«Умные люди в таких моментах не возражают». Как бывшим осужденным читают лекции в милиции
После освобождения бывшие заключенные должны примерно раз в неделю ходить в РУВД. Кроме того, что нужно «отметиться», их могут привлечь к лекциям, которые проводят приглашенные специалисты или сами милиционеры. «Медиазона» спросила у бывших политзаключенных, как проходят такие мероприятия и о чем на них рассказывают.
«Красный зал» и доска почета в Пружанах
Осужденный на 1 год и 7 месяцев блогер Олег Кулеша освободился из колонии в сентябре 2022 года. После ему приказали еженедельно ходить отмечаться в местный Пружанский РУВД.
Каждое воскресенье в полдень бывшие осужденные должны были приходить в милицию на лекции. В «красном зале» РУВД собирались около 20—30 человек. Зал вмещал до 100 человек и напоминал бывшему политзаключенному советские времена.
«Вокруг их лица на фото. Как ленинский уголок. Была политинформационная стена с лозунгами пропагандистскими, там была их доска почета. «Мы за процветающую Беларусь», «Мы единый народ». Все по-русски, в таком советском стиле».
Перед креслами стоял экран, на котором показывали фильмы, за ним — сцена с государственным гербом, флагом и колбой из оргстекла, в которой лежала Конституция. Слушатели просили милиционеров почитать, что там написано, и позже Конституцию из зала убрали.
На большинстве лекций бывшие заключенные смотрели фильмы. Например, об приговоренных к смертной казни, об условиях содержания в казахстанских тюрьмах и наказании за распространение наркотиков.
«В Пружанах пропагандистских роликов было не очень много. У РОВД есть своя подборка этих фильмов, — утверждает Кулеша. — И им из Минска спускают то, что они обязательно должны показать. Они со своего компьютера выводили их на экран — там все написано: откуда что, папки все подписаны».
Было и так, что милиционеры сами рассказывали что-то бывшим осужденным. Тогда, говорит Олег, сотрудники стояли за трибуной и читали текст с бумажки.
«Они очень много хвалятся работой своей системы. Например, как в Витебске или Гомеле раскрыли какое-то преступление. Люди, у кого 328-я [наркотики] или 139-я [убийство] статья, задают вопросы по своим проблемам — ответа никто не дает. Тупо выполняют свою работу и постоянно в уши тебе заливают и заливают. Все, кто туда ходит [слушать], понимают, что им надо принудительно это перетерпеть».
Недовольство и очереди в Минске
«Ты приходишь к назначенному времени, а перед тобой уже очередь примерно из 20 человек. Выходит сотрудник [уголовно-исполнительной] инспекции и говорит, что мы все идем на лекцию. Вы идете, слушаете. А после еще час стоите в очереди на отметку».
24-летняя Вероника освободилась из колонии в ноябре 2022 года. Как и Олегу Кулеше, ей пришлось регулярно посещать РУВД. В Минске, где жила девушка, лекции для людей, состоящих на профилактическом учете или у которых есть превентивный надзор, проводились реже.
Иногда о них даже не предупреждали: например, когда бывшие осужденные стояли в очереди на оценку, им врасплох начинали рассказывать, как после заключения лучше ресоциализироваться.
«Но это было максимально печально. Потому что сотрудница приглашенной социальной организации рассказывает одно, а реальность совсем другая. В реальности ничего с ее слов не работает».
Лекции проводили в кабинете, похожем на учебный, с большими деревянными столами и стульями.
Первый раз Вероника слушала о «вреде алкоголя, курения или наркотиков» — текст милиционер читал с бумажки. В другой раз пришла сотрудница социальной организации, которая занимается якобы адаптацией бывших заключенных.
В милицейском участке, куда Вероника ходила отмечаться, она встречала бывших осужденных, которые находятся под превентивным надзором.
«Как правило, это взрослые мужчины, которые много посидели в тюрьме по тяжелым статьям. И вот их уже пятый год не берут на работу, они ходят с этим надзором и слушают, как какая-то организация помогает им обустроить жизнь. Атмосфера недовольства. Один из них сделал замечание ей [приглашенной сотруднице], что такие советы лучше давать тем, кто еще собирается выйти на свободу или полгода как вышел. Ему сказали отметиться последним — то есть ждать примерно полтора часа после лекции».
День для отметки Вероника выбрала сама — суббота или рабочий. Со временем она поняла, что дополнительные мероприятия проходят по выходным, и поэтому, пока не устроилась на работу, ходила по будням.
Перед визитом в РУВД девушка надевала одежду, в которой «было бы удобно сесть на сутки». Кроме того, она брала с собой минимальный набор вещей, телефон оставляла дома и готовилась морально.
«В очереди контингент не тот, с которым обычно общаешься. 90% — мужчины с надзором, с тяжелыми статьями, часть из них приходила пьяными немножко. А так нельзя — одного из них так задержали. Тебя рассматривают, потому что ты выделяешься из толпы, у нас не было «политических» практически. Как-то раз я стояла и один парень начал всем рассказывать, что я за митинги. И началось обсуждение. Постоянно дискомфортно себя чувствуешь».
Публичное унижение и «тунеядство» в Бресте
После освобождения из колонии блогер Сергей Петрухин также был обязан ходить на отмечания в РУВД. Некоторых бывших заключенных, по его словам, могли позвать на лекции и с работы. Самого Петрухина после трудоустройства «не трогали».
«Ты приходишь на отметку, и тебе дают бумажку, что в пятницу в 10 утра надо быть [на лекции]. Если не приходишь, то на подвал [имеется в виду задержание]. Все приходили».
По словам Петрухина, на одном из таких мероприятий сотрудники администрации Ленинского района Бреста начали «унижать на глазах у всех» 25-летнюю девушку: за то, что она выпила алкоголь во время домашней химии. Ее заставили всем «дать клятву», что это был ее последний раз: «Гадкое зрелище. Человека треплют публично», — говорит Петрухин.
В другой раз сотрудники милиции, о которых блогер еще до задержания снимал сюжеты, попросили его выйти с лекции. Они планировали рассказать слушателям о том, «как быть законопослушным гражданином».
«Сергей Сергеевич, можете идти». Они просто не могли на меня смотреть. Я не стал настаивать и пошел».
По словам Петрухина, на лекции иногда приходили и сотрудники горисполкома. Они рассказывали, как устроиться на работу и какая существует помощь для освободившихся из мест лишения свободы. Он добавляет, что получить такую помощь было сложно, так как существовало много препятствий.
«Ты просто не будешь этого делать. Там взять справку, здесь взять справку, уложиться в какие-то сроки. И для других людей, даже «неполитических», это сложная процедура».
Одна из лекторов говорила бывшим осужденным, что «скоро тунеядство будет преследоваться по уголовному кодексу», говорит блогер. «Она на всех наезжала, кто не работает».
Актовый зал, где проходили лекции, заполнялся почти полностью — присутствовало около 30 человек. Большинство старалось не спорить с милиционерами и теми, кто приходил проводить лекции.
«Умные люди в таких моментах не возражают. Все это делается формально».
«Самое сложное после освобождения — страх просыпаться». Бывшая политзаключенная рассказала, как колония не отпускает ее и на свободе
«Силовики и те друг друга чураются». Экс-политзаключенный рассказал, как после освобождения живет в Беларуси
«И в тюрьме он борется за свои права». Недавно освобожденный политзаключенный рассказал о Сергее Тихановском
Каментары