Александр Фруман. Фото: fruman.alex / Facebook
Возвращение на родину
Александр, живущий в Израиле, приехал с семьей на свою родину в Беларусь незадолго до выборов. «Нам очень понравилось путешествие по Беларуси в 2019 году, и поэтому возникла идея вернуться через год. Отдохнуть в кругу семьи от нашей ближневосточной жары и посмотреть на красоты родной Беларуси», — пишет он.
Сняли квартиру в Минске на проспекте Независимости.
Вечером 9 августа они с семьей вышли на Зыбицкую поесть. После 20:00 милиция стала перекрывать проходы для людей. Ища безопасный путь домой, они видели протесты возле стеллы, видели, как используют светошумовые гранаты, как в толпу периодически приезжают скорые. «Кое-как через кордоны добрались домой».
А на следующий день Александр сам оказался в автозаке.
Он попытался сделать снимок с горой щитов с надписью «милиция» рядом с остановкой общественного транспорта, и почти сразу на него набросились омоновцы.
«Я сказал им, что я — гражданин Израиля и чтобы они позвонили в посольство. В ответ услышал в свой адрес дикие маты и грубые антисемитские шутки… Они сказали, что я не до конца прошел обрезание, и надо мне его «повторить». Угрожали убийством. «Если будешь продолжать качать права и требовать звонить в посольство — ты из этого автобуса не выйдешь». Естественно все это было криками, которые переходили на рев.
Автобус стоял на проспекте в центре Минска, они просто хватали всех, кто проходил мимо, а я мог только сидеть и наблюдать. Я видел, как парень вышел из продуктового магазина с авоськой — хоп! — и его загребли», — вспоминает Александр.
Так начались 78 часов его личного ада, за который, уверен Александр, виновные должны понести наказание.
Расследование мужчины имело несколько этапов. Это опознание людей по фото, изучение слитых в сеть личных данных силовиков, помощь в информации от BYPOL и анонимного сотрудника Советского РУВД, куда доставляли Александра, сотрудничество с киберпартизанами. Фамилии некоторых сотрудников органов он запомнил, когда те переговаривались между собой.
С помощью информации BYPOL Александр выяснил, что задержали его сотрудники ОМОН ГУВД Минска из шестого взвода второй оперативной роты под руководством Слюнькова Андрея Михайловича. Кроме Слюнькова, как пишется в расследовании, были опознаны Роман Торик и Александр Гончаренок. Также Александр называет сотрудников ОМОН, которые могли иметь отношение в избиении задержанных по дороге из автобуса в автозак.
Сам Александр тоже был избит.
Советское РУВД
Александра вместе с задержанными привезли в Советское РУВД. Там провели снова через «коридор дубинок».
«62 человека поставили возле забора: голову упираешь в забор на уровне живота, руки или на голове, или над головой ладонями наружу, ноги на ширине плеч. Такое я видел только в криминальной хронике, так задерживают серьезных преступников».
Проведя расследование, Александр считает, что пытками в Советском РУВД могли командовать полковник милиции Калинник Сергей Леонидович и подполковник милиции Кесель Тимур Борисович.
На улице во дворике РУВД Александр провел 16 часов. Он рассказывает то же, что рассказывали тысячи белорусов — издевательства, пытки, избиения, нарушение элементарных прав.
«Перед рассветом температура упала до 10 градусов, но арестованные продолжали стоять во дворе.
Я был в одной майке и в джинсовых шортах по колено. Температура снизилась, мне было страшно холодно. Впоследствии они позволили нам сесть на асфальт и руки за голову. Но когда ты садишься на холодный асфальт при температуре 10, тебе становится еще холоднее.
Я — мужчина, прошел разное в жизни, могу справляться с подобными ситуациями. Но с нами стояла 51-летняя женщина, Наталья, и выполняла все то же, что и мы… Я не знаю, как она это выдержала…
Мы ждали рассвета, как прихода Мессии. Нам всем было страшно холодно.
С нами во дворе находился умственно отсталый инвалид второй группы, который вел себя, как шестилетний ребенок.
Когда ему приказывали поднять руки, он улыбался и говорил: «Я не буду, я устал, не могу так больше стоять». За это его избивали дубинками и наказывали больше, чем нас. Все вокруг понимали, что он нездоров, и из-за этого так себя ведет. Почему милиционеры этого не понимали, для меня загадка».
Находясь во дворе, он слышал, как в здании РУВД пытали, людей, арестованных той же ночью возле универсама «Рига», где они пытались строить баррикады.
«Я слышал кошмарные крики и удары, такие глухие, по телу дубинкой. На этих людей ОМОН перекинул всю злость — и, наверное, это нас спасло от более жестоких пыток».
По результатам своего расследования Александр считает, что ответственными за пытки, избиения, угрозы жизни и здоровью, лишение сна, еды и воды, несоблюдение санитарных норм могли быть начальник Советского РУВД Сергей Калинник, его заместитель Тимур Кесель, инспектор Советского РУВД Марина Сафонова и Светлана Никитина.
Автозак в Жодино
Люди в автозаке лежали друг на друге. Один парень потерял сознание.
«Происходило это так: человек становится на колени, руки за спиной, спина согнута, голова уткнута в пол. Я становлюсь за ним, тоже на коленях, наваливаюсь на него».
Этапирование в Жодино было самым тяжелым моментом за все время его ареста.
«Передо мною лежал парень, очень сильный. Потом он был со мной в камере, он бывший солдат из президентской роты, которые устраивают показы на праздники и встречают иностранных гостей почетным караулом. Видимо, ему не хватило воздуха и он потерял сознание. Его перевернули, побили по щекам, полили водой и он очнулся. Но теперь он был надо мною в этой куче тел.
Один парень просто наделал в штаны. По-моему, он был просто передо мной. И вот, мы едем в этой духоте, люди лежат друг на друге, колени болят, машина прыгает на ухабах… И тут добавляется этот запах. А еще в автозаке они играли с нами в «караоке». Они «заказывали» песню — а мы должны были ее петь. Они «заказывали» песню «Перемен» Цоя или песни Стаса Михайлова. Я не пел, но молодые ребята пытались что-то исполнить».
Тех, кто жаловался — избивали. Когда «омоновец» не мог достать до человека, которого хотел сбить дубинкой, он становился на спины других заключенных, чтобы дотянуться.
«Я понял, что лучше не издавать ни звука, еще часок потерпеть. Но мы слушали их — и запоминали. Иногда они делали ошибки — называли друг друга по фамилиям. Я из автозака в Жодино запомнил одну фамилию: Шабуня.
В результате расследования Александр пришел к выводу, что в этапировании задержанных из Советского РУВД в жодинскую тюрьму могла участвовать 4-я оперативная рота ОМОН ГУВД. Он утверждает, что был опознан сержант ОМОН Павел Шабуня, Артем Дубровский, Павел Опеченок.
Также, считает Александр, майор милиции, командир двенадцатого взвода четвертой оперативной роты Гуща Денис Михайлович мог нести ответственность за действия своих подчиненных.
Тюрьма в Жодино
Александр описывает, что только по прибытии в СИЗО Жодино арестованным удалось выдохнуть. «Сотрудники «зоны» для уголовных преступников вели себя гораздо более корректно, чем ОМОН».
В камере, рассчитанной на 8 человек, сидели 18 мужчин.
Условия в камере — антисанитария, грязь. Тряпочку принес охранник — они полы помыли, чтобы на полу спать.
13 августа заключенных начали выводить на суды. Судьи никого не слушали, а штамповали приговоры. Арестованные получали стандартные сроки административного ареста — от 5 до 15 суток. Один из задержанных получил выговор от судьи за то, что разговаривал с ним по-белорусски…
Не осудили только Александра и поляка. Между тем закончились 72 часа, во время которых по закону можно держать человека под стражей.
«Я одного тюремщика позвал, говорю: «Слушай, а что со мной? Еще 2 часа — и меня надо выпускать, по закону». Он говорит: «С тобой такая странная история — потеряли твои документы». И тогда я понял, что скоро выйду…»
Александр Фруман. Фото: fruman.alex / Facebook
Александр пишет, что расследование еще не завершено, и он будет рад любой помощи.
