Эти слова из популярной песни советского времени стали в сознании большинства наших сограждан аксиомой. Мол, победили нацизм, а что может быть хуже его? Разве можно даже мысленно сравнивать коммунистов с нацистами? Разве не вздохнулось людям свободнее после того, как война наконец закончилась и началось «мирное строительство»?
Так вот ведь как раз и не факт, что людям, освобожденным из-под гитлеровского ига и попавшим под иго сталинское, стало свободнее дышать и легче жить. Вспомним, например, фрагмент из романа Нила Гилевича «Родные дети», где главный герой над могилой старшей сестры вспоминает, как когда-то вместе с матерью проводил ее за село, выправляя на «хлеб не от земли»:
«Пайшла — каб дома гурт паменшаў
Хоць на адзін галодны рот.
Быў недаяду час. Быў першы
Пасляваенны, мірны год.
Яшчэ ў дварэ іх — пуста й гола.
Зямлянка ў плеснях. Рызманы.
I — голад, голад, люты голад —
Як самы страшны след вайны.
Той год ва ўдовае Анэлі,
Суседкі іхняй, дзве дачкі —
Блізняткі — спухлі, пасінелі
I згаслі ўраз, як светлячкі».
Произведение написано еще до перестройки, и поэт, естественно, не мог тогда прямо сказать, что если землянки и лохмотья еще можно воспринимать как след войны, то лютый голод — непосредственное следствие уже послевоенной действительности. Солдаты Советской Армии не только прогнали немцев — на их штыках (хотя, как правило, без собственного на то желания) в жизнь населения вернулось (а на не оккупированных немцами территориях СССР, кстати, и не прекращалось) и введенное еще до войны крепостное право в виде колхозной системы сталинского типа. Характерной чертой которой было равнодушие не только к человеческому достоинству, но и к физиологическим потребностям рабов ХХ века.
Настоящий ад на земле продолжался для наших предков вплоть до смерти того нелюдя, которого за победу в той войне многие сегодня готовы если не простить, то по крайней мере расценивать как неоднозначную личность, которая, мол, сделала много нехорошего, но «приняла страну с сохой, а оставила с атомной бомбой ». А я вот не готов. И потому, не отрицая безусловной позитивности победы над немецким нацизмом, не принимаю официальной концепции «Великой Отечественной войны», основы которой были в свое время заложены деятелями, вполне достойными, как и начальники нацистов, сидеть на скамье подсудимых международного трибунала за преступления против человечности. К сожалению, суд над сталинизмом сегодня уже возможен только символический, так как все уцелевшие преступники имели достаточно времени, чтобы поумирать естественной смертью. Но идеологическое наследие живо и поныне. И искоренять его не так просто. Но надо.
