Стремительная «белорусизация»: как за три недели российские реалии стали похожими на наши
Жители России переживают шок: меняется не только социально-политический рельеф вокруг них, но и привычная жизнь. Белорусы в это же время только грустно улыбаются, так как прошли через подобное еще в 2020-м. «НН» проследила, как всего за пару недель стерлись границы между реалиями в Беларуси и России.
Ликвидация независимых СМИ
Война — это мир, воля — это рабство, незнание — сила. Такие тезисы не утверждить на общенациональном уровне, когда пропаганда сталкивается с масштабным аргументированным сопротивлением. Осуществляют его чаще всего независимые медиа, в состоянии изучить вопрос с разных сторон.
Беларусь попала в блокаду такого рода еще в позапрошлом году, когда почти все влиятельные издания страны были критически ограничены в свободной подаче материалов. «Тутбай», «Наша Ніва», «Радыё Свабода», «Трибуна» и еще ряд СМИ попали под запрет с обвинениями в распространении экстремистских материалов. Следом баном накрыло целый ряд ютуб- и телеграм-каналов с независимой повесткой.
Россияне в те времена удивлялись: мол, как можно, скажем, спортивную платформу считать опасной для общества. Однако пришел 2022-й — и уже новости из РФ пулеметной лентой рассказывают о запрете независимых медиа.
Телеканал «Дождь», Русская служба новостей BBC, радиостанция «Эхо Москвы», DW, TJ, «Голос Америки» и еще десятки информационных источников попали под блок. Не все из них смогли продолжить работу — «Эхо» и «Дождь» объявили о закрытии. «Новая газета» вынуждена была убрать с сайта и соцсетей материалы, касающиеся войны. При этом издание продолжает рассказывать о последствиях, с которыми столкнулась Россия в результате агрессии, — блюря слово «война» на фото и обозначая скобками фрагменты текста, удаленные цензурой.
Стоит добавить, что часть белорусских медиа также пошла на компромисс для выживания. «Комсомольская правда» после смены главного редактора стала более официальной в подаче политической повестки дня (но одна заметка о Зельцере решила судьбу издания), отказавшийся от острых тем «Онлайнер». «Сейчас такое время, когда стоит затупить перья, затупиться журналистам», — цитата конца 2020 года от Юрия Орлова, генерального директора издания «Прессбол»
Блокировка соцсетей
Три буквы, которыми часто оперировали носители русского языка в частных беседах, потеряли былую остроту. Теперь куда чаще слышен возглас «VPN!», который, словно это заклинание Гарри Поттера, создаст патронуса для спасения аккаунтов в Фейсбуке или Инстаграме. К тому же виртуальные сервисы разблокируют новостные тоннели — и это позволяет адекватному человеку не захлебнуться в течении лжи, что несет пропаганда.
Владимир Путин отрезает Россию от интернета. Карикатура: Сергей Ёлкин.
Интересно, что сейчас именно белорусы рассылают россиянам списки наиболее доступных и надежных программ для срочной установки на гаджеты. Ведь мы все это уже изучили и проверили на себе.
Но белорусов били массово, напрямую выключая рубильник. И тогда ни уход в Телеграм, ни другое шифрование данных не восстанавливало коммуникацию. Хотя Россия стремится отделить людей от международных информационных и развлекательных источников. Ведь в Инстаграм и Фейсбук сейчас транслируются правдивые истории реальных украинцев. Вместо вражеских сетей планируется организовать свои — уже в апреле, скорее всего, появится «Росграм».
Волна протестных акций и абсурдные задержания
Кстати, относительно разнообразных форм протеста белорусы также могли бы дать мастер-класс — от массовых выступлений до женских прогулок в красно-белом и украшения балконов. Однако россияне постепенно сами нащупывают пути к демонстрации возмущения.
Правда, реакция на такие выступления ничем не отличается от силовых разгонов, которые по сей день царят и в Беларуси. При этом сохраняется абсурдность действий правоохранителей. То во время зачистки территории они арестуют велосипед, то заберут в автозак сторонников действующей власти.
Война с граффити
Кто-то скажет, что это мелкое частное состязание, которое не стоит внимания на фоне масштабов войны за контроль над коллективным разумом. Но на самом деле, любой визуал — это средство агитации, а также позиция, которая часто свидетельствует об общем настроении в обществе. Если рисунок остается долгое время нетронутым, значит, его сигнал близок людям — вспомните хотя бы граффити с диджеями перемен в Беларуси.
В России сейчас любое визуальное проявление протестного творчества равно красной тряпке для быка.
Слова «Нет войне» с яростью замазываются сапогами майора, две строки астериксов на стене сразу же заливаются краской. А уж если «спецоперации» демонстрируют нечто более значимое, то выбор, который месседж зарисовывает, вообще перед силовиками не встает.
С другой стороны, креатив представителей власти до людских сердец не доходит вообще. Например, граффити в Екатеринбурге рядом с «Ельцин-центром» не жило и дня, когда на нем появлялось изображение Путина. То же происходило и с патриотическими высказываниями на фоне теневого образа президента. Война красок продолжилась даже, когда рисунки заменила банальная надпись «zа нами праvда».
Безумные флешмобы
Формат провластных акций — пение о том, как Саня останется с нами, и колонны автомобилей под красно-зелеными флагами с лозунгом «Любимую не отдают». На фоне оригинальных постеров, с которыми выходили люди на марши свободы, соседских вечеров с просмотрами диафильмов или дворовых концертов Юры Стыльского провластные пиар-проекты выглядели шаблонно.
Те же автопробеги сейчас бьют по российскому бездорожью — и выглядят настолько же постановочно. Не менее нелепыми получаются у официальной Москвы и паттерны, по которым строятся флешмобы.
В форме буквы Z заставляют выстроиться детей из хосписа, бросать «Zіги» студентов вузов, становиться на раскатку участников хоккейных встреч.
В городах на лэд-панели выводятся патриотические баннеры, которые, кстати, жители иногда забрасывают грязью, а полки в магазинах заполняются мерчем с пропутинским колоритом.
«Черные списки» творцов
В России сначала запретили иноземных музыкантов (в частности, украинцев), осудивших военную агрессию российской стороны, — Макса Барских, Светлану Лободу, «Океан Эльзи». После пошли чистить внутренние ряды, добавляя к обычно протестным рокерам типа «Порнофильмов» поп-певцов со значительной армией поклонников. Не обошли репрессии и медиа-звезд — история с закрытием рейтинговой передачи «Вечерний Ургант» показательна. Нет пощады у власти даже в отношении аксакалов калибра Бориса Гребенщикова или бывших любимцев, таких, как Валерий Меладзе.
Хотя это только первая волна серьезных репрессий: опыт Беларуси подсказывает, что и через год даже мимолетное сообщение в соцсетях может стоить не только работы, но и будущего. Например, группа « j:Морс», ранее находившаяся в активной ротации на радио и телевидении, уже два года не может выступать дома. А известные шоумены главных государственных каналов Беларуси, Денис Дудинский и Иван Подрез, сегодня вообще называются иудами не только пропагандистами, но и бывшими коллегами.
Уход ведущих с телевидения
В августе-сентябре 2020 года ряд государственных СМИ Беларуси столкнулся с оттоком кадров. Люди, создававшие контент для ТВ, журналов, газет и интернет-порталов, возмутились насилием со стороны власти и покинули посты. Это касалось не только непосредственно журналистов, но и профессионалов из многих технических отраслей, обслуживавших платформы. Результатом этого стал определенный кадровый кризис, который не ликвидирован и сегодня.
Особенно же резонансной получилась цепь увольнений из государственных телевизионных каналов. В стремлении защитить свою позицию и право на свободное выражение мнений, из эфира уходили звезды, с именами которых ассоциировались проекты, а временами даже бренды вещателей. Причем это касалось не только новостей или аналитических программ: редакции оставляли ведущие развлекательных программ, спортивные комментаторы, культурные обозреватели…
России хватило недели активной фазы протестов и перфоманса редактора «Первого канала» Марины Овсянниковой, чтобы аналогичная волна увольнений по собственному желанию началась на федеральных каналах. Причем забирают трудовые книжки в том числе и те, что являлся рупором пропаганды. Лилия Гильдеева, Вадим Глускер, Жанна Агалакова запустили процесс, который наверняка не отразится на сути провластных эфиров. Однако заставит задуматься тех, кто безоговорочно верил головам, что произносили с телевизора.
Санкции
После белорусских протестов международное сообщество из-за санкций попыталось надавить на государственный аппарат, чтобы остановить нарушение прав человека. Это привело к запрету въезда в западные страны многочисленным представителям официального Минска, торговым ограничениям в отношении крупных предприятий, исключению страны из разнообразных международных структур.
Россия всего лишь за месяц превзошла не только Беларусь, но и все страны мира по количеству введенных санкций. Персональные баны крупных политиков и бизнесменов, отключения банков от системы SWIFT, арест имущества, принадлежавшего олигархам за рубежом, исключения целых спортивных федераций из строев олимпийской семьи, невозможность экспорта и импорта огромного количества продукции… Тем не менее, это еще не финал: ЕС и США утверждают, что в случае продолжения военной агрессии новые ограничения не заставят себя ждать.
Комментарии