«Ну где же я мог встретить классного руководителя? В камере могилевского СИЗО! А задержали его из-за нашего чата выпускников»
История жителя Могилева Дениса Котова — это яркий пример того, как силовики находят новых жертв через чужие телефоны и неудаленные из-за сентиментальности фотографии.
06.09.2024 / 19:13
Денис Котов. Здесь и дальше фото из архива героя
«Байсол» объявил сбор средств для Дениса Котова.
Денис Котов отработал на Белорусской железной дороге 21 год. Но больше всего ему запомнилось 8 января 2024 года. Тогда рабочий день закончился неожиданно: сначала внезапно исчез коллега Дениса, а через два часа и его самого позвали «на беседу» кагэбисты. Он говорит, что это стало шоком-столько же времени после выборов прошло.
— На моем телефоне нашли чат-бот «Народнае апытанне», который признали экстремистским.
После этого Денис попал в ИВС вместе с некоторыми другими коллегами. У кого-то из них на странице во «ВКонтакте» нашли «экстремистскую» песню, кто-то еще задолго до выборов переслал кому-то статью с tut.by… Абсурдный суд по скайпу, во время которого судья не хотел ничего слушать, предсказуемо закончился приговором 15 суток.
Вспоминая 2020 год, Денис говорит, что на работе люди обсуждали ситуацию в стране, но не очень громко и каких-то решительных действий не предпринимали. Да, недовольных фальсификацией хватало, но высказывать свое мнение старались не очень громко, а участие в митингах не афишировали. Кто хотел — ходил, только обязательно в свободное от работы время.
Забегая вперед, в 2022 году, когда российские войска вошли в Украину (в том числе и с территории Беларуси), а Белорусская железная дорога сыграла в этом свою зловещую роль, коллектив также обсуждал ситуацию в полголоса. Но, как говорит Денис, поговорили – и разошлись работать.
— Я в 2020-м принципиально вышел из профсоюза. Чтобы перечислить, сколько человек из коллектива, где 350 сотрудников, так сделало, хватит пальцев на одной руке.
Денис считает, что именно из-за того решения он и попал под каток репрессий аж через три года после выборов. Примерно через два года в коллективе появился человек, отвечавший «за безопасность» — а говоря простым языком, был штатным кагэбэшником. Денис помнит только его фамилию — Морозов. Среди руководства Могилевского отделения Белорусской железной дороги заместитель директора с такой фамилией действительно есть, а зовут его Вадим Эдуардович.
— Ему же надо было что-то делать, показывать, что он усердно работает. Раньше он вызывал людей, которые во время предвыборной кампании ставили подписи за «не тех» кандидатов.
Морозов должен был согласовывать всех, кто хотел трудоустроиться, а также проверять на «идеологическую благонадежность» коллектив.
— Он мог спокойно выцепить любого из производственного процесса, позвать к себе в кабинет и начать проверять телефон или ноутбук (если у человека был с собой на работе), рабочие компьютеры смотрел. Если что-то ему не нравилось, людей увольняли или не продлевали контракт, когда наступало время. Это ужасно и нелогично, потому что работать некому. Раньше, когда железная дорога была очень прибыльной, очередь стояла, чтобы трудоустроиться сюда. А сейчас молодым специалистам предлагают зарплату 1200 рублей — максимум! В Могилеве реально больше зарабатывать, поэтому с железной дороги люди и сами бегут.
Но до истории Дениса все же не было случаев задержаний на рабочем месте. Мужчина шутит, что для политических в ИВС созданы все условия для того, чтобы перевоспитать человека с «неправильной политической ориентацией».
— Я был искренне удивлен: камеры переполнены, свет горит постоянно, никаких матрасов и подушек, побудки несколько раз за ночь, ужасная антисанитария. Когда слышишь, в каких условиях сидят те, кто, например, подрался на улице или жену избил, то удивляешься, что для них почти санаторий.
Пока мужчина сидел сутки, к нему приходили из ГУБОПиКа — предупреждали, что заведут уголовное дело, так как у одного из коллег отыскали фото и видео с протестов в Минске, на которых среди прочих был и Денис с женой.
Тот решил их хранить, чтобы осталась память о 2020 годе. В результате из-за этих материалов угроза уголовного дела повисла над пятью людьми.
Оказавшись на свободе, Денис начал искать новую работу, потому что с железной дороги его уволили. Не без обиды говорит, что общий стаж работы на железной дороге его и трех коллег, которых уволили вместе с ним, составляет около 80 лет.
Больше месяца силовики не вспоминали о мужчине. Он даже начал думать, что пронесло. Но 5 марта 2024 года Дениса вместе с другими вызвали в ГУБОПиК — сказали, будто надо подписать какие-то бумаги. Он не очень волновался — подумал, может, какую-то профилактическую беседу хотят провести. Не сложно догадаться, что все закончилось очередным задержанием. Среди тех, кто попал за решетку, была и жена Дениса.
— Скажу честно: моя жена — очень далекий от политики человек. Она была только на одном митинге в столице. Главной ее целью поездки в Минск тогда было собрать детей в школу – и только потом пошла вместе со мной на протест.
В семье двое детей, поэтому когда обоих родителей задержали, они просили прокурора отпустить под подписку о невыезде хотя бы жену.
— На что прокурор ответил: «Посидите и подумайте, что вы натворили». Ну вот мы три с половиной месяца и думали, что же мы такого натворили. Ходили слухи, что наших детей отдадут опеке, потому что бабушка болеет и как будто не может ими заниматься. Ей пришлось пройти медицинскую комиссию, какие-то справки о пенсии дать, чтобы разрешили оставить детей дома.
Более трех месяцев Денис и его жена провели в СИЗО в Могилеве. В камере мужчина встретил своего классного руководителя, который оказался там из-за телефона Дениса.
— Где бы я еще мог встретить своего классного руководителя, который выпускал меня из школы в 1997 году?! Прекрасный человек, Александр Иванович Зубков, работал в могилевской школе №27. И вот он попал в СИЗО по 367 статье — это «клевета по отношению к президенту Беларуси».
Дело в том, что примерно году в 2014-м бывшие одноклассники Дениса создали группу в вайбере (туда же пригласили, конечно, и бывшего классного руководителя). Там обменивались новостями о своей жизни, поздравляли с праздниками…
А в 2020 году обсуждали ситуацию в стране. И вот классный руководитель как-то высказался о Лукашенко в этом частном сообществе. Именно то сообщение силовики нашли, когда телефон Дениса попал в их руки.
— Я даже не помнил, что мы два с половиной года назад что-то обсуждали в той общине! Не знаю, есть ли в этом моя вина. Обсуждал ситуацию с классным руководителем в камере. Он сказал: «Невозможно все предусмотреть. Это просто стечение обстоятельств».
В результате Денису присудили 2,5 года химии с направлением, а его жене — 2 года домашней химии. Решение эвакуироваться было сложным.
— После СИЗО хотелось только дышать воздухом свободы. А через несколько недель, когда ты уже надышался тем воздухом, начинаешь понимать, что скоро тебя снова вернут за решетку. Мне оставалось отсидеть почти два года — так как засчитали те месяцы из СИЗО. Но я с понимал, что не хочу выпадать из жизни своих сыновей на столько. Одному 6 лет, он в первый класс пошел. Второму 14, переходный возраст. Я думал, как сложно было бы моей жене одной с ними — плюс у нее же домашняя химия.
Один из фигурантов того уголовного дела обжаловал приговор. И вот когда заканчивался срок апелляции, Денис решил уехать с семьей с помощью BySol.
— Я хорошо понимаю, что в новой стране будет сложно. Но все же менее сложно, чем в белорусской тюрьме.
Помочь семье Дениса можно здесь.
Кого задерживают после проверки телефона на границе? Наблюдения из изолятора
«На іконцы быў нейкі зялёны чорцік». Беларус распавёў, як знайшоў шпіёнскую праграму на тэлефоне
«ГУБОПиК повез меня в свои кабинеты, а там — пропагандист ОНТ». История пинского правозащитника