственно падает и процент пользования белорусскоязычной версией, иногда случается и наоборот. Наверное, это из-за того, что блокировки иногда ломаются, и мы видим просмотры на уровне того, что было до их введения.
Невозможно понять, за счет чего складывается такой показатель. Так как люди пользуются VPN, мы используем AMP-страницы, есть моменты, когда определенные тексты иногда выстреливают в поисковиках. Понимаем, что могут быть упущения в подсчетах».
«Внутри редакции мы считали, что было бы успехом набрать 20%, и приятно, что эта цифра выше», — добавляет Березинский.
Если бы была нормальная ситуация и «Трибуна» работала бы без блокировок, были бы другие пропорции? Точно, уверен руководитель сайта. Ранее, рассказывает он, большая часть пользователей приходила на портал через поиск, и даже в Украине видно, что многие люди говорят по-украински, но в поисковиках пользуются русским языком.
«Чувствовали: у людей есть потребность потреблять спортивный контент на белорусском языке»
Максим рассказывает, что «Трибуна» на родном языке появилась в ответ на читательский запрос: «Мы видели, что для людей, особенно внутри страны, белорусский язык делается чуть ли не единственным способом показать свою позицию. Чувствовали: у людей есть потребность потреблять контент, спортивный в том числе, на белорусском языке, это было заметно и по опросам наших пользователей.
У нас была мягкая белорусизация. На «Трибуне» проводились белорусские воскресенья, и во время них пользователи очень хорошо воспринимали белорусскоязычные тексты и посты в соцсетях, в редакции отношение к этому процессу тоже было положительное. Как-то мы решили, что надо думать не о единичных эпизодах белорусского языка раз в неделю, а заниматься этим постоянно и делать полноценную белорусскоязычную версию».
Реакция на белорусскоязычную версию, рассказывает руководитель «Трибуны», была положительной: «Мы получили много публикаций в медиа, в частных разговорах люди много интересовались, сколько просмотров имеют белорусскоязычные страницы «Трибуны», наши юзеры также полностью поддержали наше решение.
Точно не было плохих моментов, которые бы заставили подумать: блин, что-то мы не то сделали, надо откатывать назад».
Сотрудники «Трибуны» вспоминают яркие белорусскоязычные тексты: например, рассказ о том, как появилось в белорусском языке слово «заўзятар», или о белорусскоязычной песне от известного футбольного тренера Людаса Румбутиса.
Для журналистов принципиально важно давать по-белорусски эксклюзивные новости, даже если они таким образом получат меньше читательского внимания. Яркие колонки по-белорусски с сочными словечками на родном языке пишет главред «Трибуны» Олег Горунович.
«У нас никогда не было корректора и, наверное, не будет. Считаем, что лучше потратить деньги не на корректора, а на тех, кто может производить контент, и поэтому лучше у нас будет две новости с ошибками, чем одна — без ошибок, — объясняет руководитель «Трибуны». — Мы в редакции говорим, что у нас миллион корректоров — речь о наших юзерах, которые нам подсказывают об ошибках. Мы строим спортивное коммьюнити, нам важно, чтобы люди, которые с нами, не только читали «Трибуну», но и вносили в нее вклад. Можно делать на сайте пост, можно оставлять коммент, и коммуникация по ошибкам — это еще один из вариантов вклада в «Трибуну».
Количество новостников у нас стало больше, но редакторов столько же, сколько было раньше, поэтому мы переводим на белорусский не все тексты. Никого не заставляем писать по-белорусски, каждый может выбирать тот язык, на котором ему писать удобнее, но тексты, которые считаем важными, мы презентуем и по-русски, и по-белорусски.
Перевод текста — это дополнительный кусок работы, и из-за этого появляются ошибки и неточности, тем более что мы выдаем большой объем информации. Стараемся вычитывать тексты и делать так, чтобы ошибок было меньше».
Березинский рассказывает, что в создании белорусскоязычных текстов журналисты «Трибуны» не имеют единого паттерна: кто-то сначала пишет тексты по-белорусски и потом переводит на русский язык, кто-то — наоборот. Если нужно, могут использовать и Google Translate: мол, быстрее перевести текст таким образом и проверить его на ошибки, чем писать текст заново.
По словам Максима, со временем работа с белорусским языком становится более легкой и качественной, так как когда каждый день сталкиваешься с лексикой по-белорусски, процесс идет.
«Сейчас лучший момент для продвижения белорусского языка»
Конечно, создание еще одной версии сайта требует больших затрат, и Березинский это признает. Тем не менее, говорит он, «Трибуна» готова нести такие расходы, так как рассматривает работу по-белорусски как инвестицию в будущее и в бренд. Как и другие независимые медиа, ресурс испытывает проблему с кадрами,
но на вакансии, связанные с белорусским языком, пришло много резюме. Люди даже предлагали волонтерить, так как для них просто было интересно, чтобы появилась белорусскоязычная версия «Трибуны».
Максим замечает, что в Беларуси за все время почти не было белорусскоязычного медиа о спорте, разве что «Фізкультурнік Беларусі» выходил один год.
«Сейчас сложно понять,может ли [белорусское независимое] медиа быть коммерческим и приносить деньги тому, кто им занимается. Наверное, с 2020 года все [белорусские независимые] медиа — это отчасти социальная история, которая не предполагает коммерческой составляющей, поэтому для нас мало что изменилось. Рассматриваем все это с точки зрения того, какая будет ситуация через три месяца после того, как мы вернемся в Беларусь, и будет ли нам что показать людям, оставшимся в стране.
Если бы мы были в Беларуси, точно бы подсчитали, сколько денег стоит устроить белорусскоязычную версию. Для нас это было бы важно, ведь мы всегда зарабатывали деньги за счет рекламы, и если денег нет, ты их потратить не можешь. Поэтому в Беларуси нам, наверное, было бы сложнее сделать такой шаг», — рассуждает руководитель портала.
Новости по-белорусски, как считает Березинский, проще читать, чем длинные тексты, и через них проще вливаться в белорусскоязычный контекст.
Очень не хочется, говорит Максим, чтобы появление версии на родном языке рассматривалось как нечто экстремальное: «Нормально, что белорусы разговаривают по-белорусски, что есть сайты на белорусском языке.
Возможно, то, что раньше у нас такой версии не было — это наша недоработка, но сейчас мы ее исправили. Сейчас лучший момент для того, чтобы продвигать белорусский язык, приучать людей к тому, что можно смотреть ютуб или читать новости по-белорусски. Если этот момент не использовать, не знаю, когда наступит более удобное время.
Мне кажется, для аудитории очень важно, чтобы ты имел возможность читать полноценную белорусскоязычную версию и не был ограничен в контенте. Если ты выбрал белорусскоязычную версию, нельзя, чтобы новости там появлялись позже или три новости выходили, а пять — нет, так как нет ресурсов на их перевод. Этот вопрос важен, так как иначе получается белорусскоязычное гетто».
То, что люди с помощью языка проявляют свой протест, помогает белорусизации идти нормальным темпом, считает Березинский. Он сравнивает белорусскую ситуацию с Украиной, где «Трибуна» тоже работает, и утверждает: и в Украине со свойственным ее населению патриотизмом уход от русского языка идет не слишком быстро. Да, после 2014 года там появилось больше украинского языка, но путь еще предстоит долгим. В Украине государство этому пути способствует: существуют украинские школы, украинская реклама, гораздо больше украиноязычных блогеров. И в таком случае, объясняет Максим, ты активнее используешь родной язык, это облегчает твой прогресс в нем и тебе проще заговорить на родном языке, чем когда вокруг все русскоязычное.
«Сейчас белорусский язык существует в концлагерных условиях. Но, несмотря на это, появляются люди, которые на нем разговаривают, появляются белорусскоязычные блогеры. Возможно, общественность делает для белорусизации не все, что может, но она точно стала делать больше. Хочется, чтобы этот процесс расширялся и в медиа, и среди лидеров мнений. Везде, где можно использовать белорусский язык, нужно его использовать», — уверен руководитель «Трибуны».
«Будут ли белорусы готовы к тому, чтобы в надлежащий момент сделать правильный выбор?»
Березинский рассуждает, что для нашей нации наступает время познания себя: «Белорусам сейчас нужно сделать большое домашнее задание, которое они не делали несколько десятилетий, это касается и белорусского языка. Не нужно много, можно для начала использовать несколько белорусских слов: дзякуй, добры дзень, дабранач, да пабачэння. Также интересный момент — кто сколько знает о белорусской истории. Если спросить это у людей, получится, что имеем много серых зон, например, все ли знают, как Минск стал столицей Беларуси?
Когда влазишь в эти вещи, открывается много интересных моментов. Так можно найти ответы на то, почему мы не русские, откуда, по мнению некоторых людей, у белорусов проблемы с наличием лидеров. Так надо просто посмотреть, что происходило в стране, сколько людей [с потенциалом] уничтожили. Такие люди не могут рождаться каждое столетие как по расписанию».
Сейчас мы просто в сложной ситуации, объясняет Березинский, и она такой стала не с 1994 года, а гораздо раньше. И если все это понимать, выстраивается другое отношение к тому, что происходит в Беларуси сейчас и почему важно расшпространять белорусский язык.
«Это те домашние задания, которые помогут нам в момент, когда появится окно возможностей, сделать правильные шаги. Таким путем шла Эстония, Литва. У них тоже был период, когда было тяжело и не понятно, что делать дальше, но в нужный момент им удалось отскочить от восточного, как говорит Позняк, мордора, построить независимость и то, что они имеют сейчас.
У Беларуси тоже будет такая возможность, но будут ли белорусы готовы к тому, чтобы в надлежащий момент сделать правильный выбор? Чтобы так и сложилось, нужно работать. Кажется, что будет, если я узнаю что-то из белорусской истории или прочитаю новость по-белорусски, я же один такой? Но это ошибочная история, дело как раз в том, что каждый должен что-то сделать, и если он это сделает, все будет хорошо. Просто нужно каждому стараться понять, какие шаги он может предпринять, чтобы сдвинуть все это с места», — уверяет Максим.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬРуководитель «Трибуны» о «покаяниях» футболистов: одно дело, когда против тебя уголовка, другое — когда ты записываешься, чтобы заработать на миску похлебки
«Рост спроса на белорусскость». У «Трибуны» появилась белорусскоязычная версия
Глеб, Кутузов, Румас? Кто спасет белфутбол — рассуждают специалисты
Комментарии