Бритая правда. Единственный в Беларуси писатель-парикмахер описал то, что никто до него не делал
Сергей Календа написал о том, как и кого он стриг за 20 лет и что этому сопутствовало, пишет Зося Луговая.
28.07.2024 / 20:00
Календа стрижет людей. И одновременно пишет книги, редактирует и издает журналы. Делает это со времен старшей школы, когда, воспользовавшись советом матери, окончил парикмахерские курсы. Имея более десятка изданных книг, Сергей Календа написал наконец о том, как и кого он стриг на протяжении 20 лет жизни и что этому сопутствовало.
«Стрижет и пишет» — это калейдоскоп человеческих характеров, специфических парикмахерских и общечеловеческих историй, тупиков, эпикфейлов, историй успеха и даже реваншей.
Аннотация подчеркивает, что никто не брал с автора присяги хранить тайну, поэтому он смело делится историями из жизни, которая, как водится, интереснее всех придуманных сюжетов. Хочется добавить: зависит от того, где и как ты с этой жизнью сталкиваешься.
Истории Сергея Календы не оставляют равнодушными.
Здесь нет хронологии или какой-то системы. Невозможно предсказать, каким будет следующий сюжет: автор постоянно меняет тему и ракурс, переходит с историй о начале парикмахерской карьеры к событиям последних лет — после переезда в Вильнюс.
На первый взгляд, это такие парикмахерские байки, рассказанные почти без эмоций, разве что с легкой иронией — как в отношении героев историй, так и к себе самому. Вроде бы легкое чтиво, в которое ныряешь с первого предложения и листаешь страницу за страницей. Ведь интересно же, какой еще фрик придет на стрижку или какая ерунда случится во время работы.
Вот, например, некоторые из сюжетов. Клиент без ушей, так как их ему отрезали, когда держали в заложниках в Бразилии. Клиентка, которая, требуя блонда для своих седых волос, покрашенных в черный цвет, час причитает и качается по полу. Шейх, которому нужно брить, кроме головы и лица, еще и уши. Огонь из фена во время укладки для женщины, которая утверждала, что в этот день ее ждет судьбоносная встреча. Друг, который перестал ходить на стрижку, когда автор сказал, что не будет стричь его бесплатно. Клиентка, которая, теряя волосы, начала носить парики, и муж об этом не знал.
Все это, конечно, интересно. Но постепенно я осознала другое, и оно в конце концов стало для меня самым главным в книге. Принятие автором человека таким, какой он есть. Сострадание. Неравнодушие к судьбам, жизненным обстоятельствам, опыту. Не навязчивое любопытство, не жажда сплетен и желание их пересказать, а спокойное и сдержанное человеколюбие.
«Одной моей взрослой студентке было пятьдесят пять лет. Женщина решила начать осваивать профессию парикмахера после того, как похоронила свою мать. Именно мать всю жизнь запрещала ей заниматься волосами, хотя она в детстве очень любила расчесывать своих кукол и заплетать себе косы. Мать наотрез отказала девочке и отправила в педагогический университет. Моя студентка всю жизнь преподавала в школах французский язык, подрабатывала репетиторством и так закрутилась по жизни, что не заметила, как прошло много лет… И вот только когда умерла ее мать-узурпатор, женщина решила научиться профессии, о которой мечтала в детстве».
Сергей Календа пишет так, как есть. Он не стоит в белом пальто, сочувственно выслушивая жалобы, принимая слезы и любые странности. Нет, он немеет, краснеет, столбенеет и даже возбуждается, когда клиентка начинает стонать во время смывания краски с волос. Мне самой становилось неловко во время чтения таких фрагментов, но одновременно я чувствовала признательность за авторскую искренность.
А еще эти тексты — о собственных границах. Об умении их выстраивать и держать. О пути к этому через толчки старших коллег, через претензии клиентов и обиды близких людей. О том, как постепенно приходило понимание своего достоинства и умение говорить «нет».
«А как-то пришел парень, смуглый, привлекательный, волосы черные, твердые, вьющиеся… Хочу, говорит, под hitlerjugend стрижку. Я говорю ему, что эта просьба действительно не ко мне, я не буду такое стричь. Он угрожал написать жалобу, что ему не сделали стрижку hitlerjugend, приехала директор отговаривать писать, но посмотрела на пацана – и забыла, зачем приехала. Потом мне говорит: «Я не ожидала, что такую стрижку попросит такой еврейский парень».
И, конечно, это книга об ощущении своего места — в профессии и в жизни. Про цельность профессиональную и человеческую. О том, что можно реализоваться в нескольких сферах, и тебе за это ничего не будет, кроме плотного рабочего расписания и богатого жизненного опыта.
Пишет Сергей Календа об этом так, что вызывает уважение, а не зависть. Он не дает советов и не учит жизни, но в определенные моменты делится опытом: брать отпуск на месяц два раза в год и ехать куда-то с семьей, чтобы избежать выгорания. Менять работу, когда чувствуешь нездоровую атмосферу, травлю со стороны руководства или коллег. Не принимать на свой счет то, что не касается качества твоей работы и рабочих ошибок. Оставаться человечным даже в чрезвычайных ситуациях, выбивающих почву из под ног.
«У меня есть одна клиентка: сразу объясняю, ничего личного, просто работа. Когда прикасаешься к ее волосам, она сразу же уходит, очень резко и быстро. Она уходит серьезно и сразу-можно сказать, убегает. После возвращается! Через минут двадцать, походив или посидев где-то в местах типа коворкингов, бизнес-центров. Пишет сначала, просит прощения. Я сам извиняюсь, что причинил столько боли и неудобства. Она возвращается и решает все же стричься. Мы стрижемся. Потом она сидит и плачет. Сильно. Долго. Взахлеб. И в паузах говорит, что это ничего, я ни при чем, так всегда у нее».
Если вы никогда не стриглись у Сергея Календы, возможно, после книги «Стрижет и пишет» захочется это сделать. Или наоборот — чтобы не попасть в следующую книгу. Но в любом случае, вы точно не будете скучать, читая.
Сергей Календа. «Стрижет и пишет». Издательство «Гутенберг», Краков, 2024.
Минский хирург издал сборник эстетской прозы. Так по-белорусски раньше не писали
Эксперимент на живом человеке. Вышел первый роман на материале из жизни белорусских айтишников
«Соня, стой» — ошеломляющий белорусский young-adult