«Познакомились по переписке, до росписи ни разу не виделись». Как муж политзаключенной сам оказался за решеткой

Единственная девушка из 10 фигурантов протестного дела

Виталия Бондаренко сейчас в гомельской колонии №4. Ее осудили за участие в протестах 10 августа 2020 года в Бресте. Девушке на то время только исполнилось 18 лет, это были ее первые выборы. Во время акции протеста, когда на улицы ее родного города вышли несколько тысяч человек, она бросила в сторону милиционеров комом земли, потом — дважды — камнями. Ни разу не попала. Когда Виталия шла домой, ее задержали. Несколько суток девушка провела за решеткой, но ее освободили до суда.

Судебный процесс над первыми десятью протестующими начался в середине февраля 2021-го, однако до этого Виталия смогла уехать за границу. И неожиданно вернулась, чтобы попрощаться со своим парнем, рассказывает тетя девушки Юлия:

«Я узнала об этом случайно: мне позвонила классная руководительница старшего сына и спросила, почему он пропускает школу. Они с Виталиной — так племянницу называли все родные, а имя «Виталия» значилось только в документах — дружили с детства. Сын не хотел мне говорить, в чем дело, но в конце концов признался, что Виталина через подругу сняла квартиру и приехала попрощаться со своим тогдашним парнем, Денисом Хозеем.

Его также судили по тому же делу, что и Виталину, уже шел судебный процесс, но парень был несовершеннолетний, поэтому оставался на свободе.

Вместе с Денисом, подругой и моим сыном племянница была на той съемной квартире. Я приказала, чтобы они сейчас же уходили оттуда, но Виталина перепрятаться не успела — ее задержали во дворе. Это было на третий день после ее возвращения, 1 марта 2021 года».

Отношения с Денисом прервались во время заключения

С Денисом Хозеем Виталина познакомилась во время обучения в Высоковском сельскохозяйственном колледже (Высокое — местечко в Каменецком районе, в 45 км от Бреста). 17-летнего парня осудили через 10 дней после задержания Виталии по ч. 2 ст. 293 Уголовного кодекса (участие в массовых беспорядках) — три года колонии.

Виталию сначала держали в Брестском ИВС, потом перевели в следственный изолятор.

«Переписываться Виталине и Денису не разрешали. Помогали родственники: она писала в письмах к нам несколько строк для Дениса, а уже мы переписывали их на отдельный листик и присылали ему в колонию. Подобным образом была налажена и обратная связь, но через какое-то время Виталина написала мне, что отношения с Денисом расстроились, что она не видит с ним совместного будущего. На то время она была в очень подавленном состоянии, так как уже полгода была за решеткой.

В Брестском СИЗО она сидела вместе с Полиной Шарендо-Панасюк, она вдохновляла Виталину своей несокрушимостью. Но Виталине было всего 18, не было у нее еще столько моральных сил, как у Полины. Ее часто наказывали за неповиновение, и она много плакала»,

— вспоминает тетя политзаключенной.

Были и другие неприятности, говорит Юлия. Например, однажды вернулась продовольственная посылка, которую присылали Виталии — якобы она не имела на нее права. Потом выяснилось, что имела, и посылку пришлось собирать заново, так как какие-то продукты успели испортиться … Некоторое время от девушки не было писем, а потом телефонный звонок домой, и она спрашивает у матери: «Ты же ко мне завтра приедешь?» Оказалось, им разрешили свидание, а письма, где Виталия писала об этом, к матери не дошли.

С будущим мужем познакомилась по переписке

«Он откуда-то узнал о Виталине и начал ей писать, — говорит родственница о нынешнем муже девушки. — И это были не просто письма вроде «ну, ты там держись».

Анатолий нашел ее снимки в социальных сетях и начал сам фотографироваться в тех местах, где фотографировалась она. И писал, к примеру: «Ты пока не можешь сюда прийти, так я за тебя приду». И присылал ей снимки, где он в тех же позах, что и она. Или фотографировал для нее котиков — он знал, что Виталина очень их любит.

И не просто любит — она подбирала больных котят на улице, приносила их домой, они с бабушкой за ними ухаживали, лечили. И Виталину однажды лечили — подхватила лишай, но отговорить от «ветеринарной помощи» так и не смогли».

Павялічыць

По мнению родных, будущий муж понравился ей своим оптимизмом и вниманием. «Ей не нужны были от парней какие-то дорогие подарки, но она очень ценила, когда ей делают что-то приятное», — отмечает Юлия.

Анатолий Старосветский не только переписывался с Виталией — он познакомился с ее мамой (отец девушки умер, когда ей было 5 лет), подружился с ее бабушкой. Он часто приезжал в Брест, они вместе готовили передачи, много общались. Анатолий сразу откровенно рассказал о своих непростых семейных обстоятельствах — что он родился в Минске, что там у него есть родственники, но связь с ними он не поддерживает уже более 15 лет, что давно живет самостоятельно. Какое-то время работал в России, потом вернулся в Беларусь, зарегистрировался как индивидуальный предприниматель.

Рассказал и о том, что в 2020 году был оштрафован за участие в протестах. А позже, уже в 2021-м, попал на сутки как бывший политический: милиционеры задержали его с листовками, но не разобрались, что это была реклама ремонтных услуг, так как Алексей работал «мастером на час». В протоколе записали, что он бегал по двору, кричал «Жыве Беларусь», светил фонариком в окна и тем самым призывал людей выйти на митинг… Итог — 15 суток ареста, потеря заказов от клиентов и неделя лечения, так как в ИВС было очень холодно, все время были открыты окна, а на улице — конец марта.

До росписи молодые ни разу не видели друг друга

Анатолий переписывался с Виталией около года. И однажды девушка в телефонном разговоре сказала, что они решили расписаться. Мать не возражала: серьезный парень, на 10 лет старше, самостоятельный. Не была против даже бабушка, хотя она давно мечтала увидеть единственную внучку в белом свадебном платье. Мол, если Виталине так легче, то и пусть распишутся — за решеткой и так мало радостей.

Потом одна из бывших сокамерниц рассказала, как все прошло.

Не было не только торжественного наряда — невеста вообще никому не сказала, что у нее впереди важное событие. Как обычно, работали на «промке», пришла смотрительница и куда-то ее повела. Когда Виталия через час вернулась, все сразу заметили, что у нее необычайно радостное настроение. Но о том, что вышла замуж, сказала только одной девушке, с которой дружила — по большому секрету.

«Для нее наиболее трудно за решеткой, что нельзя доверять людям. Было несколько эпизодов, когда она поделилась с сокамерницей своими вещами, и их за это наказали. Одной девушке, например, она дала запасной стержень, так как у нее закончился, а через полчаса собирали письма. Это, оказывается, запрещено. Вообще Виталина пишет, что ей тяжело, потому что она очень открытый человек, и очень честный — говорит, что думает. В тюрьме таким нелегко. Еще написала однажды: «Когда я буду выходить, я буду, наверное, плохо пахнуть. Потерпите, пожалуйста, я сразу же умоюсь, как только попаду домой. И запишите меня сразу в парикмахерскую и на маникюр, хочу быть красивой». Вот такая Виталина — с одной стороны, уже взрослый человек, с другой — совсем еще ребенок», — говорит тетя политзаключенной.

Анатолия задержали на крыльце тюрьмы после свидания с женой

О том, что ее мужа задержали 7 сентября, Виталия сообщила родным в письме, которое они получили ровно через две недели. Написала, что ее вызвали в администрацию и зачитали, что ее муж находится в Гомельском СИЗО. Девушка попросила родных, чтобы собрали для Анатолия самые необходимые вещи, так как на свидание он приехал в шортах и майке, а в конце сентября существенно похолодало.

Родные Виталии, для которых Анатолий Старосветский уже тоже стал близким, быстро собрали передачу. Через некоторое время получили от него письмо с благодарностью, но настойчивой просьбой не тратить деньги на передачи — парень писал, что больше нужно заботиться о Виталии, а он давно привык обходиться минимумом.

Причину задержания мужа Виталии не назвали. Сам он в письме на свободу написал, что «они долго думали, какую статью мне дать, и решили, что подойдет «содействие экстремизму» (ст. 361-4 УК). У родственников Виталии сложилось впечатление, что это письмо несколько раз вскрывали и снова заклеивали, и что оно было не первым, адресованным к ним, но прежние не доходили.

В чем конкретно обвиняют Анатолия Старосветского, остается неизвестным. 

• 6
• 3
• 3
• 22
• 53