Почему Сталин 75 лет тому назад все же не решился пойти на Хельсинки
К началу марта 1940 года правительству Финляндии стало ясно, что, несмотря на призывы продолжать борьбу, военной помощи от Швеции, Британии и Франции Финляндия не получит. Запасы вооружения были на исходе. Ценой 100-тысячных потерь Красная армия прорвала «линию Маннергейма». Дорога на Хельсинки оставалась открытой. Стране грозила оккупация. В таких условиях правительство Финляндии обратилось к СССР с предложением начать мирные переговоры. 7 марта финская делегация вылетела в Москву. А 12 марта был подписан мирный договор на условиях Сталина: финны уступали Советскому Союзу Карелию с Выборгом. Перемирие должно было вступить в силу с 12.00 13 марта.
Однако утром 13-го Московское радио торжественно сообщило, что советские войска с боем взяли «старинный русский город Выборг». Основанный, между прочим, шведами в 1293 году.
А Сталин, тем временем, позвонил Тимошенко и в резких выражениях потребовал город Выборг взять.
Шесть часов шел последний кровопролитный бой Зимней войны. Ровно в полдень огонь прекратился, и финны покинули город. С 6.00 до 12.00 погибло 862 советских солдата. Зато город был взят с боем, а не подарен какими то белофинскими недобитками!
Европа притихла. Польша лежала в руинах. Австрия, Чехия сдались без боя. Литва, Латвия и Эстония — фактически, тоже. После того как они впустили советские войска на свою территорию, ликвидация их суверенитета оставалась лишь вопросом времени.
Финляндия была первой, принявшей бой, но выстоявшей, хотя она и вынуждена была уступить историческую Карелию.
А Париж и Лондон продолжали свою «странную войну» (фр. Drôle de guerre), она же «сидячая война» (нем. Sitzkrieg), она же и «фальшивая война» (англ. Phoney War). А Третий Рейх с Третьим Римом лихорадочно делили Европу.
Советское руководство надеялось захватить Финляндия за 2—3 недели. Советские маршалы радостно предвкушали: «Малой кровью и на чужой территории».
Для прикрытия агрессии было провозглашено создание Финляндской Демократической Республики. А правительству Демократической Финляндии нужна была и армия. Ее спешно сформировали из уцелевших во время тотальных репрессий 1937-го карелов, вепсов, ижоры и ингерманландских финнов. К ним добавили блондинов-белорусов, одели всех в польские мундиры с захваченных во время «освободительного» похода на Польшу складов и провели церемониальным маршем по Ленинграду. «Минские финны пошли на финские мины» — это грустная питерская шутка тех времен.
Финляндия в той войне потеряла около 27 тысяч убитыми, замерзшими и пропавшими без вести. Советский Союз — 127 тысяч (полный подсчет советских потерь был осуществлен только путем поименной проверки списков в 1949—1951 гг.). Причем доля белорусов в этих потярях была непропорционально велика…
Революционным «выдвиженцам» Конной армии противостоял старый талантливый российский генерал Маннергейм. (Кстати, единственный, даже на сегодня, маршал Финляндии.) Да и остальные финские генералы практически все прошли российскую военную школу и имели опыт Первой мировой войны. Они учли все: и местность, на которой от танков не было пользы на валунах и трещинах, и холодную зиму, и солдатские навыки, и неподготовленность противника.
Но главным было то, что руководству Финляндии удалось обеспечить неслыханный патриотический подъем, «дух Зимней войны». Будущий президент Мауно Койвисто, которому тогда было 17 лет, в своих воспоминаниях писал о настроении людей: «Эту страну стоит защищать».
Даже ярые противники буржуазного строя — коммунисты — поголовно записывались в армию. Бывшие красноармейцы, участники финской революции 1918 года, просились на фронт. Хотя и отсидели в лагерях не один год. Их брали, и они воевали. И получали награды от главного буржуя Маннергейма.
Генеральный секретарь Коммунистической партии Финляндии Арво Туоминен, к которому в Стокгольм прислали эмиссаров с предложением войти в состав марионеточного правительства Куусинена, отказался в резких выражениях. Более того, он написал открытое письмо к коммунистам и рабочим Финляндии, в котором призвал их идти на фронт, утверждая, что в случае победы СССР их ждет не свобода, а новое рабство.
Все жители из пограничной полосы отошли вглубь страны. Ни один не захотел стать гражданином СССР. Красную армию встречали руины, опустевшие села — пустая местность, в которой не было даже где обогреться. Наступление остановилось.
В феврале советское командование сумело подтянуть резервы и разработать новый план военных действий. Бойцов потеплее одели, оборудовали пункты обогрева и ввели «наркомовские сто грамм». Несмотря на отчаянное сопротивление финнов, удержать линию Маннергейма им не удалось. Укрепления там были не самые мощными, преимущественно земляными. А главное, у Финляндии был всего лишь один пороховой и два оружейных завода. А боеприпасов на момент начала войны было лишь из расчета на месяц военных действий. Поставки же из Британии и Франции были явно не достаточными.
И тем не менее, Сталин не решился продолжать военную операцию. Самоотверженное сопротивление финнов привело его к мысли о том, что в случае продвижения вглубь страны он столкнется с упорным партизанским движением. Даже три месяца войны серьезно обескровили Красную армию. Да и санкции Европы имели значение: СССР как агрессора исключили из Лиги Наций.
А что же Финляндская Демократическая Республика? О ней резко перестали вспоминать советские СМИ. Один только Отто Вилле Куусинен (1881—1964) остался на публичной должности и дожил до преклонных лет…
13 марта пушки замолчали. Зимняя война, она же «финская кампания», «незнаменитая война» завершилась. Воевать с Европой у Сталина пока еще не было сил.
Почти повсеместно в Финляндии стоят памятники с надписью PRO PATRIA — ЗА РОДИНУ.
Как бы там ни было, а страна, в которой проживало всего 3 млн 695 тыс. человек, не подчинилась гиганту со 180-миллионым населением.
Комментарии