«Дочь плакала». Журналист Андрей Мелешко о том, как их с дочерью высылали из Грузии
Андрей Мелешко рассказал «Радыё Свабода», как они с дочерью провели день в аэропорту Кутаиси перед высылкой из Грузии, почему с ними пропала связь и что они планируют делать дальше.
«Сказали: «Вы слишком много говорите»
Андрей Мелешко рассказал Свабодзе, что после того, как вышло интервью на Радыё Свабода, к ним с дочерью подошли сотрудники аэропорта и забрали все их девайсы, телефоны, а также ноутбук.
«Сказали: «Вы слишком много говорите»», — вспоминает Мелешко.
По словам собеседника, он просил составить акт, согласно которому забирают имущество. «Мы все напишем», — ответили ему.
Это произошло около полудня 16 сентября. Остаток дня до отлета из Грузии журналист с дочерью оставались без связи.
Андрей Мелешко знает, что к нему приезжали жена из Батуми, друзья, правозащитники, адвокат. Однако он никого из них не видел, не мог поговорить. Комната, где держали отца с дочерью, находилась в нейтральной зоне. К ним никого не пустили. До полудня Андрей Мелешко старался сообщать новости из помещения, где их содержали.
«На что нам никто ничего не отвечал. В четыре часа нас пытались первый раз посадить на самолет. Мы должны были вылетать в 15:40. А в 15:30 был рейс «Белавиа». Была вероятность, что нас на этот рейс посадят. Мы видели самолет с васильком из окна. Он сделал круг. Дочь говорит: «Слава Богу, что нас на него не посадили», — рассказывает собеседник.
Мелешко никто не говорил и не намекал, что их могут отправить в Беларусь, но они все равно допускали такое развитие событий. Вскоре пришел сотрудник и сказал им готовиться на самолет до Варшавы. Он должен был улететь в 15: 40. Почему рейс задержали почти на девять часов, Мелешко не знает. Ему никто ничего не объяснял. До полуночи они просто ждали вылета.
«Мы ничего не думали. Мы ждали, что будет дальше происходить. А что делать? Я же ничего не знаю, что происходит. Никто ничего не говорит… Я никогда такую ситуацию не переживал. Ты болтаешься, извините, как говно в проруби, не знаешь, что с тобой будет происходить», — говорит Андрей.
Он оценивает сложность этой ситуации на 9 баллов из 10.
«Плакала, потому что с мамой не может встретиться»
С журналистом из страны выслали его 11-летнюю дочь. Она тяжело переживала происходящее.
«Плакала, потому что с мамой не может никак встретиться, с мамой не может поговорить. С мамой они поговорили только в самолете (по телефону — РС)», — говорит собеседник.
Около двенадцати часов девочка ничего не ела. Запасов еды у семьи с собой не было. После того, как их не посадили на самолет, примерно в 16 часов Андрей «поднял бунт» и стал просить, чтобы покормили ребенка. Сначала им принесли пирожки и горячую воду. После просьбы принести что-то еще, у отца спросили, что будет есть ребенок.
«Я говорю, если можно, то картошку-фри. Через часа два принесли поднос картошки-фри на килограмма полтора. Больше к нам никто не заходил и ничего не приносили», — рассказывает собеседник.
Отсутствие пищи дочь переносила спокойно, отмечает отец. Ранее Андрей уже путешествовал один с дочерью в течение пары недель или месяца.
Пока он планирует остаться жить в Польше. Наверное, поедет в Белосток, так как там много знакомых. Где и как дальше жить, белорус пока не знает. У них с собой в путешествии был чемодан на 10 килограммов с вещами на неделю и два рюкзака. Что будет делать жена с младшей дочерью, пока не решили. Они остаются в Батуми. Недвижимости в Грузии у Мелешек нет. Однако собрать все вещи и перевезти в Польшу было бы сложно.
«Нам не поставили депортацию»
Мелешко оценивает ситуацию как «странную». «Нам же не поставили «депортацию», нам не поставили печатей в паспорте, что мы приезжали в Грузию. Хотите — можете к нам приезжать», — рассуждает собеседник.
На Андрея и на дочь выдали две отдельных бумаги, на которых указали, что им запретили въезд в Грузию по «другим причинам». Что скрывается за фразой «другие причины», им не объяснили. Чтобы узнать детали дела, им предложили писать в Министерство внутренних дел Грузии.
Пытаться лететь через другой аэропорт в Грузию Андрей пока не планирует, так как это слишком большой стресс. За рейс, которым они принудительно летели в Варшаву, Мелешки не платили.
Андрей думает, что его могли не впустить в Грузию перед парламентскими выборами в стране, которые состоятся в этом году в октябре. Он отмечает, что никогда не критиковал грузинские власти. Проводил скорее культурную, нежели политическую деятельность в Грузии.
Как журналист, Мелешко освещал акции солидарности с Беларусью. Несколько раз устраивал встречи, чтобы написать письма политзаключенным белорусам. Занимался организацией концертов, проводил встречи с известными людьми, проводил исторический белорусский клуб, держал маленький магазинчик, в котором торговал товарами с белорусской национальной символикой.
Белорусский журналист рассказал, что сейчас его ситуацией занимаются четыре грузинских организации, связанные с правозащитой.
«Пусть занимаются, я не против. Они на территории той страны, на которой со мной все это произошло. Я в Польше. Нам пока надо как-то доехать до Белостока и там планировать дальнейшую жизнь», — говорит Андрей.
Комментарии
Праца на дзяржмэдыю, вядома, амаральная. Але гэта не датычыцца сытуацыі з няпропускам чалавека на так званай дзяржаўнай мяжы.
Відавочна, што ў краіне Грузыя спадар Мялежка мае жытло ці здымае ў такіх асобаў ці асобаў, каму ягоная крытыка грузынскіх партыі і ўраду (побыту, адзеньня, страваў, паветра, няістотна) абыякавая ці нават прыемная.
Адпаведна не пусьціць дадому чалавека - злачынства.
Вось і ўсё, што нам трэба ведаць пра ўчорашні выпадак на мяжы. Ў спадара Мялежкі ЁСЬЦЬ даўвол на пражываньне ў Грузыі - ад гаспадара дома, дзе ён жыве.