«Есть Shaman и есть все остальные». Музыкальный критик — о музыке российской пропаганды
Есть музыканты, которые уехали из России, — они создают свою музыку без цензуры. Есть музыканты, которые делают музыку по-прежнему, будто в мире ничего не случилось. А еще в России появилось много пропагандистской музыки. О ней расcказала музыковед Анна Виленская.
Она говорит, что на российский музыкальный рынок повлиял уход западных музыкальных компаний, блокировка Тиктока. Как по техническим, так и по идеологическим причинам монополия на трансляцию музыки перешла к государству. Пропагандистской музыки стало много.
Всю музыку пропаганды критик делит на две, как она говорит, абсолютно неравноценные по количеству и качеству части: «это Shaman — и все остальные».
По словам Анны, если вы не разделяете ценностей пропагандистов, то хочется сказать, что пропагандистская музыка плохая.
«Но на самом деле понятия хорошее, плохое, ужасное, немыслимое к музыке применимы, но отнюдь не в идеологических рамках. Надо смотреть, как она сделана».
Есть разные профессиональные детали, которые складываются в картину, и в результате получается хорошая музыка, в смысле, хорошо сделанная.
«Исходя из этого, я могу с полной уверенностью сказать, что песни Shaman — это хорошая музыка, она действительно отлично сделана».
Клип Shaman на песню «Я русский» посмотрели 20 млн раз. Многие, возможно, пришли посмотреть оригинал после пародии Александра Гудкова «Я узкий» (5,5 млн просмотров).
Анна говорит, что не стоит ерничать или обесценивать оригинал: «Эта песня сделана по-европейски, ничего в ней нет фольклорного, ничего в ней нет блатного, аккорды в ней звучат с определенной драматургией».
Она рассказывает, что на слушателя аккорды, ритмы и все, что остается на фоне, действуют сильнее, чем голос, аранжировка, слова и повороты мелодии.
«Это очень сильное подсознательное влияние. Это героическая история, не такая духоподъемная, как, скажем, марши советского типа. Это именно европейская духоподъемная история. Могу легко представить себе любую песню с английским текстом на такие аккорды в нулевые», — объясняет Виленская успех песни «Я русский».
По ее словам, с точки зрения музыкальной теории, никаких претензий к этой музыке нет. Как хорошо сделанная, она хорошо решает свою задачу — «подарить ощущение преодоления, геройства, она полна благородства и мощи».
Песня Shaman «Встанем» еще более популярна, чем песня «Я русский».
«Это такая итальянская эстрада, выросшая из итальянской арии, у которой есть определенная форма, мелодия; если нотами прописать, просто увидите, что она каждый раз достигает какого-то нужного, еще одного порога. Она написана в ре миноре, это тональность, легкая для исполнения на гитаре, я думаю, что это учитывалось при выпуске песни, потому что эту песню относительно легко сыграть самому. Ре минор — это такая народная тема», —говорит критик.
Песня написана в строфической форме, там нет куплета и припева. Это история о пружине, которая раскручивается в мелодии и в форме.
«Это не может не работать. К этой песне можно написать любые слова, и в момент той самой кульминации мы будем чувствовать что-то правильное. Хотите, напишите такие слова, хотите — такие. Хотите, это будет провоенная песня, хотите — антивоенная. Любые слова запоминаются уже после того, как песня проникла в душу. И вот эта песня в душу проникает», — говорит Виленская.
По словам критика, когда песня хорошо сделана, она попадает в наши те самые первобытные эмоциональные реакции, которые есть у всех абсолютно, и мы чувствуем благородство, подъем и что правда — на твоей стороне. На людей, которые не верят в пропаганду, музыка работает так же.
«Но вторая часть произведений, не первобытная, эмоциональная, а интеллектуальная, входит с первой в категорическое противоречие. Это доказывает еще раз, что пропаганда — это очень сильный инструмент, и он в действительности работает на всех одинаково. Словесная пропаганда, может, и нет, но музыкальная — действительно да.
То есть эта песня трогает по-разному относительно всех, но различие между человеком, который верит пропаганде и который не верит, в усилии воли, которую он прилагает, чтобы этой пропаганде не верить.
Она работает, она трогает, это такие приятные чувства, но при этом ты не позволяешь себе, ты понимаешь рационально, ты идешь за своими ценностями, и это позволяет тебе удержаться и подвергнуть критике призыв к первобытной эмоции, который, очевидно, есть. А в музыке этот призыв происходит гораздо проще, чем словами».
Виленская говорит, что у пропаганды много инструментов, но музыка — это тот, который работает просто на подсознание. Это самый универсальный язык.
Критик рассказывает, что попыталась проанализировать украинскую военную музыку, и ей это не удалось. Украинская музыка оказалась слишком разнообразна для анализа, это процесс настоящей жизни, где основным своим судьей музыка имеет слушателя, а не государство.
«Музыка сделана очень по-разному, в этом ее сила, и поэтому она более популярна, мне кажется», — говорит критик.
Комментарии