«Когда ворвался ОМОН, я подумала: как профессионально играют актеры!» — бывшая политзаключенная по делу группы Irdorath
Певица Юлия Марченко, участвовавшая в некоторых проектах Irdorath, была среди задержанных во время празднования дня рождения вокалистки группы Надежды Калач на даче. О том, как все происходило тогда, и о жизни с чистого листа в новой стране музыкант рассказала «Нашай Ніве».
Вопрос, было ли предчувствие чего-то дурного в тот день — 2 августа 2021 года, — вызывает у Юлии улыбку. Она говорит, что такое предчувствие появилось накануне выборов в 2020-м и потом никогда не исчезало. Единственный день, в который музыкант чувствовала себя вполне спокойной и счастливой, был как раз в день рождения подруги. Шутит, что была максимально неподготовлена к задержанию.
— Нас было человек 16, пришел последний или предпоследний человек из приглашенных, и мы как раз хотели начать говорить поздравительный тост. Но вдруг в ворота заскочили вооруженные люди в бронежилетах, касках. Они кричали: «Всем лежать! Лицом в пол!».
Девушка признается, все это так напоминало фильм, что она сначала решила, что это розыгрыш от брата Владимира Калача (мужа именинницы и фронтмена группы Irdorath), который является профессиональным актером.
— И вот я смотрю на людей с оружием и думаю: «Ничего себе! Как профессионально играют актеры!». Я не верила, что силовики могут прийти на день рождения и задержать там всю компанию.
После задержания компанию увезли на Окрестина, и 10 дней там Юлия считает самыми ужасными за все свои полтора года заключения.
— Пустая камера, отсутствие постельного белья, нормальной еды были настоящим испытанием. После 10 суток нас перевезли на Володарку, где девушки в камере рассказали, что и в душ водят, и на прогулку — я даже как-то выдохнула.
Юлию и ее мужа Петра Марченко приговорили к 1,5 годам лишения свободы в колонии.
— А вот колонии я больше всего боялась во всей этой истории. Ужасно было увидеть там большое количество несчастливых людей, живущих в этом месте годами. Очевидно, что у многих была нарушена психика еще до колонии, а после у них ментальные проблемы только усугубились.
Музыкант говорит, что к любым бытовым условиям человек может как-то приспособиться. А вот не очень приятное окружение — это трудно.
— На нас постоянно кричали, плюс сами заключенные были злые. Я никогда не видела людей в спокойном состоянии — всегда все напряженные. В колонии такие условия, что ты сам себе не принадлежишь, не можешь планировать ничего. Во-первых, очень мало свободного времени. Во-вторых, даже в свободное время ты ждешь, что тебя куда-то дернут. В спецотдел, или в режимный отдел, или на какое-то дежурство, когда нужно разгружать мешки с картошкой.
Девушка отмечает: это тяжело как физически, так и морально. Своей опорой она называет других политзаключенных.
— У меня страх колонии пропал в тот момент, когда я увидела другую политзаключенную. Она на момент нашей встречи уже отсидела весь тот срок, который дали мне. Это очень хорошая и приятная девушка, когда мы встретились, мне полегчало. И вообще, если ты можешь поговорить с кем-то своим, это поддерживает эмоционально.
В октябре 2022 года Юлия и ее муж вышли на свободу и вскоре уехали в Польшу.
— Муж не сомневался в том, что надо уезжать, а мне в тот момент ну совсем не хотелось этого делать. Я была эмоционально не готова к переезду.
Сейчас музыкант считает, что все же эмиграция была рациональным решением.
— Жизнь здесь гораздо спокойнее — ты действительно чувствуешь себя в безопасности. Я знаю, что меня не задержат, когда я иду и говорю по-белорусски. В Польше я могу быть белоруской – и меня за это не посадят.
Но адаптация далась ей тяжело. Юлия признается, что долго отходила — не столько от опыта заключения, сколько от эмиграции.
— Кажется, первые месяца два в Польше я днями спала. Было такое ощущение, что я потеряла свое место силы — свой город. Я родилась в Мозыре, и думать о том, что в ближайшее время я не смогу туда приехать, походить там, было очень грустно. Последние лет 10 я не жила уже в Мозыре, мало побыла там, когда освободилась — буквально несколько дней. И чего-то я так загрузила себя этими мыслями, что впала в депрессивное состояние.
Возвращаться к музыке Юлия не планировала и даже всем рассказала, что съемки в клипе Irdorath «Зорамі» — это последний музыкальный проект, в котором она участвует.
— Я начала плести дреды — это такое наше общее дело с Надей и Вовой Irdorath. Написала в инстаграме, что приглашаю всех на дреды в Варшаве – и люди начали писать. Вот с этого и началось возвращение к коммуникации с людьми.
Юлия смеется, что первое время в Польше чаще была в компании животных. Знакомые оставили ей на месяц собаку, которая стала мотивацией для того, чтобы дважды в день выходить из дома в парк и смотреть на белочек, косуль, зайцев.
— Потом меня пригласили выступить на ходулях вместе с детским театром. С ними даже поехали в мини-тур в Литву, где каждый день давали спектакли. И это тоже был мой шаг к обычной жизни, ведь до задержания я играла в театрах оригинального жанра — там где файершоу, акробатика, ходули.
Музыкант говорит, что пока была в колонии, осмысливала свой трудовой опыт.
— В Беларуси я какое-то время работала в музыкальной школе — руководила хором мальчиков. И вот эти 5 лет преподавания — путь к сильному выгоранию. Это очень тяжелая работа: много задач, которые выполнить нереально, ведь не все дети имели талант и желание заниматься. Некоторых родители просто отправляли в музыкалку потому, что для многодетных это бесплатно. Известно, что ребенок, если он маленький, устает и просто в школе — а потом ему нужно сделать домашнее, сходить в музыкалку, а после еще самостоятельно заниматься музыкой дома. Потому что если ребенок не сделает этого, то мы не выполним всю программу музыкалки. Очень трудно вытаскивать из детей то, на что не все способны.
За такую работу в Беларуси платят символично. Юлия признается, что ей всегда не хватало денег. Ведь зарплата на ставку составляла около 500 рублей, а если работать на две ставки (что значит вдвое больше часов), получалось бы меньше 800 рублей.
Но переломный момент произошел опять же на дне рождении Надежды Калач. Там Юлия познакомилась с Павлом Трипутем, который искал преподавателя или преподавательницу вокала. Для эксперимента она согласилась взять одного ученика.
— Мы начали заниматься, и неожиданно я поняла, что это совсем другой опыт, когда к тебе приходят мотивированные люди. Ведь одно дело, когда человек занимается по принуждению — родителей, музыкальной школы, моему, – и совсем другое, когда он сам хочет что-то делать, слушает внимательно, учится.
Поэтому когда Павел решил открыть школу вокала OpTeamist Vocal Studio, Юлия согласилась преподавать там.
Мне нравится наблюдать за учениками. У меня есть ученица, у которой все эмоции отражены на лице. Когда что-то удается, у нее бесконечно милый удивленный вид. В тот момент, когда голос моих учеников звучит лучше, я наконец чувствую счастье.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬМузыканты из Irdorath создали на чужбине новую группу
Надежда Калач из Irdorath записала пронзительную песню, рожденную в колонии
«Нас пакаралі, бо мы спявалі». Группа Irdorath представила песню «Зорамі», написанную в колонии
На даче задержали участников группы Irdorath. Против шести человек возбуждено уголовное дело за участие в протестах
Комментарии