Добродеревец Наталья Ивановна, бывшая начальник медицинской части исправительного учреждения ИК-17 в Шклове. Коллаж: «Наша Ніва»
Наталья Добродеревец была начальником медицинской части исправительного учреждения ИК-17 в Шклове — скандально известной белорусской колонии, где чуть более двух лет назад в ШИЗО при невыясненных обстоятельствах умер политзаключенный Витольд Ашурок.
Собеседники «Нашай Нівы» подтвердили факт увольнения врача. По полученной информации, она уволилась с ИК-17 в мае этого года.
На сегодня точно неизвестно, где она сейчас работает.
Однако ее муж Сергей Карчевский, который по словам бывших политзаключенных замечен в насилии над другими политзаключенными и может иметь отношение к смерти Ашурка, все еще служит в шкловской колонии в качестве начальника режимной части.
Сергей Карчевский — начальник режимной части ИК-17 в Шклове. На фото он, Наталья Добродеревец и другие сотрудники колонии стоят рядом с обессиленным Витольдом Ашурком, лежащим на полу в ШИЗО. Скриншот видео «Альянса расследователей Беларуси»
Напомним, ранее «Альянс расследователей Беларуси» опубликовал запись телефонного разговора Натальи Добродеревец с полковником милиции Александром Козловым от 2021 года, в котором тогдашняя начмед шкловской колонии в панике умоляет полковника Козлова перевести ее вместе с мужем на другое место службы (исходя из контекста разговора, женщина просит принять ее в Департамент финансов и тыла МВД Беларуси на должность начальника медицинского отдела).
В качестве основной причины своего желания перевестись из Шклова Наталья Добродеревец называет «настоящую нелепость, которая произошла с этим политзаключенным», имея в виду смерть Витольда Ашурка.
«Ситуация становится настолько сложной, что нам с Сергеем, скорее всего, придется уволиться. По сути, произошла настоящая нелепость, однако эта ситуация может грозить мне полным п***цом, если я останусь. Да и не факт, что меня отпустят, Шклов — такой объект, что хрен отпустят. У нас как раз идет проверка по этому политзаключенному, и я очень надеюсь, что все в итоге получится загладить», — говорит Наталья Добродеревец своему знакомому полковнику милиции Александру Козлову во время телефонного разговора.
При этом, согласно полной записи, начальницу медчасти шкловской колонии очень испугала не вина за смерть невиновного человека, а то, что она вместе с Сергеем Карчевским «подставила» начальника ИК-17, который в отместку за это может «значительно ухудшить их условия существования».
Начальник исправительного учреждения ИК-17 в Шклове Александр Корниенко. Фото: «Шклов Info»
Хотя этот разговор состоялся в 2021 году, бывшие политзаключенные сообщили «Нашай Ніве», что врач на начало 2023 года продолжала работать в ИК-17.
«Альянс расследователей Беларуси» в мае писал, что начмед смогла уволиться, но, когда это случилось, не сообщал.
***
Политзаключенных содержат в условиях, равнозначных пыточным. На Окрестина в камерах, рассчитанных на шестерых, находится по 25 человек. В колониях политзаключенных безосновательно помещают в ШИЗО, избивают, лишают передач, уничтожают выходную и входную корреспонденцию, признают склонными к экстремизму. Имеют место издевательства по национальному признаку: белорусскоязычных заключенных заставляют разговаривать и переписываться по-русски. Связи с некоторыми заключенными нет месяцами.
Массовые политические репрессии в Беларуси продолжаются с 2020 года, когда Александр Лукашенко, судя по сведениям с участков, где избирательные комиссии разрешили наблюдателям следить за подсчетом голосов, проиграл Светлане Тихановской, но не отдал власть.
С 2022 года, после нападения России на Украину, белорусов начали преследовать и за антивоенные высказывания или симпатии к Украине.
За это время в стране произошло не менее 50 тысяч политически мотивированных задержаний, заведено не менее 12 тысяч политико-уголовных дел и отброшены базовые нормы законности и морали.
«Наша Нiва» — источник качественной информации и бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ «НН»Читайте также:
Сколько политзаключенных умерло или свело счеты с жизнью из-за невыносимых условий за решеткой
«Предлагают схему». Как в ИК-17 с политзаключенных и их родственников тайно собирают деньги
