«Часто случаются очень интересные вещи» — Купрейчик о служебных романах в милиции
Бывший силовик, а ныне сотрудник «Белпола» Матвей Купрейчик в очередном выпуске канала «Ток» рассказал, бывают ли служебные романы в милиции, где скрывал свою форму во время увольнения в город, зарплаты в милиции и «Белполе», обыски у родственников, объяснил, почему бывшие силовики всегда «в белом пальто» и раскрыл подробности политического дела, которое ему поручили.
Как воспринимают люди человека в форме
Матвей вспоминает, что когда он только поступил учиться в Академию МВД, он гордился тем, что носит форму: «На первом курсе, когда у меня было увольнение в город в форме, я гордился. Это был 2012 год.
Выходишь по форме в город и кажется, что все на тебя смотрят. Ты сияешь, блестишь. А со второго курса я начал прятать форму в пакет в магазине «Океан» возле Академии. Там есть ячейки. Я заходил в магазин. В туалете переодевался в штатское и прятал в ячейки форму. Не знаю почему. Стыдно было».
По словам мужчины, во время учебы в Академии МВД у него была девушка, «которая к этому относилась абсолютно ровно. Есть форма, нет. Вообще не важно. Главное, какой человек».
Бывают ли служебные романы в милиции
На вопрос о служебных романах в милиции Матвей отвечает:
«Это плохая черта милиции. Там не то, что служебные романы. Многое случается, когда люди находятся вместе на дежурстве. Много там всего происходит. Это такое себе… Очень часто бывают интересные вещи. Я в таких участия не принимал, если что».
Но подробности Купрейчик не стал рассказывать.
О зарплатах
Матвей Купрейчик вспоминает, что его зарплата в начале работы в милиции составляла 1100 рублей. А последняя зарплата перед увольнением через три года составила 1162 рубля. Относительно зарплаты в «Белполе» мужчина замечает:
«Я бы не назвал это зарплатой. Это деньги на то, чтобы хватило на аренду жилья и купить что-то поесть. Это около тысячи долларов», — говорит Купрейчик.
На данный момент, по словам мужчины, «Белпол» зарегистрировал фонд и ведет поиск финансирования. «У нас уже есть определенные договоренности с международными партнерами. Они посмотрели, чем мы занимаемся и нужно определенное время для того, чтобы они оценили наше предложение и ответили, согласны ли. Возможно, нужно будет что-то изменить в финансировании. Поэтому ждем ответа».
Об обысках у родственников
В 2021 году к бабушке Матвея Купрейчика пришли с обыском, после — к матери и к сестре.
Матвей вспоминает, что с изъятого телефона его матери ему звонил «тот самый любимый товарищ из ГУБОПа Ваня Тарасик».
«Они сглупили, они думали, что мы не сделали запись. Они нарезали ее, как им удобно, и выложили в сеть: «Вот Купрейчик, предатель для бэчэбэшников. Вот он сотрудничает с ГУБОП». Тогда мы в ответ на это выложили полную запись, где все прекрасно понятно, кто на чьей стороне, и даются все ответы на поставленные вопросы».
Как вспоминает Купрейчик, звонок состоялся во время его пребывания в офисе организации: «Большой стол. Весь коллектив сидел за одним большим столом. И мне звонок. А до этого минут за двадцать я получил информацию, что моя мама, сестра и бабушка задержаны. ГУБОП их на микроавтобусе куда-то увез.
И тут с телефона моей мамы звонок. Я понимаю, это не может быть она. Мы сразу включили диктофон. Там даже, если прислушаться, можно услышать голос Олега Талерчика, как он мне подсказывает. А в некоторых моментах еще и Игорь Лобан подсказывает», — вспоминает Купрейчик.
По словам Матвея, он несколько раз предлагал своим родителям выехать, но они отказались. «У нас с ними был договор, что если их все-таки забирают, то они могут говорить обо мне все что угодно, лишь бы их не «закрыли». Любые интервью. На БТ, на ОНТ, куда угодно. Но они должны понимать, что все контакты с того момента будут полностью оборваны, потому что родители будут под постоянным контролем. Они на это согласились».
Матвей Купрейчик отмечает, что в глубине души не мог пережить того, что к ним могут прийти. И в ноябре 2022 года произошел один тяжелый момент. «К родителям в очередной раз заявились так называемые «сотрудники». Они сказали, что против матери заявлено уголовное дело за участие в плане «Перамога».
Но самый интересный момент в том, что у моей мамы никогда не стоял телеграм на телефоне, который нужен для того, чтобы установить план «Перамога». Ну и как это все объяснить? Они начали проверять. Установили сами телеграм. Начали сами смотреть, увидели, что он абсолютно пустой, что ничего никогда не было. Что это абсолютно новый аккаунт.
Они забрали ее телефон и телефон отца. Сказали: «Ожидайте. Мы завтра приедем». У них сломался «скрипт», что надо делать. Но они забрали телефон. Как только они уехали, на меня вышел отец (был телефон, который был спрятан для экстренной связи).
Он объяснил ситуацию, и я понял, что ждать нельзя. Они выехали по определенному маршруту в третью страну. Там сделали визу, которую ждали около четырех недель. Это было время, как на иголках. Мне пришлось одалживать много денег, потому что билеты очень дорого стоили. Сейчас они живут в Польше».
По словам Матвея, сестра с мужем выехали раньше: «Сестра тоже нормально засветилась. У нее характер чем-то похож на мой. Она не смотрит, кто там стоит перед тобой. Для нее все равны и она там дерзко разговаривала с ГУБОПом. Ей угрожали, что детей заберут. И обыск у нее в квартире был. Вещи ломали».
Сестра и мать Матвея работали в школе: «Мать была достаточно ценным сотрудником. И ее еще достаточно долго отстаивали и не хотели увольнять. А отцу после того, как мы 20 октября 2020 года публично заявили, что создаем Байпол, в январе сказали «до свидания». С сестрой это продлилось месяцев с восемь. А мать работала до последнего».
О причастности экс-силовиков к системе
По словам ведущей Насты Ровдо, часто можно подумать, что «экс-силовики вообще не были причастны к системе: «Они всегда «в белом пальто», герои и не имеют никаких черных пятен в биографии. Правильно ли это? При контактах и разговарах с силовиками внутри системы, не важнее ли быть максимально искренними, чтобы те люди там, которые знают то, что, может, мы не знаем, смотрели вам в глаза и верили вам и хотели присоединяться, потому что понимали, что все так, как вы говорите, везде правда. И не было такого, что вы полностью себя оторвали от этой системы, как будто вы никогда не были к ней причастны».
Купрейчик на это ответил: «Поэтому у «Белпола» до сих пор есть источники в Беларуси. Мы знаем, что происходит в таких местах. Просто не все можно рассказывать в целях безопасности тех людей, которые там находятся. Информация, как говорится, должна отлежаться».
По словам бывшего силовика, «не может быть так, чтобы сотрудник, который отработал в органах, вообще был бы ни к чему не причастен».
О политическом деле
Говоря конкретно о себе, Купрейчик заметил, что ему давали «типа политическое дело», но он его списал. Он утверждает, что помнит фамилию и имя человека, на которого это дело было, и «пусть поднимут архив и посмотрят».
Вспоминая обстоятельства того дела, Купрейчик рассказывает: «Во всех соцсетях человек выставлял картинки с БЧБ-флагами. На тот момент он обучался в ЕГУ и около пяти лет не жил в Беларуси. На его странице в «ВКонтакте» были порнографические ролики.
Информация пришла из КГБ, что вот такой-то человек распространяет порнографию на территории Беларуси. На самом деле это состав преступления — у него в открытом доступе на странице висят порнографические ролики. Там был очень интересный ролик. Но у него везде было БЧБ, и прислал эту информацию КГБ. То есть тут все очевидно. Я поехал в общежитие. Опросил людей, вахтершу. Человек пять лет не живет. Вернулся и списал материалы в дело».
Смотрите полностью:
Комментарии
Яна здаўна ненавідзела рэжым
Пачуцьце ўспыхнула ў гарадзкой турме
Калі на допыт ён выклікаў яе