Один день Андрея Горвата, переселившегося из Минска на Полесье в дедовский дом, в фоторепортаже Сергея Гудилина
Деревня, куда вернулся Андрей Горват, называется Прудок. Это в глуши Полесья, у границы с Украиной, на 300 км южнее Минска. В Прудке живет около 150 человек. Ближайшие от него города — Хойники и Калинковичи. Если слышали знаменитые села Юровичи, Автюки или Кореневка («Люди на болоте» Мележа) — это рядом.
Зарабатывал Андрей Горват фрилансом. Хотел пойти учителем в Юровичскую школу. Не взяли. Рассчитывает теперь прокормиться со своего большого огорода.
В последнем номере бумажного еженедельника «Наша Нива» опубликована очередная часть дневниковых записей Горвата. А на сайте предлагаем пока фоторепортаж Сергея Гудилина из деревни Прудок.
Утро в доме Горвата начинается с радио «Культура» во тьме. Классическая музыка в деревенском доме звучит особенно. Под звуки симфонического оркестра в дом попадает утренний свет.
Стены в доме оштукатурены глиной. На месте, где старая штукатурка отвалилась, оставив форму сердца, Горват выложил сердце из камешков. «Если в следующий раз мне скажут, что у меня каменное сердце, возражать не буду», — написал он в своем фейсбуке.
Андрей затапливает печку и чистит картошку к завтраку.
Запасы на зиму из собственного огорода лежат на полу в доме.
Завтрак Горват готовит в отремонтированной печке, прямо на огне. В этот день в чугунке варится картошка, а на сковородке жарится сало с луком. Запах растекается по комнате и смешивается с ароматом дерева и глиняной штукатурки… По радио передают прогноз погоды.
Чугунок со сваренной картошкой Андрей берет рушником и идет сцеживать воду во двор. Пар от воды согревает его руки…
Сытный полесский завтрак: картошка, яйца, сало, лук, молоко, помидоры и сметана. Под сковороду подложен деревянный кругляк. Завтракает Горват за столом, который сделал его дед. Каждое пятно, порезы от ножа и щели в нем — отпечаток бытовой суеты этого дома.
Крест на главной улице в Прудке. Дом Горваттов — в самом левом углу.
Андрей пьет чай из заваренного багульника.
Между рамами — гнездышко для дочери Горвата, Варвары, которая время от времени приезжает к нему из Минска.
Андрей выкопал в лесу, за забором, яблоню-дичку и несет в свой двор.
Вид из двора Горвата. Прудок. Улица Дзержинского. День клонится к вечеру.
Андрей сажает яблоню-дичку в своем дворе. Его дед тоже занимался садоводством. На следующий год эту яблоню надо прививать…
Пока на улице светло, надо успеть порубить дрова.
Задний двор усадьбы. Андрей сидит на приставной лестнице у поленницы.
Полесский «ламберсексуал» колет ̶с̶ел̶ф̶и̶ дрова. До Минска 300 км. Вечереет. Пятница.
На строительном бушлате Горвата «Мосметрострой» зачеркнут, а сверху черным маркером лаконично написано «Хатабуд».
На прудок опустился темный осенний вечер. В доме горит свет, печка уже протапливается на ночь. У печки Андрей отшлифовыывет очередную деревянную подставку для посуды.
На стене в доме висит икона и портрет 17-летнего ссыльного деда Горвата.
И этот ироничный рисунок.
Приближается ночь. Прудок засыпает. Перед моим отъездом Андрей говорит: «Переезд в этот дом — попытка вписаться в генеалогическое древо моей семьи». На небе зажглись звезды. Подмораживает. Акация возле дома, которую посадил Горватов дед, почти высохла. На ней осталась лишь одна живая ветка. Ей еще предстоит пережить зиму.
Комментарии