Может ли номенклатура старого режима поддержать движение за перемены? Вот что нам говорит пример Литвы
Литовский историк Саулюс Грибкаускас в новом выпуске ютуб-канала «Непростая история» рассказал, какую роль литовская советская номенклатура сыграла в политической трансформации и создании независимой Литвы, как она присоединилась к национальному фронту и что с ней было после восстановления независимости.
Понимание логики поведения номенклатуры важно для понимания процессов, которые идут или могут произойти в современной Беларуси. Но эта тема сейчас находится в тени многих других исторических сюжетов.
Литовский историк Саулюс Грибкаускас занимается исследованием истории позднесоветского периода Литвы. В своем интервью белорусскому политологу Андрею Казакевич он среди прочего объясняет роль номенклатуры в процессах политической трансформации конца 1980-х — начала 1990-х годов.
Особенности литовской номенклатуры
Грибкаускас отмечает, что его исследование не позволяет говорить о том, что процессы перестройки каким-то образом привели к изменениям в литовской номенклатуре. Если смотреть в более далекой перспективе, то для литовской номенклатуры очень важно было иметь связь с народом.
Это объясняется тем, что из-за своей малочисленности и невлиятельности она была очень уязвимой. Это отличает ее от белорусской, которая имела поддержку в ЦК КПСС в лице Кирилла Мазурова (бывший первый секретарь ЦК КПБ. Был членом Политбюро ЦК КПСС в 1965—1978 годах).
В советских «национальных республиках» существовал институт второго секретаря — должность, на которую присылались лица из России. «Этот человек отвечал за подбор кадров. Он имел большое влияние и присматривал в том числе за деятельностью первого секретаря и других номенклатурных работников».
Но с другой стороны, второй секретарь смягчал политику первого секретаря, делал ее менее авторитарной.
«Первый секретарь не мог быть авторитарным, потому что если что-то случится, то жалобы через второго секретаря дойдут до Москвы. И будут неприятности. Это делало управление более демократичным, коллегиальным».
Литовская номенклатура и движение за независимость
В то же время литовская номенклатура не могла игнорировать общественное мнение в стремлении к независимости. Историк объясняет, как произошло объединение номенклатуры и демократического движения:
«Номенклатура нашла общего врага. Им стал второй секретарь-посланник Москвы. — «Давайте соберемся силами и выгоним его», — это становится общей целью как Саюдиса, так и литовской номенклатуры. «Если бы не Москва, мы бы хорошо жили. Нам необходимо дать самоуправление, чтобы мы решали вопросы экономического развития», — говорила номенклатура. Это был шаг к независимости».
В результате вторым секретарем был назначен Владимир Березов, который был местным выходцем из русской семьи. Москва его назначение не принимала. «А если Москва не принимает, то Березов становится самым большим реформатором в литовской компартии. Он выступает за то, чтобы она отделилась от союзной.
Березов идет на конфликт с Москвой. И даже после избрания первым секретарем ЦК компартии Литвы Бразаускаса [1988 год] подталкивает его слушать, что говорят более радикальные первичные партийные организации в университетах, Академии наук.
И литовская компартия становится первой, которая в декабре 1989 года отделяется от КПСС. В результате она получает много бонусов в глазах общества. Тем не менее, она проигрывает [парламентские] выборы в феврале 1990 года. И становится оппозицией».
Судьба номенклатуры после восстановления независимости
Историк вспоминает, что после январских событий 1991 года правительство Казимиры Прунскене, заместителем которой был бывший первый секретарь компартии Литвы Альгирдас Бразаускас, сложило полномочия.
На выборах 1992 года бывшие коммунисты одержали полную победу. «Они даже не ожидали, что такое может получиться. Даже не хватало людей, чтобы занять все места в парламенте. Потом были президентские выборы 1993 года. И Бразаускас побеждает в первом туре».
Грибкаускас отмечает, что произошли интересные изменения в коммунистической партии. Она превращается в ДПТЛ (Демократическую партию труда Литвы). Партия ищет возможности для общения с социал-демократами.
«Необходима была международная политическая формализация, чтобы признаваться на международном уровне как социал-демократическая партия, а не как экс-коммунисты», — объясняет историк.
Объединение ДПТЛ и Литовской социал-демократической партии состоялось в 2001 году. Была создана Социал-демократическая партия Литвы. До сих пор эта партия имеет большое влияние в политической жизни Литвы.
Читайте еще:
Петр Кравченко: Листовки Бразаускаса печатали в Минске
Президент Литвы в анкете не указал, что в 1988 году вступил в компартию
-
«С москалем говори, да камень за пазухой держи». Мы узнаем все больше нового про Кастуся Калиновского — политика, которого сейчас не хватает
-
Не Берестье. Исторически Брест назывался не так, как принято считать
-
Вольф Мессинг и не только: какие астрологи и предсказатели работали в Гродно 100 лет назад
Комментарии
Галоўным чыннікам гэтага звычайна была аб'ектўна цяжкая эканамічная сітуацыя перыяду эканамічнай трансфармацыі ва ўмовах пераходу ад неэфектыўнай савецкай эканомікі да рынкавай.
У гэтых умовах былі вельмі важнымі імкненне большасці грамадства да незалежнасці і ступень ўплыву нацыянальна арыентаваных палітычных сіл. Наймацнейшымі гэтая фактары былі ў краінах Балтыі, бо былі захаваныя нацыянальныя культуры і актыўна выкарыстоўваліся нацыянальныя мовы (у т.л. ў адукацыі), а таксама яшчэ былі жывыя шмат людзей, якія памяталі часы незалежнасці, прайшлі праз рэпрэсіі ўсходніх акупантаў і адпаведным праеўрапейскім чынам выхоўвалі сваіх нашчадкаў. Таму аніводная палітычная сіла, якая дэкляравала шчыльнае палітычнае збліжэнне з Расеяй (фактычна, адраджэнне СССР) - ня мела аніякіх шансаў атрымаць там уладу.
Таму Ландсбергіса змяніў Бразаўскас, Краўчука - Кучма, Снегура - Лучінскі. Нават у Польшчы легендарнага Валенсу змяніў Квасьнеўскі.
Нажаль ў Беларусі адчуванне перавагі незалежнасці было яшчэ вельмі слабым, дадаткова паслабленым праз няўдалую дзейнасць ураду Кебіча. Нацыянальна-арыентаваныя сілы мелі вельмі абмежаваны ўплыў, які пасля атрымання незалежнасці хутка скарачаўся праз бяздарную радыкальную рыторыку нацыянальна арыентаваных лідараў, якая выклікала непрыманне асабліва ў праваслаўных рэгіёнах Беларусі (дастаткова пабачыць карту галасавання за Пазняка ў 1994). Таму адбуўся ня проста ресентымент левых, а сапраўдны папулісцка-камуністычны реванш. Бо пасля перамогі лукашэнкі на выбарах 1994 адбыліся яшчэ адносна сумленныя выбары 1995 у ВС, праз якія у парламент трапіла шмат камуністаў і левых, а БНФ не атрымала аніводнага мандата. Таму лукашэнка пад час канстытуцыйнага перавароту 1996 меў істотную падтрымку ў парламенце, здолеў раскалоць яго, што дазволіла склікаць ему першы "УНС" з ліку ягоных прыхільнікаў у т.л. і ў ВС.
Что там литва... Всегда и везде так происходит.