Зима 1864 г. Граница Российской и Австрийской Империй. В российский военный лагерь прибывает карета шляхтича Ксаверия Склодовского. Тот сразу же направляется к начальнику за разрешением выезда за границу для его дочери Болеславы. Вместе с девушкой в карете — экономика. Пока отец добивался разрешения, двое молодых офицеров подошли к кареты и стали заигрывать с Болеславой. Внешность экономки показалась подозрительной одному из них. Россиянин уже собирался обыскать экипаж, как рядом появился старший офицер верхом и отдал ухажерам какой-то срочный приказ. Затем приблизился к карете и тихо произнес: «Приведите в порядок свое лицо». Пришпорил коня и поскакал догонять подчиненных. Напуганная Склодовская взглянула на соседку и увидела, как по лицу той струйками стекает кровь. Под платьем «экономки» скрывался Валерий Врублевский — герой восстания 1863-64 гг.
«Когда надо идти драться…»
Как память о родном Желудке (ныне городской поселок в Щучинском районе Гродненской обл.) Врублевский навсегда сохранил рассказы, услышанные тихими зимними вечерами от отца — о приключениях лесничего в вековых пущах, по которым ужом вьется Неман. Антон, отец Валерия, любил лес всей душой и не прерывал своих путешествий, даже когда стал казначеем в имении Тизенгауза. Эту тягу к путешествиям он передал и сыну Валериану Антонию, который появился на свет 27 декабря 1836 года.
После смерти Антона, вдова Розалия Врублевская, владелица имения Явор под Слонимом, перебирается в Вильну к брату мужа — Евстахию. Он стал для восьмилетнего Валерия вторым отцом, и именно от него мальчик услышал новые истории — о том, как дядя, переодетый простым крестьянином, ходил по деревням, слушал песни на «местном наречии», в которых столько отчаяния и тоски, но одновременно и надежды. Не сам ли Валерий, помня рассказы дяди, сложил песню, звучавшую в повстанческих лагерях в 1863 году:
Ах ты, мая чарнабрыва,
Будзь здарова і шчасліва!
Люблю цябе, любіць буду
І ніколі не забуду!
Ой, у хаце не астацца,
Калі трэба ісці драцца…
На ворага косы маем,
Загуляем, як здужаем…
Эх ты, мая чарнабрыва,
Будзь здарова і шчасліва!
В 1848 году, когда Европа жила предчувствием «весны народов», земли бывшего Великого Княжества Литовского, а в то время — западные губернии Российской Империи, были обескровлены. Лучших сыновей края за участие в тайных организациях чередой провожали в Сибирь на каторгу или в рекруты. По Вильне ходили слухи о «Братском союзе» Далевских и пересказывалась история о гражданской казни над тремя участниками тайного общества: «преступников» подвели к позорному столбов, над их головами сломали шпаги в знак лишения дворянства и выслали в Сибирь. Одним из них был Аполин Гофмейстер. Врублевскому это имя было знакомо от дяди, и он представить себе не мог, что кумир его детства после возвращения из ссылки станет соратником по Гродненской революционной организации.
Не избежал ареста и дядя Евстахий. В 1849 г. за ним на виленскую квартиру пришли жандармы. Дядю обвинили в попытке создать тайную организацию в помощь венгерскому восстанию, на подавление которого в Австрийскую Империю выступили российские войска. Студенту Харьковского университета, связанному с Кирилло-Мефодиевским братством, присудили 8 лет сибирской каторги.
В Вильне Валерий Врублевский учился в гимназии (дворянском институте) одновременно со многими будущими повстанцами: Титус Далевский и его брат Константин, Зигмунт Минейко, Франтишек Богушевич… В 1854 году вместе с братом Станиславом Валерий поступает в Петербургский лесной институт. Науки ему давались с трудом, за исключением топографии, зато в фехтовании и стрельбе равных ему не было.
Вечера Врублевский проводит в нелегальных студенческих и офицерских кружках, которые стали возникать по всей столице Российской империи. Одним из них руководили Зигмунт Сераковский и Ярослав Домбровский. Там в 1857 году Врублевский и знакомится с братьями Калиновскими — Виктором и Константином (Кастусём).
«Революционный радикал по крови»
По окончании института Врублевский получает назначение инспектором в новообразованное Сокольское писарско-егерское училище (ныне Сокулка в Польше), неподалеку от Беловежской пущи. Воспитанный на идеях социального равенства и справедливости, Валерий становится авторитетом для учащихся, сыновей государственных (не крепостных) крестьян из Беларуси и Литвы, которые готовились стать лесными объездчиками и егерями. «Я демократ по понятиям, по духу, революционный радикал по крови, по своему прошлому, по деятельности еще до восстания», — говорил он о себе впоследствии.
Валерий на периферии империи обрел возможность заниматься революционной деятельностью, бывая в Гродно, Белостоке, Берестовице, и даже Вильне — центре будущей тайной организации. Одним из мест для собраний стала квартира дяди Евстахия, вернувшегося из Сибири после царской амнистии. Там собиралось немало народу — от поэта Владислава Сырокомли до Сераковского и Калиновского.
У Врублевского были все шансы сделать карьеру в империи. Все шло к тому: и получение в октябре 1861 года очередного военного чина — подпоручик, и с января 1862 года должность заведующего Сокольской лесной школы. А в это время в уезде активно расходилась по рукам «Мужыцкая праўда», среди авторов которой наряду с Кастусём Калиновским и Феликсом Рожанским был и Врублевский. В конце 1862 года следственная комиссия в Одельске (ныне агрогородок в Гродненском районе), обеспокоенная масштабами распространения «Мужыцкай праўды» среди подляшских крестьян, пришла к выводу, что к газете причастен фельдшер возглавляемой Врублевским школы Сенкевич, и потребовала незамедлительно направить его для дачи объяснений. Понятно, что Сенкевича они не дождались.
«За поддержку белорусской народности»
В ночь на 22 января 1863 года на территории Королевства Польского, без согласования с соратниками в Вильне, началось восстание. Врублевский, имевший мандат военного начальника Гродненской губернии, ожидает соответствующего приказа от Калиновского — главы повстанческого Временного правительства Литвы и Беларуси. Он остается верен своему другу даже тогда, когда «белые» во главе с Якубом Гейштором совершают переворот, испугавшись «литвинского сепаратизма» и возможного перерастания борьбы за восстановление Речи Посполитой в социальную революцию. «Валерий среди тогдашних патриотов представлял направление радикально-демократическое и «крайовое», поскольку выступал в поддержку белорусской народности», — вспоминал впоследствии двоюродный брат Врублевского, сын его дяди Евстахия.
На место военного начальника Гродненского воеводства «белые» присылают в Белосток полковника Онуфрия Духинского, эмигранта, участника восстания 1830-31, которого сами повстанцы характеризовали как ни на что не способного. При нем главой генерального штаба становится Врублевский, который вместе с Калиновским и другими «красными» решил пойти на компромисс — во имя высшей цели. И 29 апреля повстанцы терпят первое большое поражение в битве под Валилками в Сокольской Пуще, которое, как отмечал Калиновский, «плохо подействовало на окрестное населения».
После сражения российский генерал Манюкин сообщал в Вильну, что Врублевский убит. Но несколько недель спустя он возник, словно птица феникс, в бою над рекой Стертеж в Ружанской пуще.
После того как в первые же минуты российские войска отрезали Духинского от подчиненного ему отряда, Врублевский трижды сам поднимал в атаку косиньеров, чтобы наконец спасти горе-командующего. Повстанцы отступили в полном порядке, подобрав раненых, и в скором времени приняли участие в битве под Миловидами.
Калиновый цвет
Отряд Врублевского и Духинского направился залечивать раны в урочище Великий Кут. А тем временем выделенный из его состава конный отряд Казимира Кобылинского захватил Ружаны, обезоружив стоявших там российских военных. Но подошло подкрепление, царские войска преследовали Кобылинского вплоть до лагеря в урочище Великий Кут. Завязался ожесточенный бой — и победа повстанцев, после которой они подобрали у убитых российских солдат 29 дальнобойных штуцеров. О таком оружии могли только мечтать повстанцы — обычно плохо вооруженные и истощенные продолжительными маршами по непроходимой лесной чаще.
Вечером повстанцы провели построение. Усталые, в изорванной одежде, худые, с царапинами лицах. Это была пора цветения калины. Именно ветку калины держал в руках Валерий Врублевский — командир, который всегда оказывался в самой гуще боя. Без единого слова он подходил к наиболее отличившимся в бою повстанцам и вручал каждому из них усыпанную белоснежными соцветиями калиновую ветку.
Пренебрегая отдыхом, повстанцы двинулись в Беловежскую пущу. Древний лес стал их надежным убежищем. Повстанец Арамович вспоминал: «Единственным проводником в маршах по глухим недрам был шеф Врублевский — с планом лесничего, где были отмечены квадраты, просеки и их номера».
Многие повстанцы не выдержали тяжелых условий. Подал в отставку в середине августа и обессиленный походами Духинский. Официально командующим всеми повстанческими отрядами Гродненщины стал Валерий Врублевский. Приказ о его назначении подписал Калиновский, который после ареста Гейштора возглавил Виленский повстанческий центр. Калиновский отмечал, что Духинский своим поступком оказал «великую милость».
Врублевский избирает новую тактику борьбы: формирует отряды по 20—30 человек и рассылает по деревням читать повстанческий манифест — по-белорусски. В Волковысский уезд едут «Янка из-под Гродно» и «Юзюк из Белостока», в Шерешёво — «Марель», в Беловежскую пущу — «Голобурда».
Тем временем в район Гродно были переброшены дополнительные царские войска. Чтобы избежать окружения, Врублевский со своим отрядом перебирается через Свислочскую и Беловежскую в Пружанскую пущу — в урочище Туроса. Там он разделяет отряд на группы по 10—30 человек и распускает по разным направлениям. Сам остается с 40 повстанцами.
Засада кубанских казаков
Зимовать повстанцы из Беларуси и Литвы ушли на территорию Польского Королевства. Это была идея Врублевского. Их центром становітся Липняк на Подляшье, куда стягиваются более двух сотен повстанцев. Врублевский лично возглавляет конницу, а пехоту передает под командование офицера Богуслава Эйтминовича. 7 ноября он вместе с польским отрядом Крысинского одержал победу между деревнями Россош и Ломазы в Бельском уезде.
В конце 1863 отряд Врублевского останавливается в Малой Букове под Люблином, чтобы отпраздновать наступление нового 1864 года. Но утром в деревню врывается отряд драгун. Лишь благодаря самоотверженности Врублевского и его конницы удалось спасти крестьянскую пехоту Эйтминовича. Но уже спустя шесть дней почти всю пехоту порубили под Устимовым, где погиб и сам Эйтминович. Врублевский мстит жестоко, совершает рейд по тылу врага, но под тем же Устимовым попадает в засаду кубанских казаков. Отряд Врублевского разбит. Он сам тяжело ранен в голову и плечо. Казаки даже посчитали его мертвым. Повстанческие газеты сообщили, что Врублевский убит — уже в который раз. Но вечером после боя его подобрали крестьяне и еле живого принесли в дом шляхтича Ксаверия Склодовского, который и помог Врублевскому выехать за границу — в Париж.
Фонарщик и печатник
Эмиграция. На родине муравьевский террор. Ощущение бессилия. Подводило здоровье — раненая левая рука Врублевского неподвижно свисала вдоль тела. Но инвалидом, живущим за счет друзей, он быть не мог. Валерий устраивается фонарщиком, зажигает и тушит газовые фонари на улицах Парижа, таская на раненом плечу тяжелую стремянку. Он по-прежнему отказывался от помощи, отмечая, что всегда есть те, кому она больше нужна. Наоборот, Валерий сам старается помогать, и возглавляет организацию выходцев с территории бывшей Речи Посполитой. Его взгляды становятся еще более социалистическими: «Все ради народа и через народ».
Врублевский самостоятельно осваивает работу печатника и начиная с 1869 года поступает на работу в типографию «Руж». Но на следующий год заболевает оспой. Он, всю жизнь не принимавший никаких лекарств, отказывается от больницы. Его выхаживают соратники по восстанию и новые друзья из типографии. Один из них даже заразился и умер.
Во время Франко-прусской войны Врублевский вступает в Национальную гвардию. Когда армия Наполеона III капитулирует и во Франции 18 марта 1871 начинается революция («Парижская коммуна»), Врублевский получает звание генерала и возглавляет одну из трех революционных армий. Он защищал южную часть Парижа от версальцев — сторонников правительства. На стороне коммунаров сражались 600 повстанцев 1863 года — осколки загубленного поколения. Среди них были бывший учитель Врублевского по Виленской гимназии, талантливый певец и фотограф Ахилл Бонольди (Józef Achilles Bonoldi), брат расстрелянного Титуса Далевского и жены повешенного Зигмунта Сераковского — Константин Далевский; повстанческие офицеры А. Розвадовский, К. Свидинский, В. Рожаловский… Многие из них полегли на улицах Парижа.
Врублевский, как и в 1863 г., лично возглавлял атаки восставших. А после поражения он, заочно приговоренный версальцами к смерти, оставался в Париже. Сын Адама Мицкевича однажды встретил его в костюме рабочего в кафе «Режанс». И в ответ на предложение немедленно выехать в Лондон услышал: «Кажется, там плохой климат. А здесь, в Париже, мне очень хорошо. Меня окружают честные рабочие, оберегают меня, приглашают на обеды, где так сердечно пьют за мое здоровье».
И все же под угрозой ареста Врублевский покидает Париж. Паспорт на имя гражданина Пруссии В. Вальдемара ему передал через русского революционера Лаврова Карл Маркс. Он же посодействовал чтобы Врублевскому, которому грозила ампутация руки, позволили лечиться в больнице Лондонского университета.
«Пью микстуру за гибель старого мира»
31 декабря 1871 года Врублевский получил приглашение встретить Новый год в семье Маркса. Но так и не воспользовался этим, отправив в ответ записку: «Постоянные недуги не позволили мне провести последние часы этого страшного года в Вашей уважаемой семье, которая мне дает столько воспоминаний о лучших днях моей жизни и своим обаянием напоминает мне родной дом. Один в своей комнате, я сердито пью микстуру, провозглашая тост за гибель старого мира и за то, чтобы мы, полные надежд на будущее, вступили в новый. Посылаю Вам братский привет».
В 1870-е годы Врублевский вынашивает идею совместного восстания на территории Российской империи. Во время русско-турецкой войны 1877—1878 этим пытался воспользоваться английский министр иностранных дел лорд Дизраэли. Он предложил Врублевскому огромную сумму за организацию восстания в Польше, Литве и Беларуси. Валерий ответил: «Я не кондотьер и не собираюсь драться ради денег. Если бы я видел, что наступило время для восстания, то подготовил бы его в своем крае, не ожидая денег английских капиталистов».
«Когда не кует, то и не ест»
В 1885 году французское правительство объявляет амнистию для участников Коммуны. Врублевский перебирается в Ниццу. Один из друзей вспоминал: «Врублевский в Ницце, чтобы как-нибудь прожить, работал у кузнеца. Однако поврежденная левая рука часто сильно болела, и бывали дни, когда он ничего не зарабатывал, ибо не был в состоянии поднять молот. Сегодня пошел сообщить кузнецу, что не может работать Сильная, должно быть, у него боль, если он расстается с молотом, потому что когда не кует, то и не ест».
На Врублевского не раз совершались покушения. Одно из них в 1894 г. едва не оказалось роковым. На Врублевского, когда он возвращался ночью с работы, напали и сильно избили. Валерия нашли друзья из числа русских эмигрантов, которые положили его на восемь месяцев в больницу, где ему сделали три операции, чтобы достать осколки сломанных ребер.
Физически работать Врублевский больше не смог и в конце концов вынужден был согласиться на помощь — его устроили контролировать розничную продажу в киосках газеты «Энтрансижан». А в 1901 г. французское правительство назначило ему, генералу Коммуны, пенсию, о чем не раз ходатайствовал Фридрих Энгельс.
Последние годы Врублевский прожил в Урвиле, недалеко от Парижа, у земляка и бывшего коммунара Генриха Гершинского. Несмотря на преклонный возраст и старые раны, Врублевский постоянно следил за известиями с родины. Умер он 5 августа 1908 г. В одиночестве. Останки его из Урвиля были перевезены в Париж и похоронены на кладбище Пер-Лашез рядом с другими коммунарами.
Гроб героя восстания 1863 года, соратника Калиновского, генерала Коммуны, пронесли по улицам Парижа, на которых он отважно сражался.
На могиле его надпись: «Героическому сыну Польши — народ Парижа». Для нас же он навсегда останется нашим героем, который вместе с Калиновским сражался во имя Беларуси и ради будущего нашего народа.
***
Цитаты по сборнику «За нашу и вашу свободу! Герои 1863 года» (Серия: ЖЗЛ). — М.: Молодая гвардия, 1964.
***
Василий Герасимчик, историк, род. в 1987 г. Окончил Гродненский университет, магистратуру Российского государственного гуманитарного университета и Торуньский университета имени Николая Коперника. Победитель конкурса «Лучший знаток восстания Кастуся Калиновского».
