«Завели нас в душ и залили газом, били». Как отбывали «сутки» задержанные на антивоенных акциях
Около 800 белорусов попали в изоляторы после «хапуна» 27 февраля, в день референдума. Люди в основном получали по 15 суток. Теперь они выходят на свободу. Те, кто отбыл «наказание», рассказали «Свободе» о нечеловеческих условиях и издевательствах в изоляторе в Жодино.
«Конвойные кричали на нас: «Где вы были восемь лет, когда наших убивали на Донбассе?»
Денис (имя изменено в целях безопасности) 27 февраля проголосовал на своем участке и решил прогуляться со знакомыми по проспекту Независимости. У женщин на сумочках были маленькие желто-голубые ленты.
«Не знаю, было ли это причиной задержания. Я честно не собирался на акцию, так как уже был на «сутках» и не хотел снова туда. Но возле нас остановился микроавтобус, выскочили сотрудники ОМОН, и нас увезли сначала в Центральное, оттуда в Партизанское РУВД. На меня составили протокол. Якобы я кричал «Нет — войне» и «Нет — конституционному референдуму».
На суде выступал «штатный свидетель» — милиционер из Партизанского РУВД, который слышал якобы, что я кричал. Он свидетельствовал на множество людей»,
— рассказал Денис.
Он получил 15 суток.
«Наказание» отбывал в Жодино. «Принимали нас там довольно жестко — били, но не скажу, что сильно. Как-то слабо. Больше чтобы припугнуть. Разговаривали они матами. Кричали на нас разное. В том числе и «Где вы были восемь лет, когда наших людей убивали на Донбассе?». В камере на четырех нас было 16 человек — ровно в четыре раза больше. Камера была 12 квадратных метров. Значит, на человека не было и метра. Естественно, ни передач, ни подушек, белья, матрасов. Не было даже туалетной бумаги. Воду пили из-под крана», — говорит житель Минска.
«Положили лицом в пол, бегали и топтались по нам»
4 марта отмечается День белорусской милиции. Не пропустили праздник и конвойные.
«Они праздновали так: среди ночи вытаскивали людей из камер — тех, которые или возмущались раньше, или жаловались, или просто им не нравились, отводили в душ и били там. К нам ворвались ночью, положили лицами в пол, бегали по нам, топтали, били. Но было ощущение, что делали это не вовсю, а так, будто отрабатывали указание сверху. Кричали, оскорбляли… Такое ощущение было, что это какая-то колхозная драка», — говорит Денис.
Он рассказывает, что люди в камере отличались от тех, с кем он сидел в 2020 году за участие в акциях.
«Около трети были случайные люди. Те, кто выходил из троллейбуса, шел в кино, попал случайно в место «зачистки». Они далеки от политики. Свое задержание оценивали как несчастный случай. После суток, сказали, что будут более бдительными или уедут из страны.
Были у нас люди, которых мы называли «фотографами». Это те, кто сфотографировал бюллетень, а председатель комиссии, услышав, что телефон щелкнул, — вызвал милицию.
Была группа тех, кого взяли еще до референдума. Это работники полиграфических фирм — на них перед референдумом была облава, искали тех, кто может делать листовки. Была группа из тех, кого взяли за цветы у украинского посольства. Были те, кого взяли семьями — муж с женой, братья, мать и сын», — поделился Денис.
У него сложилось впечатление, что из трех групп конвойных, которые каждые три дня менялись, только одна группа была слишком жесткой: не давали сидеть на кроватях, оскорбляли, били.
«Остальные были, кажется, адекватными. Позволяли даже открыть окно, давали бумагу. Первая группа, самая жестокая, была в масках. Две остальные — без масок, они вели себя нормально», — говорит мужчина.
«Конвойные били людей из личной неприязни»
Виктор (имя изменено) пришел 27 февраля голосовать на участок в минской школе. На бюллетене он оставил надпись, но делал это не демонстративно.
«Может быть, в комиссии кто заметил, не знаю. Но ко мне подошли двое в штатском и увезли меня «пообщаться». В РУВД составили липовый протокол, что я кричал — даже не там, где меня задержали, — «Жыве Беларусь», «Слава Украине» и «Нет — войне». Первую ночь я провел на Окрестина в камере, где на 6 мест было 14 человек. Причем там было много мусора и клопы. На вторую ночь, после суда, нас затолкали в камеру сорок человек! Там провели ночь — и нас увезли на Жодино», — говорит Виктор.
Он получил 15 суток. В камере в Жодино, рассчитанной на 8 человек, сидело 32.
«Ни матрасов, ничего. Железные нары, холодный пол из плитки. Стояли, сидели, спали по очереди. Туалетную бумагу дали один раз. Второй раз в качестве нее дали газету «СБ. Беларусь сегодня». Конвойные были в балаклавах. Если им кто-то не нравился, выводили ночью и били. Им не нравились те, кто возмущался, не нравились те, кто имел окрашенные волосы или был спортсменом, или воспитанным человеком. Они и морально издевались, и били. Заставляли приседать, прыгать. Как-то нас повели в душ — 60 человек на 4 кабинки, с кусочком мыла. Вода была прохладная. Мы там толклись, как вдруг конвойный открыл душ и залил нас газом. Он ничего не объяснял. Может быть, мы шумели, и ему не понравилось. У людей пекло в глазах, они кашляли, некоторые получили ожоги», — рассказал Виктор.
Он считает, что у милиционеров уже развилась некая классовая ненависть к задержанным.
«Себя они считают привилегированной кастой. Считают, что им все позволено. Они бьют людей через личную неприязнь, это такой «беспредел». Нам было тяжело, потому что мы не знали никаких новостей. Но понимали: если бы на войне произошло что-то такое, что их порадовало бы, то они бы обязательно донесли это нам, чтобы поиздеваться. Они стараются сломать человека, унизить — для них это удовольствие. Но мы улыбались, поддерживали друг друга, а они сильно на это злились», — рассказал минчанин.
Он добавил, что после отбытия «суток» люди не досчитались своих вещей. Кто одежды, кто — ноутбука. Их не было в описании вещей, их просто сбрасывали в пакеты. Потом люди уже своих вещей не вернули.
Комментарии