«Он следил за течением моей болезни. В первую очередь чтобы понимать тенденции, понимать поведение нынешнего штамма, который сейчас циркулирует, — сказала Наталья Эйсмонт. — Острая фаза длилась буквально несколько дней.
Врачи уже хорошо знакомы с коронавирусом. Наши врачи уже умеют его лечить. Поэтому, конечно, та фаза, что требует пребывания в больнице, самая острая фаза, длилась буквально 2—2,5 дня. После этого, когда стало значительно легче (вы понимаете, дома помогают и стены, очень хотелось домой), конечно, когда это было возможно, врачи меня уже из больницы выпустили.
Дома… всё, как рекомендуется, все по классике жанра. Я старалась как можно больше дышать воздухом, соблюдать все предписания врачей. Но вести такой активный образ жизни. Это действительно очень помогло. Как видите, несколько дней буквально в больнице, потом несколько дней на восстановление дома. И уже в скором времени я была на работе. Безусловно, не подвергая никого никакой опасности».
Примечательно, что в сливах аудиоразговоров за ноябрь прошлого года голос, похожий на голос Натальи Эйсмонт, говорил об отсутствии обоняния: «Мне все равно кажется, что это вот оно». Разговор недвусмысленно шел о коронавирусе.
Но тогда Лукашенко еще называл коронавирус «психозом». Как стало известно из попавших в Cеть записей разговоров, на тот момент топовые чиновники ходили на заседания без масок, а признаваться Лукашенко в своей болезни боялись.
