Насколько реально сформировать белорусскую армию на территории другого государства?
Такой вопрос возникает после создания Светланой Тихановской Переходного кабинета, в составе которого сейчас есть «министр обороны». «Наша Нива» обратилась к историку, юристу и политологу, которые привели примеры, когда национальные армии создавались за пределами страны, и рассказали, что об этом говорит международное право и к чему может привести вооруженная борьба с режимом.
«Единственные возможности в этом направлении — работа по созданию и развитию белорусских формирований в составе украинской армии»
Историк Алесь Пашкевич говорит, что вообще содействие того или иного государства созданию военных формирований другого государства или народа на своей территории полностью или частично за свои средства в истории время от времени случается.
Например, только в ХХ веке можно привести даже не один пример с нашими соседями-поляками.
«Причем эти примеры достаточно различны и по обстоятельствам, и по результатам.
Польские легионы, которые обычно ассоциируются с именем Юзефа Пилсудского, были созданы в 1914 году в составе армии Австро-Венгерской империи (часть этнически польских земель с центром в Кракове тогда входила в это государство). Эти формирования всю Первую мировую войну воевали в составе австрийской армии против России. А часть легионеров уже в 1918 году отошла от австрийцев, перебралась в Западную Европу и там организовала военные формирования, которые какое-то время боролись при поддержке Франции на Западном фронте против немцев.
В то же время и в Российской империи в составе российской армии как определенный противовес создали польские формирования, воевавшие вместе с русскими против немцев и австрийцев.
Все эти формирования, когда в результате распада империй в 1918 году стало возможно бороться непосредственно за польское государство и его границы, стали основой для польской армии, которая в 1919-1921 годах стала серьезным фактором, принявшим непосредственное участие к решению судьбы всего региона», — говорит он.
Когда в начале Второй мировой войны Польшу снова разделили, потенциал национального сопротивления также попытались использовать в антигитлеровской коалиции, притом на двух ее сторонах — в западном мире (прежде всего Великобритании) и в СССР.
«Первая называлась Армия Андерса (по фамилии генерала-создателя), вторая — 1-я армия Войска Польского.
Основой в обоих случаях стали бывшие военнослужащие и просто польские граждане, которые в 1939-1941 годах были перемещены — как правило, принудительно, — на территорию СССР.
Армией Андерса опекалось польское эмиграционное правительство с офисом в Лондоне, 1-й армией Войска Польского — подконтрольный Кремлю «Союз польских патриотов».
Армия Андерса, пожалуй, наиболее близка по своей сути к тому, о чем сейчас грезят белорусские патриоты. Польское эмиграционное правительство создавало ее, конечно, не для того, чтобы одерживать победы под Монте-Кассино в Италии или еще где-либо вдали от родины.
По замыслу эта армия должна была бы воевать в Польше и за Польшу. Но реализация таких замыслов сильно зависела от международной ситуации», — рассказывает историк.
Реализовать их было бы возможно только в том случае, если бы в конце Второй мировой войны западные союзники решили вести вооруженное противостояние за Польшу с СССР.
«Чего, как известно, не произошло
— Черчилль и Рузвельт разделили со Сталиным Центральную и Восточную Европу в общих чертах еще на конференции в Ялте в феврале 1945 года, — объясняет Алесь Пашкевич. — Судьба Польши, таким образом, была решена без поляков.
Участники армии обижены не были, но сражаться непосредственно за Родину им не было суждено — геополитика перевесила.
Просоветская 1-я армия Войска Польского сражалась и на территории Польши, она приняла непосредственное участие в ее освобождении от немецких войск. Но не самостоятельно, а вместе с Красной Армией. Притом основную часть, конечно, сделала последняя, польские формирования имели характер более вспомогательно-символический».
Исторический опыт показывает, что если уже какая-то национальная армия создается за пределами отечества и при разного рода поддержке других стран, то прежде всего эти страны подразумевают свои собственные интересы.
«Поэтому никогда такая армия не создается просто для того, чтобы она была, стояла в запасе и ждала какого-то своего времени. Которого может и не дождаться. Какие-то национальные формирования создает страна, которая или уже воюет, или собирается в ближайшее время воевать. И эти формирования соответственно или входят непосредственно в состав армии страны-спонсора, или, сохраняя некую автономию, тесно с ней связаны. Пока придет время воевать за свое, они вместе со спонсорами сперва воюют за «чужое», а за свое — только если сложится благоприятная для того международная ситуация.
Для легионов Пилсудского она в конце концов сложилась полностью, для 1-й армии Войска Польского — частично, а для армии Андерса — не сложилась совсем», — говорит историк.
Если пытаться перевести этот опыт на наши нынешние реалии, то можно сказать, что единственная страна, которая в это время реально воюет и не имеет возможности не воевать — Украина. Соответственно только она и заинтересована в содействии белорусскому военному делу.
«Страны же НАТО, в том числе и наши ближайшие соседки, сочувствуют белорусскому делу, пока не воюют и всеми силами пытаются избежать непосредственного включения в войну. Поэтому и создавать белорусские формирования они на своей территории и за свои деньги не будут, по крайней мере открыто. И единственные возможности для белорусов в этом направлении — работа по созданию и развитию белорусских формирований в составе украинской армии, чтобы этот потенциал на перспективу просто иметь. А сложится ли благоприятная политическая ситуация, чтобы его использовать — это никто заранее не может предвидеть, так как зависит от большого множества изменяющихся факторов», — делает вывод историк.
Создать с нуля современную боеспособную армию стоит очень дорого.
«Хотя бы по тем суммам, которые выделяются разными западными странами на поддержку Украины, можно предположить: счет идет по-любому на десятки миллиардов. Оружие, обмундирование и другое снаряжение, современная техника и боеприпасы — все очень дорогое.
Плюс при этом явно остро должны возникнуть и кадровые проблемы. Если те же поляки, особенно во время Второй мировой войны, могли опираться на силовиков, оставшихся в наследство от разгромленного польского государства, то наши силовики в основном остались верны Лукашенко. Новых специалистов, даже если и допустить, что среди белорусских эмигрантов много людей с военными талантами, нужно специально обучать — это также и большие деньги, и довольно длительное время», — подытоживает он.
«Важно понять одну вещь: вы не можете создать такую ситуацию, когда вы вне правового поля»
Кандидат юридических наук, доцент, эксперт Белорусского Хельсинского комитета Екатерина Дейкало уверена, что возможность подготовить какую-то армию для силовых действий в одном государстве на территории другого сомнительна с точки зрения международного права.
«Одно дело, когда белорусы едут воевать в Украину, как законные комбатанты в текущем вооруженном конфликте. Они становятся частью ВСУ или даже если остаются добровольцами, их участие в этом конфликте разрешено и международным гуманитарным правом, и внутренним законодательством Украины (в начале войны Владимир Зеленский издал соответствующий указ). Они тренируются понятно для чего, Украина тренирует кадры для своей войны.
Другое дело, когда белорусы на территории Украины вдруг начинают создавать какое-то формирование (об армии сложно мне понять, как можно говорить), которое готовится к силовым действиям в другой стране.
Это будет означать одно — Украина содействует подготовке силовых действий против другого государства. А если в этой подготовке будут участвовать украинские военные, то не просто содействует, а сама также принимает в этом участие. Совершенно не важно, что это делается ради «святой цели» — свержения режима нелегитимного Лукашенко», — поясняет она.
Когда другое государство начинает участвовать в свержении других режимов, готовя на своей территории для этой армии, — это нарушения принципа невмешательства во внутренние дела и еще ряда норм.
«В этой связи можно упомянуть, что авторы и идейные вдохновители этой идеи говорили о том, что им даст легитимность Светланы Тихановской. Им, в глазах протестной аудитории, может быть, хотя тоже спорно, но никак не действиям Украины в контексте международного права.
Кроме этого, те, кто воевал в составе ВСУ или как доброволец, когда закончится война, должны быть разоружены Украиной. Если этого не будет сделано и Украина позволит им с этим оружием куда-то ехать дальше, то это тоже будет расцениваться как минимум как недобросовестное поведение. Нарушение принципа due diligence.
Вообще важно понять одну вещь: вы не можете создать такую ситуацию, когда вы вне правового поля. Тот факт, что мы протестуем против неправомерных действий, никоим образом не развязывает руки на любые действия. И тем более не делает участие в этом третьих государств (участие своей территорией, кадрами, оружием) законным. Именно поэтому «трезвые» государства вряд ли на это согласятся», — уверена Екатерина Дейкало.
«Свободная армия Сирии не ускорила падение режима, а спровоцировала гражданскую войну»
Политолог Петр Рудковский относится к идее создания белорусской армии неоднозначно.
«Первая ассоциация, которая здесь возникает — «Свободная армия Сирии», которая была сформирована в июле 2011 года в Турции на фоне разочарования «слишком мирным» характером протестов против режима Башара аль-Асада. Свободная армия Сирии не ускорила падение режима, а спровоцировала гражданскую войну.
Сразу оговорюсь, что не утверждаю, что последствия создания альтернативной белорусской армии обязательно будут такими же самыми. Я не успел еще основательно познакомиться с целью и концепцией этой армии. Возможно, она кардинально будет отличаться от «Свободной армии Сирии».
Но хотел бы подчеркнуть, что, планируя путь к Новой Беларуси, нужно просчитывать риски и цены. Вооруженная борьба с режимом не повышает шансов на успех, зато в разы повышает вероятность худших последствий — гражданской войны или оккупации со стороны России», — считает политолог.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии