Фраза сегодня настолько привычная и часто употребляемая, что складывается впечатление, что она существует столько, сколько люди вынуждены сосуществовать с «русским миром». Но все не так однозначно.
Не углубляясь в историю, фраза с одинаковой вероятностью могла появиться и во время распада Российской империи, когда возникали новые национальные государства, и во время советско-польской или советско-финской войн, и в начале Второй мировой войны, когда Советский Союз с Германией делил Европу, и после нее — когда возник Восточный блок сателлитов советского государства.
В каждый из этих периодов у многих народов существовали веские основания, чтобы желать избавиться от представителей России — переселенцев-колонистов, гражданской администрации или военных — на своей территории.
На проверку фраза достаточно молодая. И все время своего существования она широко используется в СМИ, публицистике, научных статьях и выступлениях политиков различного идеологического направления. Продраться через этот слой к истокам ее появления почти невозможно.
Сегодня эта фраза широко используется за пределами России в странах, где осталось много русскоязычных жителей, многие из которых не только требуют культурной автономии, на которую имеют законное право, но и кардинальной переориентации внутренней и внешней политики в русле «русского мира».
Естественная реакция остального населения — если не нравится жить с нами, попробуйте жить в том мире, о котором так мечтаете. Эта реакция возмущения и формализуется во фразе «чемодан, вокзал, Россия».
Не менее часто к ней обращаются в российских патриотических кругах: от тех, кто ностальгирует по общей советской родине, до ультраправых националистов. Этой фразой вскрывается вся суть антироссийской политики и русофобских настроений обществ стран, окружающих Россию со всех сторон.
В Национальном корпусе русского языка самое раннее упоминание словосочетания «чемодан — вокзал» встречается в газете «Известия» за февраль 2002 года, да и то там фраза заканчивается «столицей».
«Гугл Книги», которые содержат почти всю русскоязычную литературу и периодику за последние века, позволяют искать глубже, правда, в большинстве случаев пользователям показывается лишь небольшой фрагмент текста, которого часто достаточно, чтобы понять контекст употребления.
Невероятное количество упоминаний этой фразы приходится на 2020-е годы и публикации, которые посвящены российско-украинскому конфликту с позиций российской государственной идеологии.
Но если настроить поиск на 20 век, то география меняется. Это все еще «русскомирные» патриотические публикации, правда, сейчас речь идет о странах Балтии, Азербайджане, но в большинстве случаев в 1990-х годах фразу упоминают в контексте недавних события в Молдове времен «перестройки».
Молдавская «перестройка»
Во второй половине 1980-х годов провозглашенная генсеком Михаилом Горбачевым политика «перестройки» социально-экономического развития и «гласности» пробудила общественную активность по всему Союзу. Начали появляться «национальные фронты» в поддержку перестройки, которые в национальных республиках вследствие противоречий между ними и центром и недальновидной политики советского руководства, которое не знало, что с этой поддержкой делать и даже опасалось их, очень быстро перешли на позиции национального самоопределения и получения суверенитета.
В Молдове, как и в балтийских республиках, среди элит остро стояли два вопроса: вопрос сохранения национальной идентичности в условиях русификации и заселения республики выходцами из России и вопрос законности вхождения в состав СССР.
Благодаря давлению балтийских республик советские власти были вынуждены признать подлинность секретного протокола к пакту Молотова-Риббентропа, согласно которому распределялись сферы влияния между нацистской Германией и Советским Союзом. Именно заключение этого пакта позволило СССР в 1940 году заявить Румынии ультиматум, чтобы оторвать от нее Бессарабию, на территории которой была создана Молдавская ССР.
Это тайное соглашение с нацистской Германией разрушало легитимность вхождения края в состав Советского Союза. Под властью Москвы Бессарабия активно русифицировалась и заселялась переселенцами из других советских республик. Румынский язык стал называться молдавским, чтобы разрушить историческую связь с Румынией, а ее графика переведена из латинской в кириллическую — считалось, что так население проще и быстрее сможет усвоить русский язык.
Во времена «перестройки» национальный язык и культура были уже в глубоком упадке — во всех сферах доминировал русский язык, а немолдавское население в городах на то время составляло больше трети.
Местный «народный фронт», возникший в 1988 году, перешел с позиции сохранения советского государства в новом формате на позиции национального возрождения и воссоединения с Румынией.
27 августа 1989 года в Кишиневе состоялся крупномасштабный митинг, на котором было предложено признать молдавский язык в латинской графике единственным государственным языком, что и было сделано через несколько дней.
В противовес этому народному движению в промышленном Приднестровье, населенном преимущественно русскоязычными и возмущенным такой «дискриминацией», возникло движение, которое требовало закрепить двуязычие в стране и кириллическую графику для молдавского языка, которой сами «приднестровцы» не пользовались и особо не знали. В регионе против «молдавизации» проходили масштабные забастовки.
Их требования никто удовлетворять не собирался, поэтому в конце 1989-го — начале 1990 года состоялись референдумы, на которых население региона высказалось за создание автономного Приднестровья.
Движение сопротивления молдавизации и воссоединению с Румынией возникло и в другом уголке страны, где проживало напрочь русифицированное гагаузское меньшинство — борьба здесь велась вроде бы за национальное самоопределение, но по факту оказалось борьбой за «русский мир», где нет даже школ с преподаванием на гагаузском языке.
Народный фронт, пришедший к власти через выборы, взял курс на присоединение к Румынии. Между его сторонниками и противниками происходили открытые столкновения. Молдавские националисты вели себя агрессивно в отношении национальных меньшинств. Существовала реальная угроза гражданской войны в стране.
В Гагаузии военный конфликт удалось предотвратить, но в 1992 году кровь пролилась в Приднестровье, когда молдавские власти попытались решить силой вопрос сепаратистского региона.
По следам лозунгов
Как видно из вышеописанной политической ситуации в Молдове, появление фразы «Чемодан — вокзал — Россия!» в устах молдавского населения было бы вполне естественным.
В самой фразе ничего сущностно нового нет — это смесь лозунгов типа «Германия для немцев», выражающих все радикальные националистические движения, убежденные в том, что какая-то страна создана только для одного народа, и освободительных лозунгов типа «Оккупанты, идите домой», которые звучали, например, во времена ввода советских войск в Чехословакию.
Но с лозунгом «Чемодан — вокзал — Россия!» на самом деле не все так однозначно. В течение десятилетия употребляется он примерно в одинаковых источниках и с одной целью:
«Лозунг, брошенный в 1989-1990 гг. «горячими головами» и не поддержанный народом Молдовы» — из книги «Политический шмекеризм в Молдове» 1999 года.
«В Балтии первыми начали скандировать на митинге «Чемодан вокзал Россия!» еще в году восемьдесят восьмом. Клич был подхвачен в Молдавии и в Украине, в Центральной Азии и в Закавказье, на Северном Кавказе», — из книги «Тайны уходящего века» 1998 года.
«Лозунг «Чемодан — вокзал — Россия» стал обычным для националистических манифестаций. Экстремистская часть общества, унионисты (сторонники присоединения Молдавии к Румынии) еще до ликвидации СССР выдвинули политическую программу, ориентированную на выход из Советского Союза, вывод из Молдавии «армии оккупантов», объединение в «независимую демократическую Молдову всех оккупированных румынских земель» — Бессарабии, Приднестровья, Северной Буковины и ряда районов юга Украины — с последующим их присоединением», — из публикации в сборнике «Этнополитические конфликты в посткоммунистическом мире» 1996 года.
«И знаю, что растет список желающих поменять Кишинев на… Куда, неважно. Чемодан, вокзал, Россия? И на кассете дрожащий голос молдавской радиожурналистки из Дубоссаров», – из статьи в московской газете «Огонек» 1991 года.
Публикация в газете «Огонек» — самый ранний пример употребления фразы. Ни один источник за 1990, 1989 или 1988 годы не предоставляет ничего даже приближенного к нему.
Рядом с антисемитизмом
Рядом с «Чемодан — вокзал — Россия!» также нередко в связке идут и более радикальные лозунги «Утопим русских в еврейской крови!» и «Евреев — в Днестр, русских за Днестр!». Может, они приведут к первоисточнику?
«В сентябре 1988 г. было опубликовано «Письмо 66» представителей молдавской интеллигенции, в котором выдвигался ультиматум признать государственным только молдавский язык на основе латинской графики. Осенью того же года в СМИ появились антирусские публикации, в Кишиневе прошли демонстрации и митинги, на которых звучали все более радикальные призывы времен румынского диктатора Антонеску: «Русских за Днестр, евреев в Днестр!», «Утопим русских в жидовской крови!»
Многотысячные толпы националистов, беспрепятственно маршировавших и бесчинствовавших на улицах молдавской столицы, использовали лозунги не только времен Антонеску, но и современные перестроечные — «Молдавия для молдаван!», «Чемодан — вокзал — Россия!», «Умоем русской кровью асфальт!» и другие.» – из книги «История Приднестровской Молдавской Республики» 2000 года.
«А вот там, в Приднестровье, в Кишиневе, были митинги, на которых лозунги были такие: «Утопим русских в еврейской крови!». Я еще в Москве слышал о них, но думал: может, это, как бывает, мифы создаются. Начал там расспрашивать. И встретил людей, которые мне говорили: «Да, я сам видел такой лозунг, еще и другой: «Евреев — в Днестр, русских за Днестр!». И хоть бы один человек здесь, в столице России, выступил с протестом против этого, назвал это антисемитизмом!» – из книги Игоря Шафаревича «Сочинения в 3-х томах» 1994 года.
«По тому же сценарию, казалось, шел и процесс в Молдавии: убийство 17-летнего Дмитрия Матюшина на национальной почве, избиение гагаузских и приднестровских депутатов, бурные демонстрации под лозунгами «Чемодан, вокзал, Россия» или «Шагай, русский Иван, ждет тебя Магадан», яростные «13 строф про манкуртов» известного поэта Григория Виера заканчиваются возгласом: «Пошли прочь, дрянь!», намеки на «миллион квартир», которые вскоре освободятся», — гласит статья в российской газете «Наш современник» № 2 за 1991 год.
Авторами статьи под названием «Славянские ручьи», отсылающей к знаменитому стихотворению Александра Пушкина, полюбившемуся адептам «русского мира», являются экономист Петр Гончаров и историк Ксения Мяло.
Авторитетные люди, если не вчитываться в их биографии: Мяло — православная коммунистка, родившаяся на территории Молдавской АССР, но всю жизнь прожившая в Москве. В 1990-е годы она была членом черносотенского Всероссийского национального правого центра. То есть русские националисты обвиняли молдавских националистов в антисемитизме, на основе которого черносотенцы и появились.
Об избиении на вокзале евреев, которые уезжали из Молдовы, и лозунгах «Русских — за Днестр, евреев — в Днестр!» и «Утопим русских в еврейской крови!» писали также со ссылкой на «Гласность» за 1990 год, еженедельное дополнение к журналу «Известия ЦК КПСС». Источник ангажированный и предвзятый, если не сказать маргинальный.
Опять все упирается в источники начала 1990-х, описывающие события прошлых лет.
Дополнительный поиск по этим антисемитским лозунгам приводит к книге начала 2000-х годов, написанной «приднестровцем» Ефимом Бершиным, в которой тот утверждает, что эти лозунги «метровыми русскими буквами» сверкали на здании Верховного Совета.
Он же видел на здании парламента в Кишиневе плакат «Хороший гагауз - мертвый гагауз», надпись с которого приводится в публикациях рядом с антирусскими и антиеврейскими лозунгами. Он же останавливается и переводит «13 строф про манкуртов» Григория Виеру. И больше никто о них вместе не упоминает.
Выглядит так, что Бершин или «ненадежный свидетель», чьи воспоминания — это компиляция газетных вырезок за прошедшие годы, воспринятых им самим как собственные воспоминания, или он — единственный источник всех тех лозунгов, которые расползлись по публикациям российских националистических и просоветских изданий 1990-х годов.
Народное творчество или сознательный вброс?
Все эти перечисленные лозунги могли иметь место, ведь от радикалов можно услышать и более страшные вещи.
Но во всей этой истории обращает на себя внимание такая нестыковка — во всех случаях приписывается эта фраза молдаванам или прибалтам, речь идет о временах «народных фронтов», то есть о 1988-1989 годах.
Но самые ранние упоминания о «чемодан — вокзал» (с любой из возможных концовок) датируются более поздними годами. И все они ретроспективны — о событиях прошлого, а не о тогдашних событиях.
Очень странно, что ни один источник не засвидетельствовал эту и другую ксенофобские фразы в моменте, будто никто не заметил их в разгар конфликта, а вспомнили лишь значительно позднее. При том, что издания 1970-1980-х также есть в свободном доступе и проиндексированы поисковиками.
Еще более странные утверждения о плакатах и транспарантах с этими лозунгами, которые будто использовались националистами на митингах.
События того переломного времени не остались вне объективов фото– и видеокамер, но до сих пор ни одного визуального подтверждения не найдено — иначе его бы бесконечно тиражировали все заинтересованные в этом ресурсы.
Фотография, сделанная на оккупированной территории Ивано-Франковской области Украины. Марзалюк выдавал ее за убийство мирного населения Белосточчины белорусскими коллаборационистами, которые использовали БЧБ-повязки. Кадр из программы «Невероятный фашизм»
Эта ситуация сильно напоминает попытку белорусской пропаганды раскрутить утверждение, что под бело-красно-белым флагом коллаборационисты будто бы убивали мирных белорусов — звучит сильно, опровергнуть невозможно, но ни одного письменного упоминания и ни одного фотодоказательства этого не существует. И это уже стало общим местом для антинациональных сил — они бесконечно ссылаются сами на себя в этом вопросе.
Все наводит на мысль, что фраза «Чемодан, вокзал, Россия» была искусственно сконструирована (или искусственно раздута) для очернения всех национальных и демократических движений в советских республиках, а после пошла в народ.
Население новых республик свыклось с обвинениями в этом и других грехах против «большого брата», а после апроприировало фразу — начало широко использовать именно так, как описывала российская пропаганда.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ-
Ограбления, изнасилования и даже кража одежды из гроба: Минск криминальный при Сталине
-
«Две Козы» или что-то другое? 300 лет назад в Новогрудке была улица с интригующим названием
-
Командующим НАТО стал генерал Гринкевич. Впечатляет, насколько он похож на некоторых Гринкевичей, которые живут в Беларуси
Комментарии
чамадан-трыкалор на чырвона-зялёнай цялеге
https://nashaniva.com/345207
Адагнаўшы згоду,
Хто з іх лепшы, карыснейшы,
Хто якога роду.
Вата кажа: «Што ты значыш
Мне, кажух касматы?
Я чужыя знаю землі —
Ты ж — сяло ды хату!»
«Праўда, праўда,— тут гаворыць
Ёй кажух-маруда,—
Я жыхар зусім тутэйшы,
Ты ж адно — прыблуда!»
1913
Ці "ультра" могуць быць толькі з аднаго боку, бо такая мода так пісаць у некаторых СМІ?