История одной семьи: две сестры сидят в СИЗО за «политику», третья уехала из страны
Виктория, Анастасия и Александра Миронцева — три сестры. Вместе учились в колледже искусств, вместе вышли в город после выборов. Две теперь сидят в СИЗО, правозащитники признали девушек политзаключенными. Третья успела уехать из страны. Она рассказала о сестрах, которые остаются за решеткой, о маме и ручной Сороке, которые ждут их дома.
«Отправили в колледж, чтобы все дети были в одном месте»
Сестер в семье вообще-то шесть. Все взрослые. Александре, с которой мы беседуем, 20 лет, Анастасии — 23, Виктории — 26. Они не замужем.
Девушки вместе учились в гимназии-колледже искусств имени Ахремчика: Александра — по классу фортепиано, сестры — на живописи.
«Сначала в колледж поступили Вика с Вероникой — они близнецы, в один класс пошли. Потом туда отправили Настю и меня. Думаю, для того, чтобы все дети были в одном месте, — улыбается Александра. — Так проще. Плюс колледж — хорошее учреждение. После задержания сестер преподаватели из художественного потока даже собирали деньги для них».
Александра после колледжа работала в детском саду педагогом по музыке. Анастасия училась на последнем курсе в Академии искусств, была среди лучших студентов. Но не смогла попасть на госэкзамены, так как была за решеткой. Официального письма из органов в академию не пришло — и девушку отчислили.
Виктория по специальности не пошла, устроилась официанткой в ресторан. У девушки дома, кстати, живет ручная сорока. Подобрали ее еще птенцом восемь месяцев назад, назвали Лапуля.
«В РУВД стояли на коленях на асфальте»
10 августа сестры гуляли в центре Минска.
«Было 6 часов вечера, даже не время митинга, — рассказывает Александра. — Мы гуляли напротив Дворца спорта, там оказалось очень много милиции. К нам подошел сотрудник, сказал: разворачивайтесь, дальше идти нельзя. Буквально через 10 секунд из маленького буса вышло много сотрудников. Они начали хватать случайных людей — притом что люди вели себя спокойно, никто не выкрикивал лозунгов.
Сразу шок: я в жизни так близко задержаний не видела, все внутри затряслось. Потом появилось еще больше ОМОНа и уже забрали нас. Флагов у нас с сестрами не было. Единственное — белые фенечки на руках.
Отвезли в Ленинское РУВД. Там мы оставались до середины следующего дня. Долго стояли на асфальте на коленях. Сутки нас не кормили. Единственное, что дали — большую бутылку воды на всех. На всякий случай мы ничего не подписывали.
В РУВД сотрудницы-женщины, как ни странно, проявляли больше жестокости, чем мужчины. Даже уборщица — она с такой ненавистью относилась к людям.
Но самый ад происходил в автозаках. Омоновцы развлекались, как могли. Девушек не били, а парням прилетало дубинками по спине. У одного были длинные волосы, и омоновцам захотелось проявить себя в новой профессии и подстричь его. Они попросили в РУВД ножницы, но постричь не получилось, так как ножницы были тупые. Постоянно звучали унизительные шутки. Они смеялись: смотрите, это всё за ваши налоги.
Один омоновец пошутил над Викиной прической. На самом деле она стрижется налысо не просто так. У нее болезнь щитовидной железы: из-за этого отмирают луковицы на голове и большой участок остается без волос. Поэтому Вика решила брить голову. Теперь ей даже нравится.
Вечером 12 августа нас отпустили из Жодино. Никто из родных не смог встретить, так как было непонятно, где мы. Волонтеры отвезли нас на станцию, оттуда мы на электричке добрались в Минск.
Было страшно ехать по городу, поскольку мы слышали от волонтеров, что там полная жесть происходит. Боялись, что нас сейчас обратно повезут в тюрьму».
«Не знаю, что делать — политическое убежище у Бразилии просить или в Польшу ехать»
Несколько месяцев было затишье. В сентябре Александра уволилась с работы: интуиция, которая ее не подводит, подсказывала что-то неладное. В октябре на телефон племянницы пришла повестка для Виктории в суд на этот же день. Естественно, девушка не смогла там присутствовать. Суд вынес решение без нее — вынесли только официальное предупреждение.
14 октября Александра уехала за границу. А уже 16-го милиция явилась к Виктории, сказали: надо пообщаться насчет сестры. Попросили проехать с ними - девушка даже куртку не надела. Домой ее уже не отпустили. То же самое произошло с Анастасией. Потом был обыск дома у мамы, где прописаны сестры, но ничего не забрали.
В отношении девушек возбудили уголовные дела по статье 342. Поводом стало видео за 10 августа, на котором они засветились.
«Насочиняли, что мы кричали лозунги, стояли на проезжей части. Хотя этого не было. Насчет меня не могут успокоиться: не верят, что я уехала из страны, пытаются найти», — рассказала Александра.
Мама девушек на пенсии.
«Она достаточно сильная женщина, старается не унывать. Когда приезжали следователи, из милиции, всегда смело с ними себя вела, кричала: «Что, и за мной приехали уже? Забирайте!»
У меня оптимистичная семья — и мама, и сестры. Пытаются с юмором относиться к этой ситуации. Сестры писали, что им повезло: в камере они с хорошими людьми, друг друга поддерживают. Они сидят с политическими. Все говорят, что письма очень помогают».
А Александра оказалась в Бразилии, там живет ее молодой человек.
«После этих задержаний он сказал, что лучше мне какое-то время посидеть здесь. Я рассчитывала, что все скоро закончится, но, к сожалению, этого не случилось. В Бразилии можно жить без визы три месяца, и у меня этот срок истекает. Не знаю, что делать — политическое убежище здесь просить или в Польшу ехать. Естественно, если я полечу в Беларусь, меня встретят с распростертыми объятиями сотрудники милиции».
***
Адрес для писем Виктории и Анастасии Миронцевым: СИЗО-1, 220030, г. Минск, ул. Володарского, 2.
Комментарии