Оперная певица, которая стала адвокатом. Большое интервью с Анной Матиевской
Юристка, основательница «Партызанкі» Анна Матиевская выиграла несколько сложных судебных дел белорусов, которых пытались депортировать из стран Евросоюза. Сейчас она совершенствует свои знания в Нью-Йоркском университете и мечтает посмотреть весь сезон Metropolitan Opera, пишет Радыё Свабода.
Анна Матиевская — юрист, основательница инициативы «Партызанка», которая оказывает юридическую помощь политбеженцам в Польше. Родилась в Гродно в белорусско-польской семье. Рассказывает, что с детства была активной, участвовала во многих общественных организациях польского меньшинства, в культурной жизни и концертах, так как обладает абсолютным музыкальным слухом.
«Я была суперангажирована именно в польское меньшинство в Беларуси. И смотрите, как судьба распорядилась: теперь я суперангажирована в белорусское меньшинство в Польше», — говорит Анна.
Меццо-сопрано
Анна признается, что еще в детстве решила: дальше хочет учиться не в Беларуси, а в Европе. Потому что чувствовала, что и тогда в родной стране не было особой свободы.
«Я помню, был международный конкурс имени Адама Мицкевича, я участвовала в региональном этапе. К нам пришли представители КГБ и начали спрашивать, что за мероприятие, мол, «оно не санкционировано». Конечно, сейчас мы дошли до дна, но и тогда не было полной свободы, и тогда прессинговали представителей меньшинства.
Я довольно прямолинейный человек и осознавала, что перспективы в Беларуси будут довольно ограниченные, а поскольку я уже ездила в Европу, мне хотелось иметь больше свободы и понимания, что я управляю своей жизнью, и чем больше я вложу в свое развитие, тем больше будет шансов, чтобы построить жизнь, как я этого хочу», — признается Анна.
Тогда были разные программы обучения белорусов за границей, а поскольку она окончила школу с золотой медалью, не было особых проблем, чтобы попасть на такую программу, учиться бесплатно со стипендией. Единственное — Анна никак не могла определиться, на какое направление поступать. Специализацию «право» выбрала случайно — окончательно определилась за 10 минут до подачи документов в Варшавский университет. Потому что тогда 17‑летняя белоруска все же очень хотела обучаться в консерватории.
«На самом деле в Польше в консерваторию идут позже, там заканчивают школу в 19 лет, а в Беларуси — в 17. К тому же, считается, что в 17 лет еще не сформировался голос. Поэтому подумала: хорошо, поучусь сначала на юриста. Меня приняли в Варшавский университет. Так что сначала было право, чтобы я и мои родители были спокойны, что у меня есть нормальная профессия», — говорит Анна.
Она окончила факультет права, продолжала учиться в докторантуре, преподавала в Варшавском университете корпоративное право. И параллельно поступила в консерваторию.
«По второму образованию, я — оперная певица, меццо-сопрано. В 2019 году окончила консерваторию, но в начале 2020 года началась пандемия коронавируса. Работы для артистов тогда не было.
Что касается моего финального решения, чем заниматься, можно винить 2020 год. Думала: пережду ковид, может, что-то изменится в музыкальной сфере — потому что во время пандемии работы для артистов не было», — говорит Анна.
Помогать людям
И в 2020‑м Анна в полной мере включилась в работу с белорусскими беженцами, людям нужна была помощь. Раньше она смотрела на работу как на инструмент, чтобы жить, ей нравилось заниматься корпоративным правом.
«Именно 2020‑й мне помог определиться с направлением — где как юрист я могу быть более полезной для общества. Особенно потому, что в Польше вообще немного юристов, которые владеют русским языком, к тому же, мало кто хочет заниматься правозащитой, потому что в этой сфере денег немного. А тут появился смысл — помогать людям», — говорит Анна.
Последний раз Матиевская была в Беларуси в июле 2020 года. И всю дальнейшую ситуацию в родной стране наблюдала уже из-за границы. В августе — сентябре 20‑го люди начали сбегать из Беларуси. Анна вспоминает, что сначала никто не думал о документах, легализации.
«Люди переживали, что им нечего надеть, потому что начинался осенний сезон. И я начала собирать среди своих знакомых юристов одежду (они более состоятельные люди, у них много вещей). Выставила пост в интернете — мне люди начали массово писать и я начала буквально жить на этих мешках. Люди несли и несли новую одежду хорошего качества. Позже у нас появился склад для вещей. Еще я обращалась к операторам мобильных сетей, когда были проблемы с интернетом, чтобы звонить в Беларусь без роуминга. Льготы предоставили польские компании «Оrangе» и «Plus», — вспоминает Анна.
А потом началась юридическая работа. Надо было объяснять польским работодателям, что, к примеру, гуманитарная виза дает белорусам доступ к рынку труда. Дальше — работа с детьми политзаключенных, у которых оба родителя были задержаны. Это внуки Анны Коноваловой (дочь которой Антонина и зять Сергей Ярошевич сидели в тюрьмах), также с другими семьями. За помощью стало обращаться все больше и больше людей.
Анна поняла, что она с несколькими соратниками уже не справляется, несмотря на то, что появлялось много организаций, которые помогали белорусам. И девушки основали инициативу «Партызанка». Прошли путь от сбора вещей, решения социальных проблем до помощи в поиске работы, изучении языка. А потом в конце концов нащупали направление — именно юридическая помощь.
«Не спрашивайте меня, как я все успевала. Потому что были основные работы — преподавание в университете, работа в корпорации, где первые два года занималась транзакциями «по слиянию и поглощению» (это считается среди юридических направлений, с одной стороны, наиболее престижным, с другой стороны, является наиболее нерегулярным и сложным по динамике) — я все делала параллельно.
А белорусским делом занималась по вечерам, ночам, в уикэнды, в перерывах между работами — тогда был просто безумный режим! Откуда я брала силы, я знаю. Есть люди, которых сложные вещи отталкивают, они их боятся, а у меня наоборот. Сложные дела меня «драйвят»: если есть несправедливость, у меня появляется еще больше энергии», — признается Анна.
Белая ворона
Она очень благодарна небольшой команде «Партызанкі», где нет ротаций — все девушки работают с самого начала. Это действительно команда, белорусский бренд, считает Матиевская.
«Еще в 2020 году мы в шутку себя назвали «Классные женщины с повышенным чувством справедливости» — это именно про «Партызанку». Если бы не было «Партызанкі», я, возможно, уже вернулась бы к своей корпоративной жизни. Но меня держит именно ответственность за наше юридическое направление.
У нас нет грантов, финансирование имеем исключительно от белорусов. Они нас «саппортят». И убежденность, что наша работа нужна, добавляет много энергии. Даже если все не так, как мы хотим, появляются те, кто может нам помочь. Но, думаю, мы еще не одну грустную истории с вами прочитаем, потому что такова наша судьба белорусская», — говорит Анна.
И еще одна важная перемена, которая произошла с Анной под влиянием событий 2020 и 2022 года: она перешла на белорусский язык. А это было непросто, потому что больше 15 лет живет в Польше и в совершенстве владеет польским, без акцента.
«Начинается война, я слышу, что все больше белорусов переходят на белорусский язык. Даже Светлана Тихановская перешла. А моими персональными инспираторами были Алесь Алехнович и Сергей Навроцкий из Ассоциации белорусского бизнеса за рубежом — тогда мы много работали вместе. Они оба владеют суперским белорусским. Я думаю: «Блин, а я что — белая ворона?», — говорит Анна.
Собеседница рассказывает, что выбрала такой механизм: запретила себе употреблять русские слова. Можно польские, английские, но не русские. Вначале ее белорусский был примерно на 30% из белорусских слов, остальные — польские и английские.
«Я включала подкасты, передачи — и очень быстро набралась словарного запаса. Потому что мне не хватало слов, экспрессия для меня важна: я говорю быстро и много. А тут мне не хватает слов, я не могу высказаться Это был лучший метод! Мне на это понадобился год», — рассказывает адвокат.
В 2023 году Анна Матиевская стала победительницей конкурса «Юрист «Pro Bono» — за весь спектр помощи белорусам с 2020 года, особенно в самых сложных кейсах, где она работала на благотворительных началах, без оплаты.
Еще Анна стала лауреатом польского национального конкурса Rising Stars среди юристов до 35 лет сразу за 3 направления — за деятельность в рамках транзакционного права, за академическую деятельность (работу в университете, публикации, хорошие результаты ее студентов) и за работу с беженцами.
А потом были очень сложные кейсы: Андрея Гнёта, которого хотели депортировать в Беларусь из Сербии, Нелли Водоносовой, у которой была литовская виза, а она жила с семьей дочери в Польше, Натальи Подлевской с похожей историей. У каждого было много подводных камней. Каждый кейс был тяжелый. Анна искренне признается, что после экстрадиционного кейса Натальи Подлевской она чувствовала большую усталость, долго приходила в себя.
«Для этой профессии нужно иметь хорошую «менталку». С одной стороны, нужно быть эмпатом, потому что иначе ты не сможешь работать, не будет контакта с клиентом либо он будет чувствовать, что ты его не понимаешь. С другой стороны, нужно быть очень осторожным и иметь свою «защиту». Потому что клиент может растеряться, расклеиться, а ты не можешь, у тебя должен быть этот субстрат, устойчивый позвоночник, который будет тебя держать. Я не могу в своей работе допустить эмоции (точнее, я могу их допустить, когда закончится заседание — я все же человек). Но во время работы мне это нельзя делать», — отмечает Анна.
И это одна из самых больших сложностей — как найти хороший баланс. Анна пришла в сферу правозащиты из корпоративного мира, не была подготовлена к правозащите.
«С кейсом Натальи Подлевской было и эмоционально сложно, я действительно не спала две ночи. Пограничная служба экстрадировала женщину перед самым судом, я сейчас нахожусь в США (мы в разных часовых поясах) И это особый вид правозащиты, потому что правозащита имеет много оттенков. Скажу больше: у меня не было даже курса «миграционного права» в университете. Я, по сути, все делала с нуля, но с целью — чтобы помогать людям. Мне это подходит (в смысле характера). Я не теряюсь, я задолбаю всех — это хорошо для юридического направления. Мне интересно работать с такими вызовами. Я обычно сама приезжаю в суд за документами по обжалованию. А тут послала друга, потому что я не в Польше: «О! Эту пани мы знаем» — сказали ему. Я не спущу, задолбаю, чтобы клиент добился справедливости. А вот для академической деятельности мне не хватает усидчивости», — рассказывает Анна.
«Будет еще меньше возможностей»
Анна отмечает, что сейчас во всем мире антимиграционные настроения. И ожидать каких-то позитивных изменений не приходится, потому что и в США, и в Евросоюзе миграция становится вызовом
«С миграцией и раньше сложно было работать в Польше. Иногда не на что ссылаться, законы слабо написаны, непонятно, как интерпретировать дела, много моментов, которые можно трактовать двояко. Это была неблагодарная работа на юридическом уровне. Теперь же миграция становится политическим инструментом борьбы, и мигрантам просто рикошетом достается», — говорит собеседница.
Юристка объясняет, что в Польше в 2026 году будут большие изменения в миграционном законодательстве. Летом будет принят новый миграционный пакт, который состоит из многочисленных нормативных законов, там будет модифицированная версия Дублинского протокола, и во многих аспектах она не благоприятна для белорусов
«Я вам честно скажу: будет еще меньше возможностей, чтобы провернуть некоторые «финты ушами», которые мы делали. Это не придает оптимизма. В профессиональном аспекте я знаю, что у меня будет еще больше работы, будет больше работы и у «Партызанкі», — говорит адвокат.
Сейчас Анна учится в магистратуре Нью-Йоркского университета в сфере корпоративного права — давно мечтала посмотреть, как выглядит обучение в лучших юридических учреждениях США.
«До 2020 года я все собиралась и откладывала, потом 5 лет жила в каком-то «трэшаке». В 2023 году я съездила с коллегами в Гарвардский университет на стажировку на полтора месяца. И я решила, что нужно возвращаться в США — учиться. У меня не было финансирования, подавалась сама на магистерскую программу «LLM». Мне предложили стипендии 8 вузов США. Колебалась между New York University и Columbia University. Но отдала предпочтение Нью-Йоркскому университету, который является вторым в США по бизнесовому праву, и который предоставил мне престижную стипендию, покрывающую все затраты за учебу, проживание (заплатил 83 тысячи долларов за мое обучение. Такие условия получили только 5 человек из 3 тысяч аппликантов со всего мира. То есть, я конкурировала со всем миром, я здесь первая белоруска! Я этим очень горжусь», — признается Анна.
Еще она рассказывает, что занимается «промоушеном» Беларуси — всегда представляется белорусской. Инициировала два ивента на больших площадках: встречу со Светланой Тихановской и встречу со спецдокладчиком ООН по Беларуси Нилсом Муйжниексом. Белоруска устанавливает связи, сеть контактов юристов по всему миру, заводит знакомства.
«По моей программе учится около 800 американских юристов и 400 иностранных — и если я оставлю у них классное впечатление (я надеюсь, у меня это получится), то люди разъедутся по своим странам на хорошие должности, и они уже будут иметь впечатление о Беларуси. И это такой «промоушен», который важно делать за границей. Я его не планировала, но так сложился пазл. У меня есть коллеги, которые поддерживают Беларусь. Такие контакты остаются на всю жизнь.
Тем более, никогда не знаешь, что случится — в том смысле, что экстрадиция белоруски может быть не последняя, а у тебя есть такая сеть контактов юристов во всем мире», — считает Анна Матиевская.
Прослушать весь сезон Metropolitan Opera
Анна признается, что до 2022 года еще надеялась стать оперной певицей. Но оперное искусство — как спорт, нужно быть в форме, постоянно заниматься. Ее педагог по вокалу живет и работает в Вене, раньше она ездила туда.
«Сейчас пою только под застолье или под душем — оперные арии и шансон в оперном исполнении. А оперное искусство люблю, остались музыкальный слух и абсолютный слух. Сейчас одна из моих целей — прослушать весь сезон в нью-йоркской Metropolitan Opera. У меня есть возможность покупать студенческие билеты (условно не за 200 долларов, а за 45). Недавно слушала выдающуюся армянскую оперную певицу Асмик Григорян. Так что предпочитаю покупать как юрист билет в оперу, чем быть артисткой и платить юристу за его услуги», — шутит Анна.
Комментарии